Предисловие
Сергей Пономаренко — автор читаемый и любимый. Он сумел ощутить тонкую грань читательских интересов и пишет о том, что интересно современнику. Однозначно определить жанр его книг трудно. Пожалуй, это огненная смесь крепкого современного детектива, пряной мистики и жгучего триллера с легким добавлением кисло-сладкой любовной ноты. Одним словом, настоящий мужской коктейль (который, впрочем, очень любят и милые дамы).
Конечно, нам не раскрыть всех тонкостей писательской кухни. Знаем только одно — произведения Сергея Пономаренко заслужили наивысшую литературную награду — читательское признание. Его роман «Лик Девы» вошел в десятку лучших книг 2007 года по версии журнала «Корреспондент». Возможно, секрет успеха автора кроется в том, что в каждую книгу он вкладывает частичку своей души. Наверное, без этого по-настоящему хорошую книгу написать нельзя. Не напрасно же говорят, что шедевры пишутся кровью их авторов.
Вот и один из героев романа «Кассандра», художник, создавал картины из своих помыслов, идей и… капель чужой крови. Ему казалось, что это наделяло живопись магической силой. Ничем хорошим заигрывание с мистическими силами, как известно, не заканчивается. Но обо всем по порядку.
Главный герой, Леонид, торгует произведениями искусства. Нет, он не ценитель живописи или скульптуры — просто делец, который вовремя понял, что на шедевры настоящих мастеров цены никогда не падают. Вдова неизвестного художника предлагает ему реализовать картины мужа. Они, несомненно, интересны: прекрасная техника, великолепное чувство цвета, но сюжеты… Оказывается, художник был последователем тайного индийского учения — агхори — и на своих полотнах изобразил его магические ритуалы, призванные привести человека к просветлению. Леонид соглашается на сделку, не подозревая, к каким последствиям она приведет.
Эта увлекательная книга строится на любимом автором приеме — действие разворачивается в двух временных пластах — 10—40-х годах ХХ века и современности. Действительно, забыв свою историю, человек продолжает вновь и вновь наступать на одни и те же грабли, или, как сказали бы индийцы, вечно вращается в колесе сансары в ожидании просветления.
Увлечение эзотерикой сегодня очень популярно. Слова «гуру», «сансара», «нирвана» заставляют быстрее биться сердца наших соотечественников, ищущих тайные знания. Этот интерес появился не сегодня, всевозможные оккультные кружки и общества процветали в Российской империи еще в конце ХIХ — начале ХХ века. Гадалки, предсказатели, оракулы, пожалуй, были и будут востребованы всегда. Конечно же, человек всегда стремился заглянуть за грань неведомого, узнать, что ждет его в будущем. Только надо ли людям знать это? Как жить, если ты уже увидел собственную смерть?
Книга пытается дать ответ на вечный вопрос — что сильнее: воля человека или судьба. За увлекательными поворотами сюжета скрыты серьезные философские рассуждения. Но автор никому не навязывает своего мнения, каждый может сделать собственные выводы или не делать их вовсе. Ведь прежде всего это захватывающий детектив.
Приятного вам чтения!
Пролог
Лето 1911 года
Когда бываем мы наедине —
Тот, мертвый, третий — вечно между нами,
Твоими на меня глядит очами
И думает тобою — обо мне.
З. Гиппиус, «Ты любишь?»
— Господа! Вы только послушайте рассуждения гласного городской думы!
«Дамские шляпки приносят мужчинам страдания, сопряженные иногда с опасностью для жизни. Были случаи, шпильками выкалывались глаза и уродовались мужские физиономии. Случился скандал, когда дама в модной шляпке повредила глаз одному студенту, который под воздействием боли вышвырнул преступницу из трамвая. Словом, многими несчастиями чревата эта пикантная женская мода телесных и головных уборов ради пустого переменчивого наслаждения, а вернее, для увлечения мужчин», — то и дело захлебываясь смехом и шепелявя, прочитал из брошюры Степан, невысокий курносый шатен плотного сложения в студенческой тужурке с расстегнутыми двумя верхними пуговицами. Крайне бледная кожа, реагирующая на обилие солнечных лучей множеством веснушек, делала лицо весьма забавным, однако барышни, отмечая его талант выдавать массу каламбуров и шуток, признавали его внешность далеко не блестящей.
— Очередной опус господина Ясногурского? Читал-с. Вот такие комедианты смешат народ в городской думе вместо того, чтобы заниматься делами серьезными и полезными, — сдержанно отреагировал Петр, юноша, одетый в темный смокинг, подчеркивающий его легкую стройную фигуру, с выразительными голубыми глазами, которые ярко выделялись на уже успевшем загореть лице. Его длинные черные волосы были набриолинены и зачесаны назад, открывая высокий лоб. Он происходил из состоятельной дворянской семьи, обеспечивающей ему приличное содержание, что позволяло снимать отдельную квартиру с прислугой на Прорезной и иметь в собственности циклонетт
[1]
, привезенный из Германии, — предмет зависти студентов среднего достатка. Петр производил неотразимое впечатление на барышень, но при этом держался гордо, независимо, что многие считали высокомерием. На самом деле он был крайне щепетилен в выборе знакомых, заявляя, что главным для него является именно личность, уровень знаний и воспитание. Но многие поражались тому, что его ближайшими друзьями в университете стали вечный балагур Степан, которого никто не воспринимал всерьез, и сын дворника Кузьма, весьма эрудированный, высокоинтеллектуальный юноша, слегка помешанный на мистике и исторической науке.
— А какая тема может быть прекраснее и интереснее для мужчин, чем обсуждение слабостей прекрасного пола?! — решил подразнить приятеля Степан. — В наше время барышни весьма подвержены влиянию заграничной моды на эмансипацию. На Крещатике все портные — с немецкими и французскими фамилиями, а по физиономиям нетрудно определить, что это Кацы и Штейны.
— Какая разница, кто они — французы или евреи, если шьют качественные, модные вещи?! — чуть раздраженно вступил в спор Кузьма, юноша в студенческой тужурке, высокого роста, худощавый, астенического сложения.
Несмотря на молодость, он уже успел обзавестись залысинами в окружении редких волос; его черные запавшие глаза в ореоле вечных синяков от недосыпания были всегда полны мысли; на худощавом, вытянутом лице выделялся большой нос с горбинкой. На курсе над Кузьмой потешались, а за глаза как только ни называли: «лысая каланча», «дворник», «циркуль»; смеялись, что для его появления на свет отец не приложил ни малейших усилий, а постарался явно один из жильцов доходного дома, где тот работал. И в самом деле, долговязый, как бы тянувшийся вверх Кузьма совсем не походил на отца — низенького, круглолицего, фигурой смахивающего на колобка. Кузьма на это не обращал внимания. Он отличался глубоким знанием предметов и мог с отличием завершить учебу. Но с тех пор, как с ним подружился Петр, насмешки поутихли — боялись вспыльчивого характера Петра, который проявился не сразу. Однажды Петр, услышав шутку с бородой по поводу родителей Кузьмы, молча отправил шутника одним ударом в глубокий нокаут. Вспыхнул скандал, Петру грозило отчисление, а тот вел себя по-прежнему независимо и наотрез отказался просить прощения. Приехал отец Петра и замял скандал, но виновник держался до конца, так и не признав совершенного проступком.
