Ненавижу слово «замечательно»! Сейчас все говорят
«замечательно». Особенно на телевидении. «У нас в гостях замечательная
актриса». «Победитель получит замечательный приз». «На дворе замечательная
погода». «А сейчас наш замечательный спонсор расскажет о…» Но в устах Алексея
Григорьевича оно звучит совсем иначе. Замечательно звучит. Я пропала!
– Елизавета Федоровна, я пробуду здесь не меньше
полутора часов. Можете пока быть свободны, только постарайтесь не опаздывать.
– Буду как штык!
– Замечательно!
Лиза молча потянулась и открыла ему дверцу.
– Спасибо!
Вежливый, собака! – подумала Лиза. Кстати, когда на его
месте сидела собака, мне было в сто раз спокойнее.
– Девушка, до Ленинградского вокзала не
подбросите? – обратилась к ней пожилая женщина с большой пустой сумкой.
– Садитесь!
По Садовому сейчас опасно ехать, можно намертво застрять в
пробке. Лиза свернула на Лесную, развернулась и поехала по Палихе.
– Подрабатываешь? – спросила женщина.
– Приходится.
– А муж что?
– Нету мужа!
– Твое счастье, – вздохнула женщина. – Одной
лучше! Я, как мужик мой помер, только жить начала… А то света белого не видела.
Да еще и сынка он мне заделал – тоже не приведи господь! Я в него столько сил и
деньжищ вбухала, а он… Теперь вот сумки в Бутырки таскаю. Мне спокойнее, когда
он сидит. Вот до чего довел! А так я домой приду, дверь закрою и… короче, без
мужиков лучше.
– А сын что? Пьяница?
– Да лучше бы пьяница. Наркоман! И чего ему в жизни не
хватало? С самого детства как сыр в масле катался… Мы с мужем хорошо
зарабатывали, ни в чем не отказывали ему… Вот муж – тот и вправду пил да по
бабам гулял… Он у меня парикмахер был, хороший очень… Но до баб лютый… А сын –
нет, ему, по-моему, и бабы без надобности. Как думаешь, сколько мне лет?
– Ну не знаю… – смутилась Лиза. Она дала бы пассажирке
лет шестьдесят. Но раз спрашивает, значит, ей значительно меньше…
– Да ладно, что ж я, себя в зеркале не вижу? А мне,
между прочим, сорок четыре!
У Лизы сжалось сердце. Ничего себе!
– Вот до чего сынишка-то довел… У меня подружки еще
хоть куда, а я старухой стала. Ой, вот мы и приехали. Сама не знаю, зачем я
тебе все это вывалила… Тебе оно надо? Сколько с меня?
– Да нисколько, не надо ничего…
– Пожалела меня? Вот за это спасибо, только деньги ты
возьми, я и сейчас хорошо зарабатываю, не думай! На вот, восемьдесят рубликов
хватит? Бери, кому говорю!
– Спасибо!
– Ну будь здорова! И дай тебе Бог счастья… Ты вот
небось думаешь: счастье – это когда мужик есть, красивый, умный, непьющий и при
деньгах? Ничего подобного! Счастье – когда придешь домой, а там никого нет, все
тихо, чисто, пахнет хорошо… Хотя в твои годы это еще трудно понять.
– Какие мои годы? Мне уже тридцать семь…
– Да ну? А я думала, лет двадцать восемь, не больше!
Вот что значит без мужика… Ну все, будь здорова.
От вокзала Лиза никого не взяла, знала, что это опасно.
Ждать Сметанина пришлось еще минут сорок. Лиза сняла было с головы платок,
встряхнула головой, волосы рассыпались. Она посмотрела на себя в зеркальце.
Несчастная мать наркомана явно мне польстила. Все мои годы тут, никуда не
делись. И кожа какая-то сухая стала, хотя чему удивляться, если я больше не
хожу в салон красоты. Надо купить крем пожирнее и мазать на ночь лицо, а то
скоро совсем в старуху превращусь… А волосы лучше убрать, не дай бог, он
поймет, что я из-за него… Нет, лучше действовать не так… Лучше стать ему
необходимой, незаменимой… А потом в один прекрасный день, когда он в
благодарность за мою преданность пригласит меня, допустим, в консерваторию или
в ресторан, прийти совсем другой – ослепительной, в шикарном платье… Он будет
ждать меня у памятника Чайковскому, я подойду… «Добрый вечер, Алексей Григорьевич!»
Он вытаращит глаза, помотает головой, словно сам себе не веря, и скажет: «Лиза,
как ты прекрасна!»
– Елизавета Федоровна, заждались? – вернул ее к
реальности бархатный голос Сметанина.
– Да нет, успела сгонять к трем вокзалам.
– Замечательно! Теперь поедем на Петровку!
– Тридцать восемь?
– Угадали, именно туда!
К концу дня Лиза совершенно вымоталась. Но когда Алексей
Григорьевич спросил ее: «Очень устали?» она бодро ответила:
– Ничего страшного!
– Елизавета Федоровна, я… Мне даже неловко это говорить…
Я чрезвычайно доволен нашим знакомством. Вы поистине идеальная помощница. Не
хотели бы поработать со мной недели две?
– Хорошо! – обрадовалась Лиза. – Почему бы
нет?
– Вы, вероятно, не поняли, я имел в виду не только… ну
не только в качестве водителя…
У Лизы екнуло сердце.
– А что вы имели в виду?
– Вы компьютером владеете?
– Вполне. Я не хакер, не виртуоз, но на своей прежней
работе постоянно имела дело с компьютером.
– Замечательно! Мой помощник Волик попал в больницу. И
в ближайшее время от него толку будет мало, а я сам еще и однорукий… Иными
словами, мне нужен такой человек, как вы… Вы ведь одна живете?
– В ближайшее время – да!
– Замечательно! Мой помощник должен сочетать в себе
массу достоинств. И вы, по-моему, всеми этим достоинствами обладаете.
– И все-таки я не совсем поняла, что я должна буду
делать.
– Все! – засмеялся он. – И даже иногда варить
мне кофе!
– И подавать в постель? – вырвалось у Лизы. Она
густо покраснела.
– Нет, что вы… Я ничего подобного не хотел сказать.
Просто вы не сочтете за обиду, если я вас об этом попрошу?
– Сварить кофе? Без проблем! Я негордая. А кроме кофе,
водительских обязанностей и компьютера что-то еще?
– Если понадобится!
– Извините, вы же знаменитый адвокат, а мои обязанности
ясно изложить не можете. Вам нужна секретарша с личным транспортом?
– Замечательно! – обрадовался Сметанин. –
Действительно, на данном этапе мне нужна именно секретарша с личным
транспортом. Я буду вам хорошо платить, разумеется, и за амортизацию автомобиля
тоже… Согласны?
– У меня есть одно условие!
– Слушаю вас!
– Я смогу справляться со своими обязанностями только в
том случае, если вы будете давать мне совершенно четкие указания! Такие, чтобы
я понимала, что от меня требуется, иначе ничего не выйдет, вы все-таки учтите,
я никогда не работала в адвокатской конторе!
