На зернистом черно-белом видео безошибочно узнавалась
Мэллори Деланси Кармайкл, бывший руководитель рекламного отдела, ставшая магом,
которая уносила Малефиций из хранилища.
- Как она открыла хранилище? - тихо спросила я.
- С помощью магии, - ответила Линдси. - Эту часть я
перемотала, а то у меня от нее руки-ноги трясутся.
- Она взяла только книгу, - заметил Малик, но Линдси
покачала головой.
- В этот раз, да, а прах забрала четыре дня спустя. Оба раза
провернула те же штучки т.е. использовала магию.
- К чему медлить? - удивился Малик. - Зачем так рисковать?
Почему не взять все сразу?
Находясь в тишине, я мысленно систематизировала события
последних дней, которые касались Мэллори и Тейта: полученные знания от Тейта и
то, что я замечала в Мэллори.
Малопривлекательная картинка.
- Потому что она не знала, что ей понадобиться прах, - тихо
сказала я и посмотрела на Малика. - Она, скорее всего, узнала о Малефицие, пока
занималась с Саймоном. Мэл уже пользовалась темной магией. Возможно, она
пробудила в ней любопытство.
- Но это объясняет только, почему она взяла книгу, - сказал
Люк.
Я покачала головой.
- Во время нашей встречи Тейт перечислил несколько
заклинаний, для которых потребуется смешение магии, которую мы наблюдали на
этой неделе. Среди них, - сказала я, - создание фамильяра.
- Фамильяра? - спросил Люк.
- Своего рода, волшебного помощника, - ответила я. - Они
помогают колдунам сосредоточить магию, которую те должны использовать.
Благодаря фамильяру маг увеличивает свой потенциал. Так в мире магии он аналог
съемного жесткого диска.
- Пугающее преимущество, - сказал Люк. Только я запутался:
ты считаешь, что Тейт создает фамильяра?
- Не Тейт, - ответила я, и меня пробила нервная дрожь.
Думаю, Мэллори. Она уже работала с темной магией и создала фамильяра. Кошку.
Однако она не очень удалась: с кошкой что-то не в порядке. Мэллори тогда
придумала оправдание, но сейчас... Не знаю. Мэл упомянула, что ей хотелось бы,
чтобы их было больше, для помощи с магией.
В комнате повисли тишина. Все обдумывали услышанное.
- На этой неделе у волшебницы испытания, - продолжила я. -
Волшебницы, которая, как минимум, хоть чуточку разбирается, как создать
фамильяра. Которая украла магическую книгу. И эта книга поможет ей не просто
побаловаться черной магией. Прах Этана исчез, а город разваливается, из-за смешения
светлой и черной магии.
- Какая-то заумная идея, - прокомментировала Келли. Пытаться
воскресить вампира, чтобы сделать из него фамильяра.
- К сожалению, - сказал Малик, - не такаю уж она и заумная,
- он посмотрел на меня. - Ты знаешь, почему в Чикаго нет магов, Мерит?
Я покачала головой.
- Это пережиток времен, когда вампиры и маги находились в
более напряженных отношениях, нежели сейчас. Если твои предположения верны, то
маги не впервые предпринимают такую попытку.
В комнате повисла тишина. Все взгляды устремились на Малика.
- Чтобы создать фамильяра, маг должен направить мощный заряд
магии на желаемый объект или субъект. Способность сотворить такую магию редка,
а способности фамильяра зависят от его сил.
- То есть у вампира больше магии, чем у кошки, - высказалась
я.
Малик кивнул.
- А у Мастера вампиров больше магии, чем у зеленого
Послушника. В последний раз, когда маг пытался превратить вампира в фамильяра,
похитили вампира из Дома Наварры. Позже ее нашли в логове колдуна. Не думающее,
расточенное тело.
Я невольно вздрогнула.
- Маг в достаточной степени контролирует фамильяра, - сказал
Малик. По сути, они становятся животными-слугами. Не думающие, не имеющие
свободы воли.
В то время как часть меня трепетала от возможности, что Этан
может вернуться, вся надежда уходила, при мысли, что Мэллори пыталась
превратить его в зомби. Внезапно я гораздо больше стала сочувствовать кошке,
нежели стрессовому состоянию Мэллори.
- Колдунью нашли, а дальше с ней уже разбирался Дом Наварры.
А после вампиры запретили Ордену работать в Чикаго.
Теперь понятно, почему Орден не хотел, чтобы Катчер ехал в
Чикаго, и почему они его выгнали, когда Кэтч настоял на своем. Это также многое
сказало об Этане: несмотря на то, что маги когда-то сделали, он пожелал принять
Катчера, когда тот приехал.
- Если это уже происходило, - спросил Люк, - почему мы не
наблюдали ничего похожего? Природных катаклизмов?
- Наблюдали, - уверенно сказал Малик. - Мы видели Великий
Пожар.
В тысяча восемьсот семьдесят первом году Великий пожар
уничтожил огромную часть города.
- Орден утверждал, что это была случайность, - сказал Малик,
- Но увиденное на этой неделе основательно подтверждает, что тогда они
отказывались признаваться.
- Но ты говоришь о том, чтобы создать фамильяра из живого
вампира. Этана мертв, - тихо сказал Люк - От него остался только пепел. Как она
может это сделать?
- Будь он человеком, вероятно бы не могла, - ответил Малик.
- Но вампиры отличаются от людей. Генетически. Физиологически. Душу с телом
связывают узы иного рода, поэтому последнее попросту превращается в пепел.
- Действительно, - с минуту помолчав, перекрестившись,
сказал Люк.
Странный жест для вампира, но выражение его лица было
абсолютно искренним.
Малик встал и задвинул свой стул.
- Я предупрежу Орден о том, что волшебница, вероятно,
пытается создать фамильяра, при этом используя прах Мастера вампиров. Я также
предупрежу их, что она, возможно, использует Малефиций, и что ее попытки могут
полностью нарушить существующий в мире порядок. Я ничего не упустил?
Вина тяжестью легла мне на плечи. Я кивнула.
Малик посмотрел на меня.
- Знаю, она фактически твоя семья. Но такое преступление ГС
не оставит безнаказанным.
Я кивнула в знак понимания, понадеявшись, что не мне
придется стать орудием ее уничтожения.
Я ожидала звонка в темной столовой. Не сумев дозвониться ни
до Джонаха, ни до Катчера, я оставила им обоим отчаянные голосовые сообщения.
И... я ждала.
Конечно, я должна была остановить Мэллори. Я должна была ей
помешать довести до конца, что бы она ни творила. Я была обязана сберечь город,
и у меня не было ни малейших сомнений, что Этан не захотел бы стать лишенным
разума фамильяром Мэллори. Он слишком независим, чтобы быть у кого-то под
каблуком, не говоря уже о женщине, которая ради достижения своей цели, готова
разрушить Чикаго.
