Алеша немного постоял, словно собирался с духом, затем нерешительно направился к дубу. Спокойный артист и молчаливый, растерянный Пирогов поплелись за ним. Они подошли к дубу. Алеша посмотрел на толстые ветви, на пятна крови под дубом и тихо спросил:
– Что было потом?
– Потом? – Артист испытующе посмотрел на Алешу. – Вы точно хотите это знать?
– Да.
– Судя по всему… его сбросили с обрыва в реку.
Алеша пристально посмотрел на артиста, словно отказывался верить в такую жестокость, затем шагнул к краю обрыва и вгляделся в воду.
– Здесь быстрое течение, – сказал, медленно подходя, артист. – Его наверняка отнесло. Если только они не привязали к его ногам камень. В любом случае искать не имеет смысла.
– Он умер?
– А вы как думаете?!
Подошел хмурый и встрепанный Пирогов.
– Алеша, идальго прав, – пробасил он виновато, но в то же время настойчиво. – Мы не сможем его найти. К тому же здесь небезопасно. Его мучители могут быть где-то рядом.
Алеша вытер грязным кулаком сухие, блестящие глаза. Повернулся и резко спросил:
– Зачем они его пытали?
– Кто знает? – пожал плечами артист. – Может, расспрашивали о нас. Мы ведь с вами беглые преступники. А может, просто куражились.
– Как это – куражились? – с ужасом спросил Алеша.
– Просто. Выпили горилки и…
– Помолчите, идальго, – оборвал его Пирогов. Он обнял Алешу за плечи и мягко сказал: – Идемте, мой друг. Мы ничем уже не сможем ему помочь. Идемте.
Они медленно побрели к телеге. Поравнявшись с телегой, Пирогов обернулся к артисту и вдруг сказал:
– Зря вы велели потушить костер.
– Вот как? – Артист дернул уголком рта. – Кажется, это вы пытались прикрыть пламя своим роскошным опереточным камзолом.
– Я понял всю бесполезность этой затеи и оставил костер в покое. А вы…
– Перестаньте, господа, – попросил Алеша.
Пирогов замолчал. Но молчал он недолго. Покосившись на артиста и заметив, что тот усмехается в усы, Пирогов налился кровью и презрительно проговорил:
– Давно хотел вам сказать, господин итальянец, не так уж вы и сильны. Вся ваша сила в ножичках да в этом вашем пистолетике. Без них вы ничто. Зеро. Абсолютный нуль.
– Вы в самом деле так думаете? – спокойно осведомился артист.
Пирогов не удостоил его ответом, лишь сплюнул себе под ноги. Артист и на этот раз остался невозмутим, но его губы слегка побелели, а на щеках проступили пятна румянца.
– Вот что, Пирогов, – спокойно и устрашающе внятно проговорил артист, – вы сейчас же заберете свои слова обратно.
– Я? Обратно? – Пирогов усмехнулся и проговорил, сощурив глаза: – А жирно вам не будет, господин циркач?
На этот раз гневная бледность тронула и щеки артиста.
– Сейчас я покажу вам пару фокусов без ножей и пистолетов, – сказал он.
– Сделайте милость! – ответил Пирогов.
Артист снял с головы шляпу и отбросил ее в сторону. Пирогов широко расставил ноги, приняв боевую стойку, и слегка пригнул голову, глядя на артиста пылающими глазами. Он почти на голову возвышался над противником, но тот, несмотря на худощавую фигуру, был очень широк в плечах и мускулист.
Артист сделал слабое движение рукой, и этого оказалось достаточно, чтобы Пирогов, взревев, как медведь, ринулся в атаку. Он с разбегу налетел на артиста, сшиб его с ног и подмял под себя. Но в последний момент, уже коснувшись спиной земли, артист как-то сумел извернуться и выскользнуть из-под огромной туши. Он в мгновение ока вскочил на ноги и нанес Пирогову сокрушительный удар кулаком в голову. Любого другого такой удар мог бы если и не убить, то лишить сознания, но череп Пирогова был сделан из чрезвычайно крепкого материала. Пошатнувшись, он снова ринулся в атаку.
Алеша смотрел на дерущихся удивленно, затем удивление сменилось полным равнодушием; он повернулся и опять отошел к реке. Сел на краю обрыва и стал смотреть на воду. У него за спиной слышались пыхтенье противников и звуки наносимых ударов.
– У Бога счастья не прошу и молча зло переношу, – тихо проговорил Алеша, глядя на серую воду.
Минут через десять Алеша поднялся на ноги, отряхнул штаны и побрел к телеге. Противники все еще боролись. Правда, борьба их носила теперь весьма специфический характер. Сцепившись мертвой хваткой и тяжело дыша, они смотрели друг другу в глаза. Лица обоих бойцов были перепачканы кровью. Одежда потемнела от грязи. Но сдаваться ни один из них, похоже, не собирался. Алеша остановился возле противников, равнодушно на них посмотрел и поинтересовался:
– Долго еще?
– Скоро… закончим… – свирепо пообещал, пыхтя и обливаясь потом, Пирогов.
– Да… Недолго осталось… – так же свирепо подтвердил артист.
– Как хотите, – пожал плечами Алеша. – Можете оставаться здесь хоть до второго пришествия.
Он отвернулся и отошел от них. Еще около минуты противники стояли в полном молчании. Первым заговорил артист.
– Господин Пирогов… – сказал он, хрипло дыша, – прошу прощения, что отнимаю вас от столь важного дела… но… вам не кажется, что мы выглядим несколько… нелепо.
– Кажется… – так же хрипло ответил ему Пирогов.
– Возможно, нам стоит… временно прервать турнир… и заключить перемирие?
– Я не против, – ответил Пирогов.
– Можете ли вы гарантировать, что если я расцеплю руки, вы тут же последуете моему примеру?
– Можете на меня рассчитывать.
Противники расцепили объятия и выпрямились. Некоторое время они стояли друг против друга, восстанавливая сбившееся дыхание, затем артист произнес:
– Позвольте вам заметить, господин Пирогов… Если вы станете рассказывать о том, что ходили на медведя в одиночку, я этому поверю.
– Со своей стороны я утверждаю, что вы просто рождены для подобной охоты, – сказал Пирогов.
Обменявшись таким образом комплиментами, бывшие противники пожали друг другу руки и вместе отправились к реке – смывать с лица и с одежды следы недавней битвы.
Алеша посмотрел им вслед и тихо всхлипнул.
– И они говорят, что я ребенок, – проговорил он дрогнувшим голосом. – Миронова убили, замучили до смерти, а их не интересует ничего, кроме собственных амбиций. Они уже забыли о нем. Словно его никогда не было. Словно он не надеялся на них, не рассчитывал на их защиту… Как же так?
Алеша отвернулся.
За спиной послышались голоса. Артист и Пирогов возвращались с реки, весело и беззаботно беседуя.
– Ну что, мой юный друг, пора в дорогу! – сказал, подходя к телеге, Пирогов.
