Макс полез было в карман за сигаретами, но вспомнил, что там леденцы, и, скривившись, отдернул руку.
– Ловко ты его раскрутил, – сказал Жора. – Если, конечно, он не соврал.
– Он не соврал, – сказал Макс.
– Откуда ты знаешь?
– Я чувствую, когда мне врут.
– Чувствует он… – проворчал Жора. Помолчал, посмотрел на Макса цепким взглядом и спросил: – Намечается что-то крупное, да?
– Не намечается, а уже происходит, – ответил Максим. – Ты же слышал – Колюжный-Плохиш щедро платит.
– И чем он, по-твоему, занимается?
– Черт его знает. Может, гоняет какие-то грузы.
– Откуда?
– Да откуда угодно. Хоть из Чуйской долины.
Жора сдвинул брови:
– Думаешь, наркотики?
Максим вздохнул:
– Не знаю, Жора! Завтра возьмем Плохиша и получим ответы на все вопросы.
– Или тридцать семь рублей на колпаки для «семерки»?
– Или тридцать семь рублей, – кивнул Макс.
Жора улыбнулся.
– Здорово ты придумал про эти рубли. Кстати, как сегодня насчет покера, Макс?
– Прости, друг, но сегодня вечером я буду занят. Иду в кафе с прелестной девушкой.
Вержбицкий хмыкнул:
– Кто бы сомневался! С кем на этот раз?
– С нашей стажеркой Танечкой Макаровой.
Лицо Жоры вытянулось.
– Нет! – выдохнул он.
– Да, – сказал Макс.
По лицу Вержбицкого пробежала тень.
– Но… как ты сумел? – вымолвил он.
– Как обычно.
– Надо же, – с досадой проговорил Жора. – А я думал, она не такая.
– Все они «не такие», пока им юбку не задерешь. – Макс взглянул на циферблат наручных часов. – Ладно, мне пора бежать по делам! Распорядишься, чтобы за квартирой шмары Плохиша установили наблюдение?
– Хорошо.
– Не скучай, Жоржик!
Макс соскользнул со стола и шагнул к двери.
– Не называй меня…
Макс выскочил за дверь.
– …Жоржиком, – тихо договорил Вержбицкий.
4
В кафе царил полумрак. Из колонок доносилась приятная мелодия, под потолком весело перемигивались огоньки цветомузыки.
Макс нежно взглянул на Таню и спросил:
– Как вам тут нравится?
– Здесь так… непривычно, – смущенно ответила она, оторвавшись от соломинки, через которую пила коктейль.
– Вы нечасто ходите по ресторанам?
Таня покачала головой:
– Нет. Если честно, всего второй раз в жизни.
– Вы многое теряли!
– Да… Может быть. – Татьяна улыбнулась. – Знаете, мой папа всегда говорил, что в рестораны ходят только идиоты.
– Почему?
– Потому что только идиот согласится платить пять рублей за котлету, которую можно съесть дома – по пятнадцать копеек за штуку.
Максим засмеялся.
– Твой папа не самый романтичный человек!
– Да уж…
К столику подошел солидный, важный официант в белой рубашке.
– Максим Андреевич, вы и ваша спутница готовы сделать заказ? – с легким поклоном спросил он.
– Сейчас будем готовы. Танечка, как насчет стейков? Здесь их готовят на настоящих углях.
Татьяна снова покраснела и пролепетала, не глядя на важного официанта:
– Спасибо, я не голодна.
– Не голодны?
Она качнула головой:
– Нет. Я поела перед рестораном.
– Зачем? – удивился Макс.
Она чуть подалась вперед и проговорила тихо:
– Чтобы поменьше заказывать. Здесь же все так дорого!
Максим улыбнулся:
– Таня, вы настоящий строитель коммунизма. Тогда закажите себе…
– Скажите, у вас есть мороженое? – спросила Таня у терпеливо ожидающего официанта.
– Конечно, – с важным видом ответил он. – У нас три вида мороженого.
– Три вида? – удивилась Таня. – Тогда можно мне один пломбир и… газировку.
– Разумеется. Что-нибудь еще?
– Да, – кивнул Макс. – Принесите нам два телячьих медальона, картофель во фритюре – тоже на двоих, пару салатиков, а также бутылку «Советского» шампанского и два фужера.
– Почему два? – тихо пробормотала Таня.
Максим посмотрел на нее веселым взглядом и ответил:
– Вы проиграли спор, поэтому будете сегодня делать то, что я скажу.
– Делать?
– В смысле – есть. Принимать пищу. Ну, и пить разумеется.
– Это все? – уточнил официант, записав заказ в маленькую книжечку.
– Да.
– Будет исполнено!
Официант удалился. Таня проводила его взглядом и сказала:
– Такой важный! Как вы можете с ним так небрежно разговаривать? Я бы никогда не решилась.
– Он всего лишь официант, а не депутат Верховного Совета.
– Да, – согласилась Таня. – Но все равно… У него такой взгляд! Будто он знает, как мало денег у меня в кошельке, и эти деньги – ровно то, чего я стою.
– Это все советские предрассудки. Вот, например, по-французски официант называется гарсон. По-русски – мальчик.
– В самом деле?
Таня посмотрела на осанистого официанта и весело проговорила:
– Этот точно не похож на мальчика.
– Да уж, – засмеялся Максим.
Вскоре официант вернулся с заказом, но поставил на стол не только шампанское, телятину и гарнир с салатами, но и вазочку черной икры.
– Это еще что? – поднял брови Макс. – Мы не заказывали икру.
– Подарок нашего директора! – с подобострастной улыбкой отозвался официант. – Приятного аппетита, граждане!
– Постойте, – сказала Таня официанту. – Уберите икру. Мы не нуждаемся в таких подарках!
Официант посмотрел на Максима и вопросительно поднял брови.
– Уберите, – кивнул Макс. – Моя спутница не любит дорогих подарков.
На лице толстяка появилась тревога.
– Максим Андреевич, вы же знаете – это от всей души. Пожалуйста, не отказывайтесь!
Макс посмотрел на Таню. Она хмыкнула и пожала плечами.
– Ладно, оставьте.
– Спасибо огромное! – просиял официант, от вальяжности и высокомерия которого не осталось и следа. – Приятного аппетита вам и вашей спутнице, Максим Андреевич!
