— Устала? Тогда беги наверх к папе, он положит тебя спать.
Джемайма не заставила себя упрашивать, а Кейт смотрела ей вслед с тяжелым сердцем. Она убралась на кухне, вымыла посуду, а Гидеон все не появлялся. Не зная, чем еще заняться, она прошла в гостиную, но теперь, когда в камине не горел огонь, комната показалась ёй мрачной и заброшенной. Наконец Гидеон спустился и сказал:
— Боюсь, Тилли заболела. У нее температура, и я дал ей таблетку. Сейчас она уснула.
Кейт смотрела на него, безуспешно стараясь скрыть волнение. Это не ее дети. Он справится без нее. Эмили поможет, как и прежде.
Он подошел к буфету, плеснул себе чуть-чуть виски.
— Хочешь немного?
Кейт отрицательно покачала головой, и Гидеон тяжело опустился в одно из кресел.
— Ты узнала, во сколько завтра отправляется паром?
— Да. С билетом нет проблем, завтра понедельник, и уезжают лишь немногие.
Он поднял на нее взгляд:
— Я буду скучать по тебе.
Кейт ответила не сразу:
— Я тоже. Я заказала билет на самый ранний паром. Постараюсь проститься с девочками, но если я не…
— Я им все объясню.
— Прекрасно. Пойду закончу складывать вещи.
И он услышал, как за ней захлопнулась дверь.
Когда Кейт наконец добралась до своего дома, она вздохнула с облегчением. Ее руки оттягивали тяжеленные сумки с продуктами, а ноги ныли от усталости в туфлях на высоких шпильках, купленных на острове Уайт. Опустив сумки на землю, чтобы немного передохнуть, она взглянула на зеленую входную дверь. Почти что дома.
Если, разумеется, это можно назвать домом. Просто место, где ты ночуешь. Холодное, пустое жилище в центре огромного города. Никакого сравнения с коттеджем Гидеона, по которому она скучала все сильнее. Ей недоставало звонкого голоса Джемаймы, совместных завтраков с Гидеоном и возможности поговорить с кем-то близким. Она скучала по Гидеону. Как ненавистна мысль, что она сбежала, потому что побоялась остаться!
Кейт наклонилась, чтобы поднять сумки, но чья-то тень мелькнула рядом, и молодая женщина быстро выпрямилась.
Гидеон. Он здесь. Но как же это возможно? Он должен быть на острове, с детьми.
— Привет, — сказал он. Кейт уронила сумки:
— Что ты здесь делаешь?
— Жду тебя.
— Ничего не случилось? С Дебби все в порядке?
— С Дебби все отлично.
Кейт пристально всматривалась в его лицо, пытаясь отгадать, что привело его сюда. Гидеон казался уставшим и осунувшимся, но все равно выглядел великолепно в отлично сшитом сером костюме и светлой рубашке. Высокий, сильный и красивый… Возможно, у него деловая встреча в Лондоне? Но что же он все-таки делает у ее дома? Неужели приехал, чтобы увидеться с ней?
Он расстегнул замок на своем портфеле:
— Дебби нашла кое-что в бумагах Бэбс и попросила передать тебе. Она сказала, для тебя это важно.
— Вот как. — Кейт снова наклонилась, чтобы поднять сумки. Все это не объясняло присутствия Гидеона, и она по-прежнему ничего не понимала. — Тогда давай зайдем ко мне.
Гидеон взял сумки из ее рук и быстро зашагал к дому. Этого просто не может быть. Прошло три с половиной недели, как она уехала, но ни на мгновение Кейт не переставала думать о нем, а теперь, видя его так близко, ощущала безумное желание дотронуться до него, обнять и прижать к себе, умолять его о любви.
— Как девочки? Они с тобой в Лондоне? — спросила Кейт, когда они вошли в узкий коридор ее квартиры.
Гидеон проследовал за ней на маленькую кухню и поставил сумки на пол.
— Сейчас они, должно быть, пьют чай у Дебби.
— Понятно.
Кейт принялась разбирать покупки, все еще не понимая, что привело его сюда.
— С ними все в порядке, но они скучают по тебе. Мы все по тебе скучаем.
От его слов точно электрический ток пробежал по телу Кейт, и она обернулась посмотреть на него. Его ярко-синие глаза были устремлены на нее.
— Зачем ты приехал? У тебя деловая встреча?
— У меня была деловая встреча в Саутгемптоне, но разговор с Дебби изменил мои планы, поэтому я сел на поезд и приехал сюда. — Он немного помедлил и тихо спросил: — Почему ты мне не сказала?
— О чем?
— О том, что не можешь иметь детей.
Эта фраза, казалось, повисла в воздухе между ними, и Кейт отступила назад, задыхаясь.
— Значит, сестра тебе сказала? — прошептала она.
Господи, зачем Дебби это сделала?
— Она думала, что я знаю. Что ты мне все рассказала.
Кейт упала на маленькую кремовую софу, отчаянно стараясь удержать слезы.
— Извини! Я никогда не говорю об этом. Не хочу, чтобы люди меня жалели. Дебби не должна была говорить тебе.
Гидеон положил на стол свой портфель и открыл его.
— Посмотри, что Дебби нашла в вещах Бэбс.
Он подошел к ней, не сводя глаз с ее лица.
Открыв крышку коробки, Кейт увидела первую фотографию. Ей не нужно было читать надпись внизу снимка, она прекрасно помнила тот день, когда ее фотографировали, но она и не подозревала, что снимок оказался у Бэбс. Фото сделали в последнем из детских домов, где она жила. Она стояла на ступенях перед серым зданием приюта, стараясь улыбаться, и ее сердитые глаза смотрели прямо в объектив фотоаппарата. Тетя Бэбс приписала внизу: «Моя Кэти».
Под первой фотографией были другие. Вот один из ее первых праздников Рождества на острове; челка подстрижена ровно, и она выглядит почти счастливой. Фотография, сделанная в школе в День матери.
— Не могу поверить, — пробормотала Кейт, чувствуя, как слезы капают ей на руки. — Просто летопись моей жизни.
— Она любила тебя.
Любила. Ее любили.
— А еще она написала тебе письмо. — Гидеон передал ей белый конверт. — Бэбс нашла его в одной из коробок.
На конверте было написано «Кейт», и ее руки дрожали, когда она открывала послание.
Дорогая Кейт, я не могла бы любить тебя больше, даже если бы сама родила тебя.
Пусть ты и не плоть от плоти моей, но ты дитя моего сердца, ставшая членом моей семьи, моя самая настоящая дочь.
Я счастлива, что смогла жить рядом с тобой. Ты родилась такой талантливой, и я рада, что помогла тебе развить свои способности, что сейчас могу видеть, какой прекрасной женщиной ты стала. Я так горжусь тобой, моя Кейт!
Жизнь приносит столько разочарований. На твою долю их выпало слишком много и слишком рано, но матерью становишься не тогда, когда родишь собственное дитя. Матерью становишься, когда принимаешь на себя обязанность любить ребенка и заботиться о нем. Это требует отваги, но тебе ее не занимать.
