– Деньги я переведу на твой счет. Спасибо и до связи!
Глеб бросил мобильник в сумку, засунул туда же папку с надписью «Маньяки» и покинул квартиру.
Ровно через сорок минут Корсак постучал в темную, тяжелую дверь кабинета.
– Войдите! – отозвался из кабинета женский голос.
Он открыл дверь и переступил порог кабинета.
– Добрый день! – поприветствовал он женщину с короткой стрижкой, сидевшую за столом.
– Здравствуйте!
Она поднялась ему на стречу.
Твердохлебова носила черные джинсы, серую водолазку и приталенный пиджак. На запястье у нее поблескивали мужские часы с металлическим браслетом. Простой и надежный «Timex». Когда-то у Глеба были такие же, пока пару лет назад он не сменил их на «Breitling» (подарок, полученный из рук знаменитого летчика-космонавта, которому Глеб помог выпутаться из одного скандального дела; космонавт утверждал, что эти часы побывали с ним на борту МКС
[2]
, и Глеб склонен был ему верить).
Сложение у Твердохлебовой было крепкое, почти атлетическое. Короткие волосы, полное отсутствие косметики и украшений делали ее излишне суровой.
Капитан Твердохлебова протянула Глебу руку, и они обменялись рукопожатием. Пожатие женщины-полицейского оказалось очень твердым, под стать ее фамилии.
– Значит, вы журналист, – сказала она, разглядывая Глеба.
– Именно так.
Ольга усмехнулась:
– Похож.
– Мне все это говорят. А вот вы совсем не похожи на полицейского.
– Вот как? И на кого же я похожа?
– На учительницу.
– Физкультуры? – иронично уточнила Твердохлебова.
Глеб качнул головой:
– Нет. Скорее на преподавателя физики или химии. Умный взгляд исследователя, склонного к обдуманному риску.
– Чем же рискует преподаватель химии? Тем, что таблица Менделеева может свалиться ему со стены на голову?
Глеб засмеялся:
– И этим тоже. Но главное – химические реактивы. Смешаешь не те жидкости – и прощай, школа!
Ольга не удержалась от улыбки.
– Боюсь, я слишком большая трусиха, чтобы работать учителем химии.
– Ловить бандитов, конечно же, безопаснее, – согласился Глеб.
– Обычно я посылаю впереди себя мужчин, – сказала Ольга.
– Вполне разумный подход, – одобрил Глеб. – Всем известно, что мужчины – «расходный материал эволюции». Драться до смерти для нас естественно.
Говоря это, Корсак продолжал изучать собеседницу. Он оценил глаза Ольги Твердохлебовой – светлые, холодные, серьезные, словно в пику его насмешливым, золотисто-карим. Затем взгляд перешел на широкие плечи, небольшую, высокую грудь, обтянутую водолазкой. Под полой пиджака явственно проступала кобура пистолета.
Твердохлебова взглянула на Глеба острым, проницательным взглядом.
– По телефону вы сказали, что владеете важной информацией, – отчетливо произнесла она.
– Так и есть, – кивнул Корсак.
Он достал из наплечной сумки старую картонную папку и положил ее на стол.
Капитан Твердохлебова посмотрела на папку, но ничего не сказала. Она просто ждала продолжения – спокойно и молча. Глеб открыл свои бумаги и пояснил:
– Года два назад я собирался написать книгу про маньяков. Своего рода каталог со всеми необходимыми комментариями – юридическими, психологическими… И с медицинским анамнезом, если таковой имел место.
Ольга чуть прищурила голубые глаза.
– Зачем вам это? – спросила она.
Глеб усмехнулся:
– В то время я воображал, что я писатель. А, как известно, у писателей есть странная тяга к патологическим человеческим типам.
– У всех?
– Почти. Достоевский, Толстой, Фолкнер…
– Я не читала Фолкнера.
– Ничего страшного, у вас еще все впереди.
Твердохлебова пристально посмотрела ему в глаза и вздохнула:
– Еще один остряк-борзописец на мою голову. Знали бы вы, сколько я натерпелась от вашего брата-журналиста!
– Могу себе представать. Должно быть, в силу своей профессии вы считаете всех журналистов идиотами.
– Ну почему же всех! Только тех, с кем знакома лично.
Глеб улыбнулся:
– Рискуя пополнить ваш личный список идиотов, я все же продолжу. Итак, я собирался написать книгу о маньяках и довольно много времени потратил на сбор материалов.
Ольга кивком указала на папку:
– Это они?
– Да.
– Ладно, садитесь и покажите, что вы там принесли.
Глеб сел на стул, Ольга присела на краешек стола. Глеб взял папку, пролистнул несколько страниц, перевернул ее и пододвинул к Ольге.
– Посмотрите. Это может показаться интересным.
Твердохлебова взяла раскрытую папку и взглянула на заголовок, набранный жирным шрифтом.
– «Ледяной убийца», – прочла она вслух. – Тысяча девятьсот восемьдесят девятый год.
И удивленно посмотрела на Корсака.
– Именно так, – кивнул Глеб. – Тот же почерк. Молодые девушки. Пробитый левый глаз. Стеклянные слезы на правой щеке. Обратите внимание на орудие убийства.
Ольга снова опустила взгляд на страницу. Пока она изучала дело «Ледяного убийцы», Глеб продолжал изучать ее лицо. Высокий чистый лоб, холодная полуусмешка твердо сжатых губ, две едва заметные скорбные морщинки по краям рта.
Наконец она посмотрела на Корсака поверх папки и жестко спросила:
– Откуда у вас эта информация?
– Я же говорю – я собирал материал для книги.
– Но откуда вы узнали такие подробности?
– Из разных источников, – уклончиво ответил Глеб.
Твердохлебова сдвинула темные брови.
– Я должна буду все перепроверить.
– Само собой.
Она ткнула пальцем в раскрытую папку:
– Здесь у вас написано, что Ледяной убийца использовал в качестве орудия убийства кусок льда.
– Не просто кусок льда, а ледяной нож, который таял в теле жертвы и превращался в воду еще до прибытия милиции. Неудивительно, что ваши коллеги так долго не могли установить, чем был нанесен смертельный удар. – Глеб кивнул на раскрытую папку и добавил: – Этот ублюдок делал свои «ледяные ножи» из обычной водопроводной воды. Именно поэтому вы обнаружили в ране частицы хлора.
Ольга снова взглянула на страницу.
