О первом почти ничего не помню…
– Ну что, девчонки, оттопыримся в танце? – Борис Романович встал с кресла и, притоптывая в такт музыке, протянул руку Жене: – Женечка, вы позволите вас пригласить?
Она неуверенно посмотрела на Ксюшу.
– Иди-иди, – улыбнулась та. – Покажи этому кабану, как танцуют сибирские лани.
И Женя пошла. А куда было деваться? Отказывать людям она еще не научилась.
Подруги просили слезно:
«Алена, спасайся, пока не поздно».
«Держись от него подальше», —
Печально сказала подруга Маша…
Борис Романович обхватил короткопалой лапой Женину талию и забормотал ей на ухо:
– Слушай, ты мне сразу понравилась. Люблю пышечек. Таких, как ты.
«Сомнительное достоинство», – с грустной иронией подумала Женя. А вслух сказала:
– Спасибо за комплимент.
– Нет, правда, – продолжил шептать Борис Романович, все сильнее сжимая Женю в объятиях. – Я тощих любовниц только для понта держу. Чтоб перед друзьями похвастаться. А в постели обожаю с толстушками покувыркаться. Люблю, чтобы было за что подержаться. У тебя, я вижу, с этим все в порядке.
Женя остановилась и сделала слабую попытку высвободиться из объятий олигарха.
– Ты чего? – удивился он.
– Я устала, – хмуро сказала она. – Можно мне сесть?
– Да ладно, не выдумывай. С чего тебе уставать-то? – Борис Романович крепче стиснул Женю в объятиях и горячо задышал ей на ухо. – Ты, зая, не переживай. Я мужик нежадный. Хочешь кольцо с брюликом – будет тебе кольцо. Хочешь шубку – будет шубка. Правда, все это нужно еще заслужить. Покувыркаемся ночку. Если все сделаешь правильно – позову и на вторую. А две ночи с одной и той же женщиной – это уже роман!
Борис Романович неприятно захихикал. Затем чмокнул Женю жирными губами в ухо и запустил руку ей под кофточку. Женя вскрикнула и судорожно оттолкнула олигарха.
– Ты чего? – изумился он.
– Пустите! – зло крикнула она, заливаясь краской гнева. – Я больше не хочу с вами танцевать!
Борис Романович нахмурился.
– Кончай выеживаться, – сказал он. – А то обижусь.
Тут олигарх резко притянул Женю к себе и чмокнул ее в губы.
– Пустите, сказала! – крикнула она.
Ксюша поставила бокал с мартини на стол и заорала:
– Эй, Борюсик, убери от нее грабли!
– Ты пей мартини и помалкивай, – не оборачиваясь, рыкнул на нее олигарх.
Ксюша свирепо блеснула глазами.
– Отвянь от нее, старый козел! – грозно сказала она.
Лицо олигарха побагровело от такой наглости. Он медленно повернулся и прорычал:
– Ты, я вижу, совсем оборзела. Сиди и жди своей очереди, рыжая. Сейчас закончу с толстушкой и возьмусь за тебя.
– Ну, все! – грозно проговорила Женя. – Ты меня достал!
Она резко оттолкнула от себя олигарха и отскочила к столу. Борис Романович вытаращил на девушек налитые кровью глаза и хрипло задышал.
– Играть со мной вздумали? – прорычал он пьяным голосом. – Не получится. Я на вас, мочалок, штуку баксов потратил. Вы мне ее отработаете по полной программе. Сначала – пышка!
И он грузно, как пьяный медведь, двинулся к Жене, расстегивая на ходу ширинку.
– Сейчас… Сейчас встанешь на сахарные колени, откроешь ротик и…
Женя попятилась и наткнулась спиной на шкаф. «Мне конец», – подумала она и, не зная, что предпринять, зажмурилась. Раздался глухой стук, затем что-то рухнуло на пол – что-то тяжелое и большое. Женя приоткрыла один глаз и оцепенела.
Над распростертым на полу олигархом стояла Ксюша, в руках она сжимала бронзовый подсвечник.
– Ты его убила? – ахнула Женя.
Ксюша нервно усмехнулась:
– Да нет. Такого борова подсвечником не убьешь. На него конкуренты шесть раз покушались, а ему хоть бы хны. Оклемался и всех их в землю закопал.
Ксюша поставила подсвечник на мраморную полку камина и быстро прошла к окну. Осторожно отодвинула штору и выглянула наружу.
– Плохо дело, – сказала она после паузы.
– Что? – испугалась еще больше Женя.
– Во дворе пять охранников. Все здоровенные, как черти. Но самое страшное не охранники.
– А кто?
Ксюша повернулась к Жене и тихо сказала:
– Собаки. Или ты уже забыла? «Элитные псы. Восемьдесят сантиметров в холке, давление челюстей, как у молодого тигра».
– О боже! – воскликнула Женя, прикрыв рот ладошкой.
Ксюша снова посмотрела в окно, прищурила зеленые глаза и с небрежной усмешкой заявила:
– Ничего, старушка, прорвемся! Или мы не ведьмы?
– Ты, может быть, и ведьма, а я – нет, – сказала на это Женя.
Ксюша улыбнулась:
– Вот как? Ну, тогда прощай.
Женя вытаращила на нее глаза.
– Что значит… «прощай»? – промямлила она полным ужаса голосом.
Ксюша хищно прищурилась:
– А ты что думала – я вытащу тебя отсюда на себе? Придется прорываться. Отстанешь – пойдешь на корм собакам.
– Зачем прорываться? Нужно просто позвонить в милицию!
Ксюша вздохнула и покачала головой:
– Не выйдет. У него мобильник с кодом. А другие мобильники здесь не берут – по периметру усадьбы специальные глушилки стоят. Позвонить невозможно. Да и кричать бесполезно. Никто не услышит и не придет на помощь.
Женя чуть было не заплакала от страха, но усилием воли взяла себя в руки и задумалась.
«Главное – не паниковать, – сказала она себе. – Маргарет Джейн в романе «Дикое влечение» попала точно в такую же ситуацию. Она оказалась в замке, окруженном разбойниками и злобными псами. Какой же выход она нашла? Думай, Женька, вспоминай!»
Девушка изо всех сил напрягла память. Она прочла сотни любовных романов, и их сюжеты основательно перепутались у нее в голове.
– Эй, – тихо окликнула ее Ксюша. – Ты чего?
Женя прикрыла веки и подала подруге знак, чтобы та молчала. Ксюша лишь плечами пожала. Пока Женя думала, Ксюша взяла с тарелки бутерброд с икрой и принялась меланхолично его жевать.
– Есть! – сказала вдруг Женя и открыла глаза. – Я знаю, что нужно делать! Помнишь, в клубе этот гад сказал, что у него бессонница? Нужно найти снотворное и закатать таблетки в ветчину и копченое мясо. А потом мы скормим это собакам. У него тут наверняка есть шкафчик с разными лекарствами…
– Не шкафчик, а антикварная английская аптечка, – поправила Ксюша и, дожевывая на ходу бутерброд, быстро прошла к маленькой резной полке, висящей на стене между картиной Шишкина и старинными часами. Порывшись в ней, она показала Жене упаковку «Ивадала»:
