На второй день, вечером, в дверь к ней позвонили.
Маша отложила «Норвежский лес» Мураками, сунула ноги в мягкие тапочки и пошла открывать. Взявшись за ручку замка, она секунду помедлила, а потом щелкнула замком и открыла дверь.
На пороге стояли Толя Волохов и Стас Данилов.
– Привет, хозяюшка! – жизнерадостно поприветствовал ее Стас. – Гостей принимаете?
Маша удивленно захлопала глазами.
– Вы ко мне? – глупо спросила она.
– Нет, к твоему соседу, – сказал Стас, – но его не оказалось дома. Ничего, если мы у тебя подождем?
– Болтун! Заходите. – Она посторонилась, давая коллегам войти. – Только у меня не убрано.
– Не наговаривай на себя, Маруся, – пробасил Волохов. – У тебя всегда убрано.
– Викинг прав, – сказал Данилов. – Кстати, мы к тебе не с пустыми руками. Вот, держи! – Он поднял перед собой пухлый пластиковый пакет. – Тут все, что нужно. Нарезочки, колбасочки, огурчики. Есть даже икра. Ну, и кой-чего запить, разумеется. Держи, а то уроню!
Маша взяла пакет и взвесила его в руке.
– Ого! Этим можно полк солдат накормить.
– Никого кормить мы не будем – сами все съедим, – решительно заявил Стас.
Маша провела гостей в комнату и распорядилась:
– Вы садитесь, а я пойду соображу на стол.
– Помощь нужна?
– Нет, справлюсь.
– Вот это я понимаю – хозяйка! – похвалил Стас, усаживаясь в кресло и забрасывая ноги на журнальный стол. – Учись, Волохов!
– Сбавь децибелы, а то оглохну, – проворчал Толя. – И копыта со стола убери.
Стас со вздохом опустил ноги на пол.
– Маш, ты только шампусик в холодильник забрось, а то испортится.
– Сделаю.
– А водку в морозильник, – напутствовал Волохов.
Мария ушла на кухню и загремела там бутылками и тарелками. Стас прислушался, затем повернулся к Волохову и громко спросил:
– Слушай, а ты все еще в нее влюблен?
– В кого? – опешил Толя.
– В Машу. Да не красней так сильно, Ромео, я тебя прекрасно понимаю. В нее нельзя не влюбиться. Красивая женщина!
– Данилов, я все слышу! – крикнула из кухни Мария.
– А мне, Марья Александровна, нечего скрывать! Был бы я Аленом Делоном, сам бы за тобой приударил!
– Ты и так хорош! – засмеялась в ответ Маша.
– Говори, Маруся, говори! Прямо бальзам на мою исцарапанную душу! – Стас весело подмигнул мрачному Волохову. – Надо тебе, Маруся, нового мужа найти! Если хочешь, у меня есть пара знакомых…
– Данилов, заткнись! – раздалось из кухни.
– И то правда. Куда им до тебя? Тебе бы генерала какого или президента. Чтобы на «Майбахах» и «Лексусах» тебя до магазина за продуктами отвозил.
Волохов закурил. Стас, будучи приверженцем здорового образа жизни, скривился и помахал перед лицом рукой, отгоняя дым.
– Видел, что написано на пачке? – спросил он. – Курение убивает.
– Жизнь тоже убивает, – парировал Толя. – И что ж теперь – не жить?
Вскоре вернулась Маша с огромным железным подносом с витыми ручками. На подносе стояли тарелки с нарезками, колбасами, оливками и красной икрой.
– Пир духа! – провозгласил, обведя яства восторженным взглядом, Стас. – А где напитки?
– Сейчас.
Маша снова ушла на кухню, а вернулась с бутылкой водки в одной руке и изящным серебряным ведром в другой. Из ведра торчало золотистое горлышко «Абрау Дюрсо».
Стас взглянул на серебряное ведро и присвистнул:
– Откуда такая роскошь?
– Свадебный подарок.
– Хорошая это вещь – свадебные подарки, – одобрил Данилов. – Уже и мужа ветром сдуло, а подарки остались.
Маша выставила фужеры и рюмки. Волохов взялся за бутылку.
После того как выпили по первой, Стас бросил в рот оливку и сказал:
– Кстати, насчет мужа. Как у тебя продвигается бракоразводный процесс?
– Плохо, – ответила Маша. – Я сказала своему бывшему, что сын будет жить со мной. В ответ он выкатил встречную претензию. Ну, или как там это у них называется.
– И чего?
– Хочет забрать сына, вот чего.
Стас сокрушенно покачал головой:
– Ну и гад.
– Не то слово.
– Давай я с ним поговорю, – предложил могучий Волохов. – Без насилия, просто перетрем по-мужски. Я умею объяснять.
– Знаю я, как ты объясняешь, – хмыкнула Маша.
– И каковы твои шансы? – поинтересовался Стас, вновь наполняя ей бокал шампанским.
– Дерьмовые, – честно ответила Маша. – У моего бывшего слишком много денег. А у меня – собачья работа. Мой адвокат сказал, что устоять будет сложно. При самом плохом раскладе мне светит стать «воскресной мамой».
– Это беспредел, – со всей основательностью заявил Толя Волохов.
А Стас предложил:
– Давай запьем обиду, пока нектар не выдохся!
Они выпили. Маша взяла бутерброд с маслом и красной икрой, посмотрела на икринки и вдруг сказала:
– А может, я и правда дерьмовая мать?
– Глупости, – пробасил Волохов. – Ты отличная мать.
Маша вздохнула:
– Не знаю… Я же помню, как мы жили до аварии. Я с утра до поздней ночи торчала на работе. А иногда и по ночам. Артем готовил Митьке еду, делал с ним уроки. В танцевальный кружок его водил.
– Хватит заниматься самобичеванием, – сказал Стас. – Подставляй фужер!
За третьим бокалом Маша предложила:
– Давайте сменим тему, мальчики. Не хочу вас грузить своими проблемами. Что там у нас с сатанистами?
– Георгий Палий, которого ты задержала, вовсю дает показания.
– Про то, как они откапывали кости из могил?
– Угу. Но это только начало. Думаю, скоро он выложит все. И даже то, о чем пока боится вспоминать.
Маша куснула бутерброд и сказала с набитым ртом:
– Сатанисты тут ни при чем. Это был ошибочный след.
Стас и Толя удивленно на нее уставились.
– Начальство так не думает, – сказал Толя.
Маша запила бутерброд шампанским:
– И все же это так. Они этого не делали.
Данилов хмыкнул:
– Здравствуй, мама, Новый год! Но ведь ты сама утверждала, что убийства девушек носят ритуальный характер.
– Утверждала, – кивнула Маша. – Я и сейчас это утверждаю. Но сатанисты здесь ни при чем. Ты был прав, когда говорил о том, что кровавые убийства – не их масштаб.
