Спохватился, быстро убрал ноут, сигвигатор сунул под стол, на перекладину, и поспешил вниз.
Но мысли о последних строчках кружились в голове и за ужином. Кроме хозяев квартиры и Елены, за столом сидели дядя Свен с супругой, с которыми его познакомили, Саша и «друг семьи», которого Саша называл «шефом».
Итак, двойник в любом случае, какую ни давай ему интеллектуальную и физическую свободу, останется рабом. И это Ивана очень и очень тяготило. Получался пресловутый парадокс «лампы Аладдина». Джинн, который живёт в лампе, всесилен, умственно независим, вечен и не стареет, но! Остаётся рабом лампы. В данном случае – сигвигатора. А если иномирское устройство меняет владельца, то что происходит с имеющимися у прежнего обладателя двойниками? Понятно что: раз он теряет силы, то исчезают, возвращаются в никуда и сами матрицы естества.
А раз так, то получается ещё хуже, чем у джинна с лампой. Те хоть, в своём единении, неуничтожимы! А здесь? Полный мрак отчаяния и осознания предстоящей гибели…
Наверное, ещё и поэтому следует всегда очень взвешенно подходить к процессу наделения двойника сознанием.
«Неужели я с Фролом погорячился? Неужели я так и не «поговорю» с Ольгой?»
Душевные терзания прекратил вроде бы благодушно заданный толстяком вопрос:
– Мне кажется, или вы, Иван Фёдорович, и в самом деле едите больше, чем я? Хе-хе… А я-то всегда хвастался зверским аппетитом.
Пришлось собраться и пошутить в ответ:
– Это у меня нервное. А в подобном состоянии человек может и не такие рекорды поставить. Но повторить их не сможет.
– Ну с этим-то я согласен, – кивнул тираннозавр, несколько шире открывая свои опасно поблескивавшие глаза. – А как насчёт повторения вещего сна? Будет повторный звонок от Ольги и когда?
Чтобы обдумать ответ, Иван взял бутылку, изучил этикетку, а потом налил себе граммов сто пятьдесят коньяка. Поднял бокал, полюбовался на свет насыщенной краснотой и выпил маленькими глоточками. Даже причмокнул, словно пытался распробовать букет дорогущего напитка. И всё это при полной тишине за столом.
И только потом виновато развёл руками и посмотрел на «шефа»:
– Ну, приснился мне вещий сон, и что? Я же их заказывать себе не могу. Или вы думаете иначе?
Получилось как-то слишком резко, агрессивно. Но тираннозавр не отреагировал. Наоборот, прикрыл глаза и сделал вид, что его заданные вопросы не касаются. Зато мягким дружеским тоном заговорил Саша:
– Иван Фёдорович, вы нас поймите правильно и не обижайтесь. За неимением иных данных и при полной безрезультативности ведущихся поисков мы готовы поверить в любое чудо. Так что если вам есть что сказать, не скрывайте это. Любая мелочь нам может очень пригодиться в поиске вашей любимой.
Последние два слова он подчеркнул, как бы неназойливо напоминая, что этот поиск ведётся и в интересах Загралова.
Пришлось тому вздохнуть и скорбно сказать:
– Нет, больше ничего толком не снилось… Только и помнится, словно голос Ольги произнес: «Мне обещали, что я смогу сделать ещё один звонок в течение ближайшей недели»… Да и то ручаться за эти слова никак не могу. Может, я их сам выдумал, может, они мне примерещились… Самочувствие у меня до сих пор не очень…
Хотя на самом деле он чувствовал заметное улучшение физического состояния, И, наверное, поэтому опять потянулся к коньяку.
– Ну да, от таких доз и мне бы мерещиться начало, – пробурчал толстяк.
– Правильно. Потому и не пейте такими дозами, – искренне посоветовал Иван, наливая почти полный бокал, а влезло в него двести пятьдесят с лишним. – А вот вы мне скажите, почему не удалось отыскать телефон, с которого звонила Ольга? Как так может случиться, что номер не продан, а с него звонят?
Толстяк повёл указательным пальцем, как бы давая команду отвечать Саше. Тот начал говорить не сразу, вместе со всеми наблюдая, как солидная порция коньяка переливается в Ивана. Загралов допил, опять причмокнул губами и, даже не сделав попытки закусить, уставился на него вопросительно.
– При имеющейся защите современных систем связи их взлом почти невозможен, – сказал Саша. – Но есть очень умелые хакеры.
– Ну, это понятно. Но вы ведь подобных взломщиков знаете как свои пять пальцев. Верно? Тогда почему их всех до сих пор не… – он сделал жест, словно откручивал голову.
Саша развёл руками:
– Всех известных мы уже опросили. Весьма основательно допросили. Они тут ни при чем. Это некий новый хакер.
– То есть конкретного следа у вас так и не появилось на тот самый телефон?
– Увы… пока ничего нет. Мы вообще не можем понять, как такое возможно. Специалисты ничего сказать не могут.
– А возможно такое, что звонят из другого города, а кажется, будто из Москвы?
Саша замялся, дожидаясь указания шефа. Но тот ответил сам:
– Да, такое тоже возможно. И наши техники постараются это определить.
– Понятно… – Иван почувствовал, как коньяк слегка ударил в голову, взял кружок лимона, положил в рот и проглотил целиком.
– А вы своей супругой не интересуетесь? – вдруг спросил тираннозавр.
Иван изумлённо посмотрел на него и ответил, стараясь твердо выговаривать слова:
– Нисколько! Я свою бывшую ни видеть больше не хочу, ни слышать о ней не желаю!
– Вот даже как? Что ж, ваше нежелание понятно. Кстати, она подала на вас в суд за клевету и угрозы. А сегодня утром вашу… бывшую супругу нашли мёртвой…
– Убили? – вскинулся Иван. – Этого и нужно было ожидать. Мне следователь сразу сказал, что таких убирают их же подельники-аферисты. Боятся разоблачения, да и деньги стараются забрать все до копейки.
Толстяк, прищурившись, взглянул на него:
– Да нет, странное какое-то убийство. Номер был снят по паспорту одного довольно известного афериста, и уже только это удивляет: почему он так «засветился»? Сейчас его объявили в розыск. Ваша бывшая проживала там довольно долго, но видели её всего два-три раза, да и то мельком, еду заказывал в номер по телефону её… друг. Пару дней его никто толком и не видел. А женщину нашла горничная, при уборке номера. Причина смерти – удушение. Причем не простое удушение. В глотку ей были засунуты две пачки евро, в пятисотенных купюрах. Остальная сумма, эквивалентная заявленным вами и вашими друзьями искам, найдена в личных вещах убитой. Жуткая, насильственная смерть… но сразу понятно, что совершённая не соучастником прежних преступлений. Иначе какой ему смысл оставлять все деньги на месте нового преступления.
«Фрол постарался», – подумал Загралов.
– Мож-жет, того афериста с-совесть заела, потому и восстановил сп… справедливость… – у него уже заплетался язык. Он неожиданно икнул и испуганно прикрыл рот рукой: – Прош-шу прощения!.. – Иван поднялся и, чуть покачиваясь, сказал: – Из-звините, но я удаляюсь. Спасибо за пр… прекрасный ужин и приятную ком… компанию.
