— Хочешь, я помогу? — вдруг улыбнулся Соловьев, разом теряя сходство с мифическим богом. — Ты Март Венте-Оре, демон, хоть и вырос не на своем Песчаном Уровне, а на поверхности.
Откуда он знает?!
— Ты — часть программы по возвращению демонов на поверхность. А сейчас ты, наверное, снят с обычного задания и направлен к нам, чтобы кое-что найти. Точней, кое-кого...
— Белого Владыку, — услышал Март собственный голос.
Преисподняя, да что происходит? Амулет же работает...
Страж перехватил его взгляд и покачал головой.
— Я не использую эмпатию. Просто у нас общие интересы, Март Венте-Оре. Так уж вышло, что они сходятся на... — он усмехнулся, — на Белом Владыке.
Верю. По большей части...
— Ты не Белый Владыка, — наконец озвучил он свои подозрения.
— Нет. Я не Владыка. Я всего лишь его младший брат, — спокойно ответил Соловьев. А в глазах на миг скользнуло удовлетворение... и радость? Словно Званцев сдал некий важный экзамен.
— Вот как? — Если таков младший, каков же старший? Встречу с ним надо просчитать-подготовить до мелочей. — Хотелось бы его увидеть.
Страж опустил на стол чашку, которую до сих пор держал, обхватив ладонями — то ли грел, то ли грелся. И кивнул каким-то своим мыслям.
— Ну что ж. Мы и так собирались устанавливать контакты с Уровнями. Теперь будет значительно проще.
Он откинулся на спинку стула, сосредоточился... и вдруг встревоженно выпрямился. Зеленые глаза полыхнули тревогой.
— Что-то случилось? — выдохнул Соловьев.
— Подожди! — Март еле успел схватить человека за руку и вместо уютного зальчика кафе оказался вместе с ним в незнакомом помещении.
Глава 12
ПОЕДИНОК
Девчонки!
Лина задержала дыхание, когда охрана на входе вдруг оказалась ростом ниже положенного. Девчонки... Мать поставила в оцепление младших!
Она с ума сошла.
— Это чтобы ты не прошла. — Голос Беллы был каким-то совсем уж примороженным. — Ты руку на детей не поднимешь... а они тебя не пропустят. Изменницу...
Это чтобы ты не прошла...
И чтобы дети не видели, что происходит в Пещере.
Преисподняя!
Что ж ты творишь, мама...
Полинка. Ульяна. Наталья. Последние дети клана. Еще малышка Диана, но ее тут нет. Нет... проклятье!
Телепорт перекрыт, Анжелка и Марианна внутри, и время уходит... А на входе дети.
Пламя ада, я не знаю, что делать!
Лёша бы сюда. Как-то же они с Димом взломали эту распроклятую блокировку! Лёш...
— Лина, беги!
Откуда в этом кровавом безумии взялся Лёш? Лина не успела заметить. Зато успела увидеть, как разом три ножа находят цель. Как Лёш падает и на его рубашке расцветают багряно-черные хризантемы. Она видит, как мать вытягивает из него, еще живого, магию... как гаснут его глаза...
Нет. Только не Лёш...
— Стой здесь.
— Куда?!
— Если что — бей сонными дротиками. Есть?
— Ты рехнулась!
— Ага. И давно. Жди.
Она даже не сразу поняла, почему Белла поднесла руку к груди в традиционном знаке почтения.
— Слушаюсь... моя глава.
Лина секунду поразмыслила, постучать по лбу или отмахнуться — нашла время! Но тратить время на это было непозволительной роскошью, и Лина спокойно шагнула из-за скалы на хрусткую каменную щебенку дорожки.
Зря ты так поступила, мама. Или не зря. Давно надо было с этим разобраться...
Контакты с Уровнями? Контакты...
Он закрыл глаза в мучительном размышлении. Кто? Кто мог рассказать об этом Совету Координаторов?
Тело Вадима будто стиснуло мертвой хваткой. Понятно: на него наложили узы. Это мгновенно разбудило альтер эго, и в мозгу сам собой всплыл ответ: Лиз. Огнева-старшая, верная помощница. Точней, неверная. Тогда телепаты, просматривавшие по приказу Повелителя память плененной феникс, доложили, что бывшая глава клана, оказывается, жива-здорова. Более того — шустрая «покойница» знала об отношениях Лины и Алекса, подглядывала за ними и пыталась шантажировать дочь. Тогда Дим испытал лишь брезгливое отвращение, лишний раз убедившись, насколько все-таки отвратные у людишек мысли и поступки. Ради выгоды продадут и предадут кого угодно. Вот хоть лжепокойницу нашу взять. Она сдала свой клан, когда попалась на задании. Почти положила своих «сестер» у эльфийского леса. Бросила остатки, перевалив ответственность на плечи дочери. А потом все равно пыталась вернуть свою власть — хоть над дочерью, раз клан больше не послушает отрекшуюся главу.
Значит, вот оно что... Новая реальность не изменила сущности Лиз. Она по-прежнему готова идти по трупам. Можно же было догадаться и раньше: Лиз никогда не простит дочь, которая вырвалась из-под ее власти, и постарается отомстить «мальчишкам», посмевшим похитить преступницу. Следила?
И выследила... И даже в Своде не побоялась засветиться. И ей поверили.
— Это вам сказала Елизавета Огнева? — Голос спокоен, очень спокоен. Раньше такой ровный тон обещал надвигающуюся грозу, но те, кто сейчас сидит перед ним, даже не подозревают об этом.
Вадим обвел глазами членов Совета. Ожившей статуей застыл суровый Савел — вот уж кто будет непримиримо требовать высшей кары отступнику. А что, кстати, является высшей карой? Полная блокировка сил? Лишение магии на всю оставшуюся жизнь? Неважно.
Нет уж.
Пусть Алекс смог прожить без магии почти три года, и он, Вадим, знает, что это обратимо, но нет, сейчас он не может позволить себя остановить. Сейчас нужно сделать так, чтобы сама мысль о полной блокировке магии не зародилась ни в чьей голове.
Вадим продолжал разглядывать своих судей.
Непроницаемый Даниэль; задумчиво глядящий в одному ему видимые дали Пабло... Светлана смотрит и виновато: «Прости, что так получилось» — и укоризненно: «Как же ты мог». Нинне ободряюще улыбается. Даихи щурит узкие глаза, и по его неподвижному лицу ничего не поймешь.
А вот нахмурил брови отец. Отец... Сволочь Савел, зачем надо было звать отца? Ведь по закону он все равно не имеет права подать голос ни за, ни против родича. О да, общее благо выше личных интересов! Но он не Андрий, и отец не Тарас Бульба, бездна вас побери!
— Какая разница? — Голос Савела, как обычно, сух. — Вадим Соловьев, Совет спрашивает тебя: имел ли ты контакты с Уровнями? И с какой целью?
Заслоняя суровые лица и облачные стены, чужая память подкинула картинку: вот он, недавно потерявший отца, сидит перед очередным «куратором» и отвечает на бесконечные вопросы... Наложение рук. Изматывающие головные боли. Постепенно набирающий силу «холодок».
