– А это что? – кивнула Сомёнкова.
– Вода, – пояснил Круглов. – Натекла в натяжной потолок. Надо техников вызывать, а сейчас руки не доходят… Так оригинально?
– Пугающе. На психику давит… А если проткнуть?
– Еще один потоп. Да ладно, не обращай внимания. Смотри сюда.
Он включил компьютер, сдвинул стулья.
– Понимаешь, эти шаги – они довольно долго продолжались, только под утро стихли. Я подождал немного, а потом вышел посмотреть. И сфотографировал. Все сфоткал, смотри здесь.
Витька открыл папку.
– Смотри.
На экране возникла блестящая грязь. Сомёнкова принялась в нее вглядываться, однако ничего необычного не обнаружила – та же самая грязь, что они разглядывали десять минут под забором. Только сейчас она сияла. Причем довольно ярко.
– Странно… – Круглов принялся листать фото. – Странно, тут все это…
На фото одна грязь сменялась другой, и все эти грязи сверкали. Никаких следов.
– Ну и что? – спросила Анна.
– Да, действительно… – Он потер лоб. – На самом деле… Видимо, это из-за заморозка. Надо было без вспышки фоткать, она выхватила лед… Ничего не видно. Какая дурацкая ситуация…
Аня поглядела на потолок. А что если он лопнет сейчас вот, немедленно, то их всех зальет холодной и грязной водой.
– Но следы были! – сказал Круглов. – Я не вру.
– Я верю, верю, – кивнула она. – Все так и было, следы, шаги, потолок вот-вот лопнет. Это все чрезвычайно интересно…
– Это еще не все. Шаги – это еще не все… Мне еще на крышу что-то кидали.
– Что?
– Похоже на камни.
– И где эти камни? – осведомилась девушка.
– Не знаю.
– А что ты не посмотрел?
– Я посмотрел, только не нашел ничего. Может, это не камни были, а куски льда. Я сразу не вышел посмотреть…
– Почему?
– Потому, – развел руками Круглов. – Понимаешь, эти шаги… – Он поежился. – Это были не очень обычные шаги.
– То есть?
– То есть они… Странные.
Сомёнкова увидела пластиковый меч, вздохнула. Поглядела на парня. Ей очень хотелось понять – это что? Он мог вполне над ней издеваться, судя по всему, человек он вполне себе фантазерский, мог запросто придумать изощренный розыгрыш… Вот она дура к нему ездит, а он все на камеру снимает, а потом кино сделает и в Интернете выложит.
– Какие странные? – спросила Аня.
– Понимаешь… Это… Не человеческие, короче.
– В каком смысле?
– В прямом. Они похожи на козьи.
– Круглов, – поморщилась девушка. – Ты меня вызвал рассказать, что ты увидел козьи следы у себя под забором и от этого впал в панику? Я бы еще вполне себе преспокойненько отдыхала…
– Я не впал в панику, я просто тебе рассказываю. И это не козьи следы, они только похожи на козьи. Но на самом деле гораздо больше. Как кабаньи.
– Тут же лес вокруг, тут вполне может быть полно этих кабанов. Лето жаркое, еды мало, вот они и выходят…
Парень покачал головой.
– Они и еще по-другому странные были. Они неравномерные, что ли… То есть один шаг – и тишина. А потом еще два… Понимаешь, так люди не ходят.
– А кто так ходит? Бука? – ухмыльнулась Аня.
Круглов промолчал.
– Я тут передачу смотрел, – сказал он через минуту. – Про то, как камни на крышу кидали.
– И что?
– И то. Люди заблудились в лесу, вышли к заброшенной сторожке, решили в ней переночевать. И вот ночью на крышу тоже стали кидать камни. Сначала один, потом другой… И шаги еще, сначала они в отдалении как бы слышались, потом все ближе и ближе… А наутро их никого не нашли, они все исчезли.
– А кто же тогда рассказал все это? – спросила Сомёнкова.
– Кто-кто, сами они и рассказали. Они все на видео записывали, всю ночь. Как камни падали, как ходили рядом…
– Послушай-ка, Круглов, – вздохнула Аня. – Ты, конечно, меня дурой полной считаешь, но «Ведьму из Блэр» я смотрела.
– Правильно, – кивнул он. – Все правильно, «Ведьму…» как раз по этому случаю снимали. Там пять человек исчезло, и на записях отчетливо слышно, как на крышу падают камни и ветки. А потом такой жуткий крик – и все, запись обрывается.
– Ага, – кивнула девушка. – Так оно и есть. Ты меня-то зачем вызвонил? Пересказать пару замшелых сказок?
– Нет. Я тебя спросить хотел… Круглов замялся и поглядел на книжную полку.
– О чем же?
– Ты мне точно все рассказала? – спросил он негромко.
– Про что? – не поняла Аня.
– Про Любку свою. Все?
– Все, что еще.
– А с чего вы поссорились?
– Из-за ерунды, – тут же ответила Сомёнкова. – Действительно из-за ерунды. Так, слово за слово. Я хотела извиниться потом, а Любка на меня рассердилась, видимо, очень, стишок про меня сочинила…
– Какой?
– Гадкий.
– Расскажи?
– Зачем? – уперлась девушка.
– Стишок – это очень важно, – сказал Круглов. – Просто чрезвычайно важно.
– Чем же это важно?
– А вдруг это не просто стишок? – спросил он. – Вдруг это не стишок, а заклинание?
Аня растерялась.
– А что, запросто, – рассуждал Витька. – Ты думаешь, что это обычная дразнилка, а на самом деле она вовсю программирует!
– На что программирует?
– Откуда я знаю? Прочитай, тогда скажу.
– Ладно.
Сомёнкова уставилась на стену и прочитала:
Анна Сомёнкова похожа на булку,
Забытую в сумке на остановке.
Сомнительной свежести булку,
Да и движенья неловки,
Да и мысли несвежи,
Точно рубашки невежи
Анна Сомёнкова похожа…
Нет, все-таки булка.
– Неплохо, если честно, – признал Круглов. – В литературном, разумеется, плане.
– Может быть, – согласилась девушка. – Только с тех пор меня все стали звать Булкой. Как?
– Ты совсем на булку не похожа…
– Я не о том. Ты говорил, что тут заклятие.
Парень помотал головой:
– Нет, заклятия, кажется, нет. Просто обидные стишата.
– Да уж… А вообще я ее не очень хорошо знаю, – сказала Аня. – Она к нам в прошлом году переехала, мы как-то сразу подружились.
– Откуда переехала?
– С севера откуда-то. То ли с Камчатского полуострова, то ли с Кольского… Точно, с Кольского. Кола Пенинсула, я у нее открытку видела.
