– О господи! Ты с Луны свалилась? Теперь так говорят.
– Как говорят?
– Ну раньше говорили – морока, головная боль и все в
таком роде, а теперь говорят просто – геморрой, или сокращенно гимор.
– Какая гадость!
– Ну извини, у нас сейчас еще и не такие гадости
говорят. Ты пока что общалась со своими интеллигентными родственниками, довольно
престарелыми, а пообщайся с молодежью – вообще ни фига не поймешь. Ты,
например, понимаешь выражение «фуцин голимый»?
– Фуцин голимый? Это еще что?
– Да в том-то и дело, что сама не знаю! Уж лет десять
слышу, а понять не могу. Одно знаю – это обидно, быть голимым фуцином.
– Бред!
– Что делать? Ох, Динка, у нас же тут все с ног на
голову перевернулось.
– А я думала, наоборот, с головы на ноги!
– Ну, в принципе, конечно, сейчас все-таки мы ближе к
норме. Но когда, считай с рождения, стоишь на голове, то потом трудно встать на
ноги и научиться нормально ходить. Шатает, понимаешь ли…
Ох, как далеко мы ушли от Кости… Но вернуть ее прямо к
разговору о нем опасно, она может что-то заподозрить. К тому же надо спросить и
о ее жизни. Рассказ будет долгим, это я чувствовала. И грустным…
– Да понимаешь, все как-то по-идиотски
сложилось, – вздохнула старая подружка. – Есть муж, но только в
паспорте, есть сын – но он на меня насрал…
– То есть?
– Ну с мужем разбежались, это уже второй. Первый, отец
Лени, вообще слинял неведомо куда… Даже алиментов не платил… Но черт с ним и с
его алиментами, мне вскоре попался вроде бы приличный мужик, любил-обожал,
Леньку как родного принял и тот к нему привязался, «папа, папа», а что ему,
Федя появился, когда Леньке всего два года было, несмышленыш… Я счастлива была
безумно, Маруся помогала растить его, мать тогда еще работала… А я училась то
одному, то другому, времена-то поменялись, политика засасывала, а я, ох какая я
рьяная демократка была…
– А теперь ты коммунистка, что ли?
– Боже упаси! Я и сейчас демократка, просто уже не
такая рьяная… Не активистка…
– Понятно. Тось, а дальше-то что?
– Дальше? Федька начал погуливать. Я бы ничего не
заметила, но нашлись доброжелатели…
– Больше всего на свете ненавижу доброжелателей! –
вырвалось у меня.
– Понимаю. И разделяю, но куда денешься… Я хотела
закрыть глаза, будто ничего не знаю, но не получилось. Врать не умею, в этом
вся беда. Вот мало-помалу и дошло до расплева. И он слинял. Мы не разведены, но
он живет с другой бабой, а я при пиковом интересе…
– Ну а сын?
– Сын связался с жуткой девкой, просто оторви да брось…
Хамка, серая как валенок, ничего не знает и даже не хочет знать, грязнуха…
Ужас! Но я честно попыталась с ней смириться, пустила в свой дом, а она…
– Что? – испугалась я. – Обокрала тебя?
– Нет, чего не было, того не было, но… Жила в доме как
гостья, ни посуду помыть, ни сготовить, ни… Одним словом, когда я в корзине для
грязного белья… Извини, но это соцреализм, короче – когда я там обнаружила ее
менструальные трусы, ничем не прикрытые даже, я психанула и выгнала их…
– И что теперь?
– А они и рады. Подхватились и уехали.
– Куда?
– Сперва на Алтай подались. Эта гадина его в какую-то
секту затянула. А теперь они со своим гуру в Тибете.
– А там с наркотиками не…
– Сейчас не знаю, а раньше нет…
– Он с тобой не общается?
– Поздравляет раз в год с днем рождения. Открытку
присылает. И все.
– Сколько ему лет?
– Двадцать два.
– И он не учится?
– Учился, поступил на журфак, все честь по чести, пока
эту сучку не встретил. Она ему мозги набекрень свернула, он университет бросил,
говорил, что хочет бежать от суеты…
– Господи, Тоська, а может, надо бы его оттуда
вызволить?
– Да как его вызволишь… Она его крепко держит, он
парень красивый, умный…
– Ну, насколько я понимаю, эти качества ему там не
пригодятся. У меня два студента тоже в Тибет ездили… Нормальные вроде ребята,
но вернулись… Даже вспоминать неохота. Конечно, в Тибете есть и настоящие
мудрецы, наверное, и чистые помыслами люди, но сколько же там всяких
шарлатанов…
– Уж мои-то точно к шарлатанам попали, там эта девка
верховодит, Ленька сам, может, и отличил бы овец от козлищ, но она ему глаза
застит… Да ну, не хочу об этом говорить! Это ж нынче мода такая, способ убежать
от ответственности за себя и близких… Все, хватит! Ну, расскажи о себе, я все,
все хочу знать.
Я рассказала. Умолчав о событиях последних дней.
– Да, Динка, потрепала нас жизнь, но ты еще ого-го! А
я…
– Не выдумывай, ты прекрасно выглядишь!
– А толку? Ну ладно, к черту! Давай поговорим о
чем-нибудь другом. Ты знаешь, странное дело, я вот как вздумала организовать
встречу, стала всех обзванивать, искать… Вообще-то картина неплохая
складывается, вопреки ожиданиям. Помню, папа мне говорил: не стоит это
затевать, либо никого не найдешь, либо только расстроишься, годы уж больно
трудные выпали вам, но нет, многие очень даже неплохо устроены, многие уехали,
и там тоже не пропали, вот как ты, например, но что интересно – девчонки наши…
Только у троих из шестнадцати нормальная семья: муж, дети. У Таньки Скворцовой даже
внучка родилась, а остальные – бобылки!
– Да?
– Представь себе! Замужем у нас Скворцова, Лушина и…
да, Томка Ермакова. У этих все о’кей, а остальные…
– Погоди, а Надя Коваль, у нее же трое детей!
– А ты почем знаешь?
– Костя сказал, что она с ним в театре работает.
– Это правда, но муж у нее запойный, к тому же бабник
жуткий и трое ребят на шее… Алинка Когтева вообще спилась… Сережа Филатов тоже
спился. Говорят, бомжует где-то…
– Значит, лучше всех устроен Костя?
– Костя? Нет, он не устроен лучше всех, он просто самый
знаменитый. А самый богатый у нас Тема Сударов. Полуолигарх!
– Как это полуолигарх?
– Ну, богатый, но на настоящего олигарха не тянет. Он,
между прочим, спонсирует нашу встречу!
– А Вадик Первушин что?
– О, он большой босс на телевидении, Ванька Дрожжин в
администрации президента… Лийка Биктемирова открыла в Москве несколько бутиков,
красивая стала, шикарная, в рыжий цвет выкрасилась, ей идет, но тоже одна…
Венька Гордон в Израиле, Милка Нейман тоже. Она, кстати, приедет, обещала. Она
знаешь кто? Детский хирург… А своих детей нет. Не представляю Милку со
скальпелем… В общем, пораскидало нашего брата…
