Кар пересек широкую синюю полосу. Она словно перегораживала коридор, и за ней, примерно в сотне метров, открывался проход к очередному терминалу – широкие врата с раскрытыми лепестками диафрагмы. Здесь Шаргони’ кшур притормозил на пару минут, показав знаком, что нужно сидеть в экипаже и соблюдать молчание.
Этот стыковочный узел был особенно велик. Чуть ли не половину видимого пространства занимали составленные ярусами тусклые цилиндры и шестигранные призмы, и их количество продолжало увеличиваться. В воздухе сновали автоматы с четырехпалыми лапами, цепко ухватившими груз, и двигались они без лязга и грохота, почти бесшумно. В дальнем конце огромного помещения, там, где корабль стыковался с портовым шлюзом, сиял овальный силовой тоннель. По нему бесконечной чередой плыли контейнеры с грузами, тут же попадавшими в лапы автоматов – они парили у потолка словно стая хищных птиц. Слабое мерцание силового поля не мешало обзору, и с того места, где остановился кар, можно было рассмотреть округлый борт гигантского космического лайнера.
Это видение приковало взгляд Харгрейвса, молча взиравшего на лайнер и протянувшуюся к нему пуповину силового тоннеля. Эрик, более непоседливый и эмоциональный, вертел головой, стараясь запечатлеть в памяти штабеля с призмами и цилиндрами, механических грузчиков, стражей в лиловых комбинезонах и двух хапторов в синей униформе. Эти, очевидно, являлись приемщиками груза, и рядом с ними маячила маленькая хрупкая фигурка, ростом пониже Эрика. Серв, подумал он, и значит, этот лайнер – торговый корабль лоона эо.
С сервами он встречался во время практики на Луне, где расположены Посольские Купола. При первых контактах биороботы казались чудом, но вскоре мысль об их искусственном происхождении исчезала, а вместе с нею – удивление и не слишком приличное любопытство. Несомненно, сервы относились к разумным существам, таким же, как люди, кни’лина или хапторы, и появление на свет в инкубаторе ничего не меняло. У них существовали некоторые ограничения, но то же самое можно сказать о любой разумной расе, включая человеческую. И в любом случае сервы казались куда понятнее и приятнее негуманоидов дроми и тех же хапторов.
Серв Эрика не интересовал, с ним все было ясно – кто еще мог находиться на корабле лоона эо? Разумеется, сервы, торговцы и навигаторы. А вот какой груз они доставили? Что в этих цилиндрах и призмах? Конечно, они не рассыплются, как в его мечтах, но если присмотреться, понаблюдать и...
– Рррхх... Хватит! – негромко рявкнул Раграш’шарх. Его помощник тут же развернул экипаж, перебрался за синюю линию и покатил по коридору на максимальной скорости.
– В чем дело? Почему мы возвращаемся? – произнес торговый атташе. – Этот терминал неплохо оборудован. Я хотел бы ознакомиться с ним поближе.
– Ашинге нельзя. Здесь разгружают транспорт лоона эо, – пояснил Раграш’шарх.
– Ну и что? – Харгрейвс с неудовольствием уставился на хаптора. – Нам известно, что вы торгуете с лоона эо. Мы тоже с ними торгуем, и кни’лина, и дроми, и вся остальная Галактика... Что за секреты? К тому же контейнеры не распакованы, ничего лишнего мы увидеть не можем.
Диспетчер и его помощник молчали. Шаргони’кшур свернул в пустой пакгауз, лежавший ближе к оси станции. Здесь было несколько пандусов, которые вели к нижним и верхним ярусам.
Сезун’пага раскрыл рот:
– Пусть торговый ашинге не взъярится. Там, где синий, там не Хочара, там Хшак. Очень ревнистый к свой дела. Никого не пускать к корабль и груз.
– Никого? Но ведь груз предназначен для всех кланов, – возразил Харгрейвс. – Значит, Кшу, Хочара и Ппуш и все Новые династии знают, какой груз пришел от лоона эо.
– Неверный думать. Хшак торговать груз, который всем. Но есть только для Хшак, – произнес «говорильник».
Лицо Харгрейвса не дрогнуло, но Эрик догадался, что торговый атташе получил сейчас важную информацию. Есть товары для всех, и есть товары, которые Хшак оставляют себе... Очень любопытно! Что же привез корабль – тот, который под разгрузкой?..
Размышляя над этим, Эрик внезапно ощутил чей-то взгляд. Кар замер перед ведущим вниз пандусом, и Шаргони’кшур, повернувшись, смотрел прямо на него. В его ментальной волне все еще читалось опасение, но было теперь и что-то другое – надежда?.. некий особый интерес?.. Зрачки хаптора сузились, щеки потемнели от прилившей крови.
Если он что-то хочет сделать, это будет сделано, решил Эрик и отвернулся.
Раграш’шарх ухнул, застучал кулаками.
– Звать вниз, – сообщил Сезун’пага. – Вниз место, где еда и пойло. Очень хороший!
Харгрейвс погладил бок справа под ребрами, где находился имплант:
– Выдержим местное гостеприимство? Как считаете, Эрик?
– Нам хашказа обещали. Это птица, Ричард, мясо у нее помягче. Не утка по-пекински, но есть вполне можно.
– Я знаю, я уже пробовал, и не раз, – промолвил Харгрейвс и махнул рукой. – Вниз так вниз... Едем!
– Вы ходили в их кабаки? – удивился Эрик. – Надо же! А я думал, это только моя обязанность. Я, как-никак, атташе по культуре.
– Не в кабаки, мне устраивали дегустации в Гезунде. Наш медик выяснил, что продукты хапторов подходят для людей, что они питательны и богаты белками. В принципе я мог бы заключить контракт на поставку мяса в Пограничные Миры... Но что выбрать? Ясно, что не шупримаха – этих тварей не прожевать, зубы сломаешь. А хашшара и хашказа несколько пород, и вкусовые качества у них различны. – Торговый атташе вздохнул. – Так что я в полном смысле кладу свой живот на алтарь отечества...
Проскочив пандус и очередной тоннель, кар остановился на площадке с газоном, где под светящимся потолком росли два дерева. Корявые, невысокие, но с пышной серо-зеленой листвой, они вцепились в почву узловатыми корнями и будто охраняли вход в другое помещение. Из него тянуло аппетитными запахами, и Эрик увидел, как затрепетали ноздри и приоткрылись рты у Раграш’шарха и его помощника. Довольно заурчав, диспетчер устремился к столу с блюдами и кувшинами, остальные поспешили следом. Три огромные птицы дымились на подносах, и в каждой торчал клинок с костяной рукоятью; другие блюда и подносы были завалены печеными и свежими плодами, фруктами, сладкими листьями и чем-то похожим на круглые пористые губки. Эрик вдруг почувствовал, что голоден, но усомнился: его ли это ощущение или ментальная волна, пришедшая от хапторов?
Птица оказалась вполне съедобной. Отведали мяса и плодов, опустошили кувшин кхашаша, закусили салатом из листьев. Теперь хапторы насыщались неторопливо: хрустели на зубах кости, текли по щекам слюна и струйки сока, их вытирали влажными губками, наполняли чаши и пили не спеша. Заметив, что Раграш’шарх совсем размяк, Харгрейвс придвинулся поближе, начал о чем-то толковать с диспетчером, обращаясь иногда за помощью к «говорильнику». Эрик выбрался из огромного кресла, обошел округлый, довольно просторный зал, коснулся стен – явно из пластика, имитирующего камень. Высокий потолочный купол светился голубым, в нишах стояли обтянутые кожей диваны, мебель выглядела добротной, массивной; блюда, кувшины и чаши – ей под стать, из тяжелого серебристого металла. Контраст с технологическим уровнем был разительным. «Маленький рай для избранных», – подумал Эрик.
