– Ничего.
Марго с облегчением вынула ладонь из щели. Отец Андрей тщательно ощупал выдвинутую панель.
– Похоже, петли заклинило, – сказал он. – Шире она не откроется.
– Что же делать?
Отец Андрей ухватился пальцами за край, сосредоточился и вдруг с силой дернул панель на себя. Раздался оглушительный хруст. Пианино возмущенно загудело всеми своими струнами.
– Вы с ума сошли! – крикнула Марго, но слова ее потонули в устрашающем скрежете.
Секунду спустя отец Андрей поставил оторванную деревянную панель на пол, взял фонарик и посветил внутрь пианино.
– Вот он, ваш листок! Берите его скорей!
Марго сунула руку в утробу пианино, схватила белый листок бумаги и поднесла его к фонарику.
– Тут что-то написано! – воскликнула она. – «Светлый дар Керуллария следует искать…»
Лампочка фонарика мигнула и погасла.
– Что случилось? – спросила Марго.
– Не знаю, – раздался из темноты негромкий голос дьякона. – Наверно, лампочка перегорела. А может, батарейки кончились.
– Вы его потрясите.
– Уже тряс.
– Постучите о ладонь.
– Стучал.
– Сейчас… – Раздался шорох. Вспыхнувшее пламя зажигалки озарило лицо Марго, которое в подрагивающем свете пламени казалось лицом восточной прорицательницы.
– Ладно, оставьте, – сказала Марго. – Я и так прочту. – Она поднесла язычок пламени к листку бумаги и стала читать: – «Светлый дар Керуллария следует искать…»
Язык пламени лизнул край листа. Бумага мгновенно вспыхнула в руках у Марго. Она вскрикнула и уронила листок на пол. Не успела она сообразить, что произошло, а отец Андрей уже затоптал огонь ботинком. Комната снова погрузилась во тьму.
– Что же я наделала! – с ужасом произнесла Марго.
– Вы не виноваты, – ответил ей из темноты голос отца Андрея. – Бумага пропитана специальным воспламеняющимся составом. Вероятно, профессор Тихомиров хотел быть уверен, что при необходимости сможет быстро уничтожить листок. Вы не выронили зажигалку? Нужно посмотреть, что осталось от записи.
Марго чиркнула зажигалкой. Дрожащий язычок огня осветил обугленный лист бумаги, лежащий у ног дьякона. Дьякон нагнулся и поднял его.
– Да, негусто, – хмуро сказал он.
– Дайте посмотреть!
Дьякон передал записку девушке.
– «Светлый дар Керуллария следует искать на пересечении торговли, политики, науки и религии, там, где…» О черт, тут угол сильно обгорел. Остались только четыре буквы – «вз…» и «на…» И ниже еще один обрывок фразы – «на северо-западной стороне».
За окном послышался нарастающий шум автомобиля. Машина подъехала к подъезду и остановилась. Дьякон быстро подошел к окну и выглянул на улицу.
– Надо уходить, – сказал он. – Мы наделали много шума.
– Вы правы. – Марго сложила листок пополам и сунула его в карман джинсов. – А куда мы пойдем?
– К вашему другу Ларину, – ответил дьякон. – Почему вы морщитесь? Ах да. Вы же с ним, кажется, поссорились?
Марго нахмурилась и сердито произнесла:
– Ничего мы не поссорились. Просто мне противно с ним разговаривать.
– С чего бы это вдруг?
– Так, ни с чего. Но раз вы хотите, пойдем к Ларину. Думаю, он будет рад. Хотя он наверняка где-нибудь шляется, и мы поцелуем закрытую дверь.
* * *
Целовать закрытую дверь Марго не пришлось. Ларин оказался дома. Увидев Марго на пороге своей квартиры, он остолбенел, но секунду спустя бросился к журналистке, заключил ее в объятия и отпустил уйму комплиментов, касающихся ее внешности и ее новой прически (Марго всего-навсего зачесала волосы назад и собрала их в «хвост»).
– Э, ребята, да вы промокли, – заметил Ларин. – Ну-ка, проходите в комнату. Примем по мензурке вискаря в качестве терапевтического средства.
От «вискаря» гости, однако, отказались, и Ларин заварил для них чай из сушеных ягод шиповника, которые ему не то с Алтая, не то из Сызрани прислал кто-то из родственников. За чаем Марго рассказала Ларину о посещении квартиры Тихомирова. Выслушав рассказ Марго, Ларин объявил, что самое время начать «мозговой штурм» и попросил ее прочесть вслух текст записки.
Марго достала из кармана листок и прочла:
– «Светлый дар Керуллария следует искать на пересечении торговли, политики, науки и религии». Это все, что уцелело, – пояснила она.
– Негусто, – сказал Ларин. Он запрокинул голову и задумчиво побарабанил пальцами по подбородку. – Торговля и политика… Где же они пересекаются? На фондовой бирже, что ли? – Он мотнул головой. – Да нет, чушь. Биржа тут ни при чем, там и не пахнет никакой религией. Но тогда где? – Ларин посмотрел на Марго. Она пожала плечами. Он перевел взгляд на отца Андрея. Тот нахмурил брови, но ничего не сказал.
– Н-да, что-то с мозговым штурмом у нас не ладится, – констатировал Ларин.
– Для того чтобы устроить мозговой штурм, нужно как минимум иметь мозги, – изрекла Марго.
– Не будь так самокритична, – сказал Ларин. – С мозгами у нас у всех все в порядке. Но загадка слишком… неопределенная. Ну, допустим, что политика – это Кремль. Так? Так. Тогда наука – это…
– МГУ! – сказала Марго. – Университетское здание на Моховой! Оно как раз напротив Кремля!
– А что, действительно. – Ларин задумчиво пошевелил бровями. – Университет находится как раз напротив Кремля. А как насчет религии?
– Да там вокруг полно церквей! – сказала Марго. – Взять хотя бы Кремлевские соборы. И потом, когда-то на Манежной площади стоял Моисеевский моныстырь. Дьякон, подтвердите!
Отец Андрей кивнул и произнес утрированным баском:
– Истинно глаголит отроковица.
– Сами вы отроковица, – фыркнула Марго. И снова повернулась к Ларину. – Давай рассуждать дальше. С одной стороны у нас Кремль, так? С другой – университет. С третьей – Кремлевские соборы. Что находится между ними?
Ларин задумался.
– Неужели Манеж? – предположил он.
– Вот именно – Манеж!
– А как быть с торговлей? Помимо политики, религии и науки должна быть торговля.
– А торговый комплекс на Манежной площади!
Ларин покачал головой и возразил:
– Он появился совсем недавно.
– Да, но когда-то, в былые века, на Манежной площади стояли торговые ряды. Дьякон, подтвердите! Только не обзывайте «отроковицей».
– Подтверждаю, – кивнул отец Андрей.
– Манеж, манеж, манеж… – быстро проговорила Марго. – Дьякон, вы помните Гектора Берлиоза?
Отец Андрей кивнул, а Ларин поинтересовался:
