Я огрызнулся:
— А что я могу?
Через час Зигфрид доложил, что ко мне просится этот самый Дональд, что приехал невесть откуда. Я сказал, что пусть введут… э-э, пусть войдет, а сам сделал вид, что уже и забыл про него, настолько зарылся головой в стратегические замыслы, как всех победить, а уцелевших сделать счастливыми.
Он осторожно переступил порог, поклонился. Те же движения, что и всегда, но даже стены, как мне кажется, замечают, насколько он сконфужен и все еще не в своей тарелке.
Трудно угадать, что такое ему говорила принцесса, но явно не то, что ожидал. Теперь кланяется, на лице вежливая улыбка, словно дипломат, а не разведчик, хотя это обычно соприкасаемо и даже взаимопроникаемо весьма тесно.
— Барон Дональд, — сказал я рассеянно, потом виновато улыбнулся, — ах да, виконт…
Он поклонился снова.
— Ваше высочество…
— Сэр Дональд, — сказал я легко, — в свое время некто весьма своевременно предупредил мое высочество, что Карл ушел в монастырь, а завоевания начал некий Мунтвиг.
Он чуть наклонил голову, понимая, почему я прямо не называю его по имени, у разведки свои тайны.
— Это позволило, — сообщил я, — спешно и очень вовремя выдвинуть вперед наши армии и встретить нашествие на, так сказать, дальних рубежах нашего общего демократического пространства почти дружественных, хоть они об этом не догадываются, королевств. Потому я и впредь буду относиться доброжелательно и с благодарностью к этому некто… ну, до тех пор, пока какие-то нехорошие действия не склонят чашу весов в другую сторону.
Он поклонился.
— Ваше высочество…
— Рад, — сказал я величественно, — что вы все понимаете. В нужном направлении и с заданными оттенками спектра. Надеюсь, общение с ее императорским высочеством было весьма и зело?
Он ответил с заминкой:
— Весьма… ваше высочество. Но она не решается пуститься в дальний путь, имея в спутниках только меня.
Я сказал с живостью:
— Эта проблема поправима! Сколько потребуется в отряд сопровождения? Нет проблем, хоть половину армии!
— Нет-нет, — сказал он поспешно. — Ваше высочество, я ценю ваше благородство, однако не стоит рисковать в такое неспокойное время.
Я прервал:
— Да пустяки, для принцессы я готов сделать что угодно! Только скажите что! А то у меня уже залысины от тяжелых дум в одном месте. И все во благо принцессы, представляете?
Он посмотрел на меня с опаской.
— Ваше высочество…
— Ну, — сказал я в радостном нетерпении, — что еще?
Он договорил:
— В центре вашей армии принцесса в полной безопасности… как она заверила меня.
Я сказал с досадой:
— Похоже, что вы правы… Как я об этом не подумал… Что же делать, что делать… А вы как думаете, кто виноват и что делать?
— Ваше высочество, — ответил он сдержанно, — я тоже принимал участие в ряде войн… Принцесса дальновидно и очень правильно решила, что вы и так с каждым днем приближаетесь к землям императора Вильгельма. Потому не стоит ей выезжать вперед, терпя лишения и трудности дальней дороги.
Я пробормотал:
— Ну да, здесь она с удобствами. Да еще и с галантными спутниками.
— Другое дело, — сказал он, — когда ваша армия остановится окончательно…
— Или император Мунтвиг, — сказал я, — пересилит свою гордыню и потребует вернуть ему принцессу.
Он прямо посмотрел мне в глаза.
— А вы… вернете?
— От сердца оторву, — пообещал я. — С кровью!.. Честь дороже, чем такая, даже такая!.. извините за выражение, как бы женщина. Сам и отвезу! И прослежу, чтобы не… в общем, чтобы все было хорошо. И для меня.
Он чуть развел руками.
— Я не берусь судить с высоты своего малого титула, какой вариант правильнее.
— Дать барона? — предложил я злорадно. — Будете смелее высказывать свое мнение.
Он слабо улыбнулся.
— Боюсь, мой король такую шутку не оценит и все-таки велит казнить меня, как получающего блага со стороны неприятеля.
— А мы воюем и с Брандерией? — спросил я цепко.
Он помотал головой.
— Нет, но… принято считать, что от кого получаешь, на того и работаешь.
— Эх, — сказал я с огорчением, — почему нельзя сделать подарок просто хорошему человеку? Вы предупредили нас о нашествии Мунтвига, это очень важно.
— Я предупредил по заданию своих служб, — уточнил он.
— Хорошо, — сказал я, — тогда награжу вашего непосредственного начальника, сэра Аллена Гелдофа.
— У вас прекрасная память, — сказал он намекающе.
— В интересах дела, — ответил я туманно и посмотрел на него, как забравшийся очень высоко разведчик на другого, который все еще внизу. — Память нужна всегда, а иногда — особенно.
— Тогда и сэра Аллена уволят, — обронил он, — если не казнят.
По его лицу нельзя было сказать, что не рад, подчиненные редко бывают довольны начальством, но умолк и смотрел на меня с ожиданием.
— Тогда придется наградить кого-то еще выше, — сказал я бодро. — Графа или герцога, который руководит всей разведкой. Или даже короля. У вас есть король?
Он улыбнулся, но смолчал, потом сказал осторожно:
— Ваше высочество, с вашего позволения я поспешу обратно, торопясь принести радостные вести императору.
— Не очень и радостные, — предостерег я. — Я, к сожалению, помешал их брачному союзу, а говорят же, что и собачью свадьбу нельзя портить… Ладно, в добрый путь, виконт! Но насчет баронства подумайте. У меня и графом стать недолго… но это вы наверняка уже знаете, ведь вы хороший разведчик.
Он польщенно улыбнулся или сделал вид, что польщен, и вышел, пятясь, словно от восточного сатрапа.
Разведчики доложили, что уехал он на той же лошадке, зачем-то свернул с дороги и углубился в лес, а когда они тайком двинулись следом, то отыскали там только коня под седлом, а самого лазутчика обнаружить не удалось, даже следы оборвались как-то весьма неожиданно.
— Как раз ожидаемо, — сказал я и пояснил в ответ на недоумевающие взгляды: — Он и должен был уйти именно так, все-таки разведчик экстра-класса, какими и вы станете, если будете слушать маму, мыть уши и шею, кушать кашу и усердно упражняться в своей крайне нужной стране и обществу профессии плаща и кинжала!
Армия мунтвиговцев сразу же замедлила движение, как только мы остановились. Следят, значит, молодцы. Сейчас ожидают, когда подтянется их обоз, там наверняка везут тяжелое оружие, доспехи, а также палатки, чтобы воины хорошо выспались и утром сами рвались в бой. Молодцы, грамотно.
