Книга Миссия Девы, страница 36. Автор книги Сергей Пономаренко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Миссия Девы»

Cтраница 36

— Я честно их заработал — выиграл в карты!

— Что ты говоришь, сынок? Разве можно считать честными деньги, выигранные в карты? Ведь всякая азартная игра — это жульничество и обман!

— Нет, маменька, — в этом деле имеет главное значение Фортуна. Без нее удачи не видать. А сейчас она ко мне благоволит. Но это еще не все. Говоришь, нет у меня состояния? А ты посмотри на это — чем не состояние? — Николай кликнул Грушу, чтобы принесла его саквояж, и из него достал деревянный ящичек. Открыл его, и на старушку уставилась золотая дьяволица. Екатерина Львовна трижды перекрестилась.

— Откуда это у тебя? — спросила она, чувствуя, как у нее задрожали руки от страха.

— Ты посмотри, как она прекрасна в своем уродстве! Ей тысячи лет, и нет цены, за какую ее можно продать, — все равно будет мало! Такое имение можно отхватить и столько земли, что представить страшно, но я не латифундист.

— Откуда у тебя маска богини Девы? — спросила Екатерина Львовна, немного придя в себя.

Теперь пришел черед изумиться Николаю:

— Как ты назвала это чудо-юдо?

— Николай, видно, пришло время ознакомить тебя с историей нашего рода и его страшной тайной.

— Историю от тебя слышал много раз — ведем род от Василия Голоды, который за свои воинские заслуги под конец жизни был удостоен высокого звания думного дворянина при царе Иване IV, а затем…

— Его отца тоже звали Василием, он был купцом, а жена у него была Прасковья. Так вот, Прасковья была родом из Лигурии и по-настоящему ее звали Беата ди Аманди. А до этого она была женой консула Солдайи, а затем пришлось ей побыть жрицей храма богини Девы. Бежав оттуда, захватила с собой вот эту самую золотую маску.

— Может, не ее, маменька?

— Другой нет — она существует в единственном экземпляре. И она имеет дьявольскую силу: помогает владельцу избежать смертельной опасности и в то же время делает его своим рабом. Вот теперь я открою тайну, которая тяготеет над нашим родом. Прасковья, став практически рабой маски, в минуту помрачения сознания, когда Василий хотел уничтожить маску, убила его, отца своего будущего ребенка. Впоследствии она ушла в монастырь, где оставалась до самой смерти. Уже чувствуя приближение смерти, она открыла сыну Василию тайну смерти его отца и то, что она похоронила золотую маску вместе с телом мужа. Но ночью ей неоднократно снилась эта золотая уродица, и у нее появилось плохое предчувствие, что эта маска вновь окажется у кого-то из нашего рода. Она предупредила Василия, что если это произойдет, то ни в коем случае нельзя с маской что-нибудь делать, даже добровольно расстаться с ней нельзя, иначе будет горе. Поэтому, хотя эта маска может принести нам беды, избавиться от нее мы не можем. Не ты ее выиграл, а она нашла нас!

— Матушка, рассказ ваш меня потешил, но в нем очень много фантастического, не меньше, чем в повествованиях нашего земляка Николая Гоголя. Это просто золотая пластина очень древнего происхождения, и ничего более. Если бы у меня не было этих денег, — он вновь показал бумажник, — то я бы без раздумий заложил эту маску и получил бы изрядную сумму. А так как они мне сейчас ни к чему, маску я пока спрячу в батюшкин железный ящик, на случай, если воры пожалуют.

— Воров-то у нас сроду не бывало, — возразила Екатерина Львовна, всплеснув руками.

— Береженого Бог бережет. Ключ от ящика у батюшки в столе?

— Где же ему быть, — вздохнула Екатерина Львовна. — Прячь ее, злодейку, подальше.

Николай, улыбаясь, вышел из комнаты. Рассказ матушки его не испугал — он был человеком современным, верил в науку, а не во всякую чертовщину, способную напугать стариков да детвору. Но было одно маленькое «но» — матушка рассказала, что нельзя эту маску ни добровольно отдать, ни что-либо с ней сделать. Выиграв золотую маску, он расспросил ее владельца, как она к нему попала, поскольку подумал грешным делом, уж не в розыске ли она, так как ее слишком дешево оценили при игре — по весу золота, из которого она сделана. Владелец маски, отставной гусарский поручик Алексей Несторович, рассказал следующее.

Эту маску разрыли два кладоискателя на старом кладбище в лесу, где когда-то был поселок, уничтоженный то ли татарами, то ли поляками во время Хмельниччины. Они отнесли ее в город, одному блакатарю [22] Степану, который велел им прийти за деньгами на следующий день, но они так и не пришли. Тот вначале хотел ее расплавить, но потом передумал и показал своему знакомому, любителю древних штучек — этому самому Алексею Несторовичу, и тот купил. А блакатаря вскоре нашли зарезанным у себя в доме, но у него профессия была такая — сопряженная с постоянным риском, так что приходилось опасаться и воров, и полиции.

А как у Алексея Несторовича оказалась эта маска, то стали ему ночами сниться кошмары, вот только почему он связывал эти сны с приобретением маски, он не смог пояснить, лишь вызвал этими рассказами смех. Еще он заявил, что твердо убежден, что этой ночью будет спать спокойно, и был совсем не удручен таким крупным проигрышем. Ночью в самом деле кошмары отступили, однако третьего дня он утопился, когда купался в реке.

Все это навевало мысли о неслучайности такого количества совпадений, но Николай постарался подобные мысли гнать прочь.

Через три дня он, как и собирался, покинул усадьбу и отправился в Москву. Золотую маску он оставил в ящике, посчитав, что она будет там сохраннее.

По прошествии полугода в усадьбу рано утром неожиданно заявился знакомый жандармский урядник Матвей Илларионович. Он вошел в дом осторожно, как нашкодивший кот, пряча глаза от вдовы, которая как раз пила чай.

— Почаевничаешь со мной, Матвей Илларионович? — спросила Екатерина Львовна. — Милости прошу. Мед попробуешь наш — душистый, чудесный, ни у кого такого нет — из разнотравья. Петруша-бортник свою тайну имеет — никому ее не открывает. У него пчелы ученые.

— По неприятному делу я пришел, Екатерина Львовна, — хмуро начал урядник, по-прежнему пряча глаза. — Горе великое случилось — не хочется говорить, а придется.

— Что-то с Николашей?! — Вдова схватилась за сердце. — Он жив?

Урядник покачал головой.

— Из револьвера… Сам себя… Непонятное дело, вроде как несчастная любовь, а может, и нет. Записка была странная, словно бредил он наяву.

— А что в ней было?!

— Вот она — сами читайте. А саквояж с вещами и деньги надо будет в участке получить — там протокол составят, а вы распишитесь. — И он протянул сложенный пополам листок.

— А сам Николаша… где?

— Похоронили его уже — на кладбище при больнице. Адресок я дам. Можно было и на лед положить до вашего приезда, но сами знаете — к самоубийцам мало почтения, их даже за оградой кладбища хоронят. Пардон, Екатерина Львовна, сболтнул я лишнего. — И он громко вздохнул.

Старушка дрожащей рукой раскрыла лист и прочитала:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация