Неизвестно, что подумала Людмила, но дверь снесло с петель, и Людмила с Маргаритой воздвиглись в проеме, как две Немезиды. Руки Маргариты чуть заметно искрились...
Немая сцена длилась недолго. И уже спустя секунду превратилась в свою полную противоположность. Все заговорили разом:
— Игорек! Что с Игорьком? — Людмила.
— Хозяйка, мы такое пережили! — Кармелита.
— Прекратите свою рыбью болтовню! Что с Игорем? Кто еще пострадал?
— Я виноват... — склоняет голову Ян.
— Да все в порядке, эти чары легко снимаются! — Дим.
— Тут побывали эти... с Уровней! — Игорек начал приходить в себя, и первым ожил, конечно, язык.
— Как они прошли сквозь защиту?!
— Ну, я... Яну посылку принесли, и я...
— Игорь!
— Дим, а кто эта милая девушка в одном тапочке? — Это, разумеется, любопытная Маргарита.
Судьба распорядилась так, что общий шум затих как раз в тот момент, когда прозвучал последний вопрос. Так что его прекрасно расслышали все. Иринка глянула на свои ноги и, кажется, остро возмечтала о возможности телепортации.
Квартира Соловьевых на глазах превращалась в терем-теремок. Наверху в двух комнатах спали Маринка и «уплотненный» Игорек — в его комнату временно переселили Яна, и что интересно, подросток не попробовал брыкаться. Даже не возражал против горшков со всякой зеленью, которые Ян, естественно, приволок с собой. Игорь даже помог перетаскивать какую-то лиану...
Маринка хотела было уплотниться Снежинкой, но невесту Дима решено было поселить в его комнате — в конце концов, она ведь его невеста. Лёш окончательно переселился к Лине. А сам Вадим решил ночевать в гостиной.
Впрочем, вечером все равно все перепуталось. Маринка почему-то торчала в комнате Игоря и Яна, и оттуда то и дело доносились смех и звук падения чего-то тяжелого. Снежинку увела Людмила — кормить, расспрашивать и показывать, где что лежит.
А Лёш, Лина и Дим торчали в гостиной и о чем-то секретничали, накрыв аквариум занавеской и включив музыку. Рыбки некоторое время повозмущались, но затихли и только в знак протеста иногда заводили: «Ой, мороз, мороз».
— Слушай, тут такой вопрос... — Лина переглянулась с Лёшем. — Дим, ты мне веришь?
— Допустим.
— Не допустим. Веришь?
Дим улыбнулся:
— Верю.
— Тогда потерпи.
Ее ладонь, очень горячая, ложится на грудь... наливается светом... и приходит боль. Похоже, словно в грудь мгновенно и глубоко рванулись огненные когти. Дим сжал кулаки, задохнулся, давя в себе крик, наклонил голову. На мгновение комната подернулась темнотой, истаяла. Осталось только смуглое лицо и карие глаза — внимательные, блестящие. Они смотрели точно из тени...
Что она делает, черт побери!
Свет, больно...
И тут огненное облако погасло.
Вадим буквально упал на спинку дивана. Хватанул губами воздух. Сердце частило, противно подрагивали руки. Ничего себе ощущения. И какого хрена это было? Ф-феникс, ***!
— Что это было? — наконец выговорил он. Голос дрогнул, но выровнялся, и Дим снова повторил: — Что это было, Лина?
— Пробный контакт, — неожиданно мягко улыбнулась Лёшкина невеста. — Как ощущения?
Дим поискал слово:
— Несравненно. — Из всех пришедших на ум этот вариант был наиболее... приличным. Ну и чувства отражал, само собой. — А цель?
Феникс глянула на Лёшку, как бы прося помощи. Тот чуть нахмурился:
— Ты никаких изменений не чувствуешь?
Изменений в сравнении с чем? Хотя, кажется...
Чужая память снова незвано пришла на выручку, мгновенно просканировав тело и предъявив результат. Ошеломительный результат.
— Ты перекачала мне энергию?!
— Ага.
— Так... — Мозг лихорадочно заработал, выстраивая логическую цепочку. — Так.
Будущая родственница улыбнулась:
— Я думаю, что перед новым визитом на Уровни тебе это не помешает?
— Не помешает, ох как не помешает.
С демонами говорить непросто, лучше иметь козырь в запасе. А еще эта энергия... Ощущать энергию кого-то другого приходилось нечасто, но она обычно и воспринималась как чужое, не слишком приятное прикосновение. А сегодняшнее «пополнение» ощущается совсем по-иному. Почти как своя... да что уж там, своя, и весьма мощная, просто очень яркая, искрящаяся. Может ли у силы быть привкус? Может. Во всяком случае, у этой «примеси» он был. Привкус радости, легкости.
Так...
Вадим прищурился:
— Это твоя энергия?
В карих глазах что-то промелькнуло.
— Моя. Не думай, я ни у кого не отнимала. Просто...
— Дим, не спрашивай, — вздохнул Лёш. — Она не имеет права разглашать. Клановые тайны, понимаешь ли.
Так-так, интересно.
— Ты и раньше так могла?
— Самой бы знать, — досадливо шевельнула плечом Лёшкина невеста. — Надоели мне все эти клановые секреты. Подумаешь, тайны за семью печатями!
Кажется, сегодня ее беседа с Хранительницей (так, кажется, зовут их старейшую?) была многоплановой и содержательной. Скорей всего, могла. Просто не имела права. Сказать или сделать? Неважно. Не могла, и все.
А тогда? В той реальности? Если бы тот Вадим знал, что фениксы могут передавать ему энергию, все обернулось бы совсем по-другому. По крайней мере, для фениксов. Конечно, он и сам умел отнимать силы, но это... Дим еще раз попробовал ощущения — очень даже интересные. Альтер эго бы понравилось. И была бы у девушек-фениксов совсем другая работа.
Не подозревая о его мыслях, феникс откинулась назад, в подставленные руки Лёшки, с явным удовольствием вызвала нож и принялась разминать пальцы. На смуглом лице заиграли серебряные блики.
Снова как тогда.
Не сейчас! Дим придержал чужую память, не давая себе «провалиться». У него даже методика уже вырабатываться стала. Вытащить блокнот (шар хорош, но его всюду с собой не поносишь) и набросать что-нибудь отвлеченное. Какую-нибудь пословицу в переводе на немецкий или испанский, схему, список. Что угодно, что поможет сосредоточиться.
Тихо, тихо. Потом. Кстати, вот вам еще один несомненный плюс от этой памяти. Лёшева невеста, которую он раньше подозревал демон знает в чем, стала ясной и понятной, как янтарь. Теперь он спокойно доверит ей и Лёшку, и семейные секреты, и даже своих будущих детей. Если они, конечно, будут...
— У Марианны, кстати, есть наметка на одного демона. Дим, хочешь попробовать, как это — швыряться демонскими файерами?
Карандаш дрогнул в руке, пропоров страницу.
