Неферет еле сдержала крик.
«Лгать мне неразумно, моя бессердечная!»
— Мне нужна сила! — признала Неферет. — Я хочу убить Зои Редберд, а она хорошо защищена.
«Хорошо защищена и любима Богиней. Даже ты не можешь открыто уничтожить такую, как она!»
— Тогда помоги мне! Умоляю, мой господин, — молила Неферет, пытаясь не обращать внимания на острое как бритва, щупальце, врезавшееся в ее кожу, и его собратьев, продолжавших пить ее кровь.
«Ты меня разочаровываешь. Я ожидал, что ты призовешь меня и станешь молить о помощи. Видишь ли, моя бессердечная, я не должен предугадывать твои действия. Это меня утомляет, и я не намерен тратить свое могущество на предсказуемость и скуку», — безжалостно прогрохотал в голове Неферет голос Белого быка.
Но бывшая Верховная жрица не дрогнула.
— Я не стану просить у тебя прощения, — холодно сказала она. — Ты знал, кто я, когда мы встретились. И я не изменилась. И не изменюсь!
«Безусловно, и именно поэтому я всегда называл тебя „моя бессердечная“».
Голос быка потеплел, и теперь в нем звучала легкая насмешка.
«Ты напомнила мне, как хорошо все начиналось. Тогда ты была такой восхитительной неожиданностью. Удиви меня снова, и я подумаю, прийти ли тебе на помощь или нет. А до тех пор дарую тебе контроль над нитями Тьмы, которые захотят остаться с тобой. Не отчаивайся. Многие выберут тебя, ты ведь так хорошо их кормишь. Мы увидимся снова, моя бессердечная, когда… если… ты заинтересуешь меня достаточно, чтобы я вернулся…»
Голос Тьмы затих, а толстое щупальце, обвивавшее талию Неферет, разжалось и исчезло в ночи.
Неферет упала. Она лежала на холодном каменном полу балкона, глядя, как нити Тьмы слизывают ее кровь. Неферет им не мешала. Она позволила им насытиться, гладя их, подбадривая, и одновременно подсчитывая, сколько из них остались ей верны.
«Если бык не поможет, справлюсь сама. Зои Редберд давно представляет для меня помеху. Я слишком долго позволяла этой девчонке вмешиваться в свои планы. Но убивать Зои сама я не стану — тогда на меня стремительно обрушится гнев Никс. В отличие от Высшего вампирского Совета, не обращать внимания на Богиню не получится, — думала Неферет. — Нет, убивать Зои самой вовсе необязательно. Достаточно создать что-то, способное сделать это вместо меня. Сосуд не сработал из-за несовершенной жертвы. А с идеальной жертвой у меня все получится!»
— Я бессмертна. Мне не нужен бык, чтобы творить сущности. Мне требуется только сакральная жертва и могущество. А заклинание я выучила. Аурокс был только началом… — Неферет погладила нити Тьмы и позволила им продолжить пир.
«Достаточно, — успокоила себя она, — осталось как раз достаточно».
Зои
— Богиня знает, как я не люблю это признавать, но я ошиблась. Это точно вылитое идиотское «Давай поженимся»!
Афродита покачала головой и закатила глаза. Она, Стиви Рей и я медленно шли к стоянке, где нас ждал автобус с недолетками. Мы шли медленно, потому что были очень заняты подглядыванием за Дэмьеном и журналистом Адамом. Парни стояли у минивэна с логотипом «Фокс 23» и болтали, улыбаясь друг другу.
— Тссс! — прошипела я. — Они тебя услышат, и Дэмьен смутится.
— Ой, да ладно тебе! — фыркнула Афродита. — Наш голубок нас в упор не видит!
— Я просто радуюсь, что он флиртует, — сказала я.
— Смотрите! Они телефоны достают! — воскликнула Стиви Рей шепотом, который прозвучал слишком восторженно для шепота.
— О нет, я снова ошиблась, — съязвила Афродита. — Это не «Давай поженимся», а «В мире животных»!
— А мне кажется он лапочка и милашка, — сказала Стиви Рей.
— Парень, который говорит с Дэмьеном? — уточнила присоединившаяся к нам Шайлин.
— Ага. Мы думаем, они договариваются о свидании, — объяснила Стиви Рей, не сводя глаз с парочки.
— У него нежные и приятные цвета, — сказала Шайлин. — Они очень хорошо сочетаются с цветами Дэмьена.
— То есть, их гейские радуги сливаются? — саркастически фыркнула Афродита.
Шайлин нахмурилась.
— У них вовсе не радужные цвета. Это жуткий стереотип! Их цвета как у летнего неба — желтые и голубые. А у Дэмьена еще такой волнистый белый, похожий на кучевые облака.
— О, черт возьми, оно совершенно лишено чувства юмора! — вздохнула Афродита.
— Афродита, прекрати уже называть Шайлин «оно». Это неприлично! — вмешалась Стиви Рей.
— Значит, на будущее, где оно примерно находится на шкале оскорбительных слов? — Она вопросительно приподняла бровь. — Какое оно — тупое, слабоумное или, по старинке, убогое?
— Ты Верховная жрица, но осмелюсь сказать: отвечая ей, ты только подливаешь масла в огонь. Ну, знаешь, вроде как если орущего младенца взять на руки, он продолжит орать, — сухо заметила Шайлин.
«О, черт, сейчас Афродита ей все волосы повыдергает!» — успела подумать я.
Но Афродита расхохоталась:
— Эй, да оно пошутило! Возможно, оно действительно личность!
— Афродита, у тебя с мозгами проблемы! — возмутилась Стиви Рей.
— Спасибо на диагноз, — кивнула Афродита. — Я в автобус. И засекаю время для голубка. Если он не прекратит флиртовать через пять минут, я…
Она замолчала.
Я проследила за ее взглядом. Рядом с открытой дверью автобуса стояли Шони и Эрин. Шони выглядела расстроенной, лицо Эрин не выражало абсолютно ничего. Я видела, что они разговаривают, но мы находились слишком далеко, чтобы расслышать, о чем.
— С ней что-то не так, — заметила Шайлин.
— С кем именно? — спросила Стиви Рей.
— С Эрин, — уточнила Шайлин.
— Шайлин права. С Эрин определенно что-то не так, — подтвердила Афродита.
Не знаю, что потрясло меня больше: сказанное Афродитой и Шайлин, или то, что девчонки были согласны друг с другом.
— Скажи, что ты видишь, — тихо попросила Стиви Рей.
— Я лучше опишу. За домом, где я жила в детстве до того, как ослепла, бежал ручей. Я часто играла рядом с ним и притворялась, будто ручей — это быстрая и красивая горная река, а я расту в горах Колорадо. Ручей был прозрачным и симпатичным. Но подойдя поближе, я почувствовала его запах. Он вонял химикатами и какой-то тухлятиной. Вода выглядела чистой, но была грязной, отравленной.
— Шайлин! — Я всерьез потеряла терпение, будто выслушав очередное стихотворение Крамиши, а это не всегда приятно. — О чем ты, черт возьми, толкуешь? Эрин цвета грязной воды? А если это так, то почему ты раньше молчала?
— Она меняется! — воскликнула Шайлин.
Когда все в автобусе, в том числе Шони с Эрин повернули головы в нашу сторону, Шайлин добавила: — Кажется, зима сменяется весной! Какая сегодня красивая ночь!
