— Спасибо, Адам! Хотя это происшествие стало трагедией и невосполнимой утратой для нашего Дома Ночи, наш Мастер Меча умер так же, как жил — благородным Воином, защищая недолеток. Благодаря ему никто не пострадал, и мы даже закончили ритуал. Мы будем помнить об отваге Дракона Ланкфорда долгие века.
Она промокнула глаза кружевным платочком, который достала из рукава. Момент был поистине трогательным.
Адам замер с сочувственным видом, а оператор перевел камеру с погребального костра Дракона на Танатос, чтобы поймать в кадр ее горе и очень человеческие старания взять себя в руки.
Она очень хорошо играла. Я задумалась, сколько же уроков актерского мастерства посетила Верховная жрица Смерти, будучи недолеткой?
Танатос закончила вытирать глаза и глубоко вдохнула.
— И как ответ на ваш второй вопрос: нет, время для интервью вовсе не неудачное. Мы сами вас пригласили, помните? Мы рады видеть вас в Доме Ночи, даже во время нашего траура. Так давайте же начнем. Устроит ли вас, если мы разместимся здесь, на скамье?
Танатос указала на одну из длинных каменных скамей, стоявших вдоль ведущей к главному входу дорожки. В обычные школьные дни здесь толпились недолетки, делали уроки, флиртовали и сплетничали. Но сегодня вокруг никого не было.
— Идеально, — кивнул Адам.
Пока он и оператор выбирали угол для съемки, Танатос села на середину скамьи и тихо распорядилась:
— Зои, Старк, встаньте сюда! — Она указала на место справа от себя. — Афродита, Стиви Рей и Дэмьен, а вы сюда!
Друзья замерли слева от Верховной жрицы.
Когда Адам вернулся, и съемка началась, я затрепетала. Меня увидят старые приятели из средней школы Талсы!
— Танатос, сможете ли вы поподробнее объяснить то, что сказала о вас вчера Неферет, бывшая Верховная жрица Дома Ночи Талсы? Она заявила, что новой Верховной жрицей стала сама Смерть. — Адам замолчал и улыбнулся. — Но мне кажется, вы совсем не похожи на Смерть!
— А вы часто ее видели, юный Адам? — шутливо поинтересовалась Танатос.
— На самом деле нет, я еще ни разу не умирал, — пошутил он.
— Ну, слова Неферет легко истолковать! Я не сама Смерть. Просто я наделена даром помогать мертвым переходить из этого мира в иной. Я не больше Смерть, чем вы — Человечность. Мы оба просто представители их обеих. Возможно, вам будет легче понять, о чем я говорю, если вы будете считать меня просто очень искусным медиумом.
— Неферет также упомянула о новом виде вампиров — красных вампирах — и предположила, что они могут быть опасны.
Я следила, как камера поворачивается от Старка к Стиви Рей.
— Сможете объяснить это утверждение?
— Безусловно, но сначала, думаю, я должна внести ясность в один вопрос. Неферет больше не работает в Доме Ночи Талсы. По правде говоря, в нашем обществе принято, что если Верховная жрица теряет работу, она больше никогда не сможет занять эту должность. То есть Неферет не сможет стать Верховной жрицей ни в одном Доме Ночи. Как можно догадаться, переходный период может быть трудным и зачастую досадным как для уволенной сотрудницы, как и для ее работодателя. У вампиров нет изменчивых законов. Мы используем систему клятв чести. Очевидно, на этот раз система дала сбой.
— Значит, вы говорите, что Неферет… — Адам замолчал и кивнул, прося Танатос завершить фразу.
— Да, прискорбно, но факт, Неферет просто рассерженная бывшая служащая, которой некуда пожаловаться, — ровным голосом произнесла Танатос.
Адам глянул на Старка, который стоял рядом со мной, недалеко от Танатос.
— Эта бывшая служащая также высказалась в негативном ключе об одном конкретном ученике Дома Ночи, Джеймсе Старке.
— Это я, — сразу же ответил Старк.
Мне было ясно, что ему неловко, но не думаю, что кто-либо еще, включая телезрителей, мог увидеть нечто иное, кроме очень красивого парня с красной татуировкой в виде стрел, расходящихся по обеим сторонам от полумесяца на его лбу.
— Итак, Джим! Нормально, если я буду тебя так называть? — спросил Адам.
— Ну, нормально, но лучше зовите меня Старк, как все.
— Хорошо, Старк. Неферет сказала, что ты убил своего наставника в чикагском Доме Ночи, и намекнула, что ты — угроза для здешнего общества. Как ты сможешь это прокомментировать?
— Да это же какашки собачьи! — невольно воскликнула я.
Старк дерзко улыбнулся и взял меня за руку, переплетя пальцы с моими так, чтобы это увидели все зрители.
— Зет, не надо ругаться под запись! Твоя бабушка это может услышать, и ей будет нехорошо!
— Простите, — пробормотала я. — Давай лучше ты говори!
Старк улыбнулся еще шире:
— Ну, изначально так и было задумано!
К стыду моему, все друзья рассмеялись. Я нахмурилась. Старк начал говорить, а я строила планы задушить его подушкой в следующий раз, когда мы ляжем спать.
Поначалу Старк волновался, но чем дольше он говорил, тем громче и увереннее звучал его голос.
— Мой наставник, Уильям Чидси, был чудесным. Добрым. И умным. То есть, по-настоящему умным. И талантливым. Он мне много помогал. Он был мне не просто наставником, а почти отцом.
Старк сделал паузу и провел рукой по лицу. Когда он снова заговорил, было такое впечатление, что он не видит никого, кроме Адама, совсем забыв, что его снимают.
— Адам, я довольно рано узнал, еще когда учился по человеческим меркам в десятом классе, что у меня есть дар.
Старк выделил это слово так, словно дар вовсе не был таким уж замечательным. По тону Старка было ясно, что его дар — это ответственность, и не совсем приятная.
— Я не могу промахнуться. Я лучник, — объяснил он, когда Адам встретил его слова недоуменным взглядом. — Знаешь, лук, стрелы. Короче, во что бы я ни целился, я не промажу. К несчастью.
Представь, что между мной, целью, на которую я смотрю, и моими мыслями есть некое пространство. Простой пример: вообразим, что ты берешь лук и стрелу и целишься в знак «Стоп». Поднимаешь лук, натягиваешь тетиву и целишься в центр большого красного круга. А сам в это время думаешь: «Хочу попасть в эту штуковину, которая останавливает машины!» И тут же твоя стрела вонзается в радиатор проезжающего мимо автомобиля!
— Да уж, понимаю, неприятностей с этим даром не оберешься, — кивнул Адам.
— Да, причем эпических масштабов. На то, чтобы понять это и научиться контролировать, ушло какое-то время. И в этот временной промежуток я совершил ужасную ошибку.
Старк снова замолчал, и я стиснула его руку, напоминая, что я рядом.
— И из-за моей ошибки погиб мой наставник. Я больше никогда не позволю случиться подобному. Я поклялся.
— И именно поэтому Джеймс Старк теперь здесь, в Доме Ночи Талсы! — подхватила Танатос, и камеру перевели на нее. — Мы здесь верим во второй шанс. — Она посмотрела на Афродиту. Мне пришлось силой удерживать рот закрытым, когда Верховная жрица плавно продолжила: — Ты согласна, что наша школа — чудесное место для вторых шансов, Афродита Ла Фонт?
