Тот хмуро молчал.
Злотников махнул рукой и отошел, понимая, что не переубедит этих остолопов. Их тупость и ненависть не знала границ, совершенно ослепила их. Пусть делают, что хотят.
«Нужно убираться отсюда, пока не поздно», — думал он, направляясь к повозкам.
Навстречу выскочила Амина.
— Что там? Кто эти люди?
— Откуда я знаю, — сказал Тихон. — Тут скоро будет бойня, если они не одумаются.
— Дядя Амантур хочет их прогнать?
— Не думаю, что они так просто сдадутся. Спрячься за повозками, — сказал он. — Если начнут стрелять — беги к лесу. Обещай, что сделаешь!
— Хорошо, — сказала Амина, но в голосе ее не было твердости.
Тихон проследил за девушкой, пока не убедился, что Амина вернулась к повозкам, где оставалось молчаливое большинство поселенцев. Среди них полно женщин и детей. Это их готов принести в жертву Амантур в своем желании отвоевать то, что принадлежало по праву его племени? Но ведь и у тех, кто занял их дома, есть своя правда. И поскольку до сих пор никто не стрелял, значит, они не собираются нас прогонять. Можно договориться. И нужно! Неужели это так сложно понять?..
Так думал Тихон, возвращаясь к возглавляемой Амантуром толпе. Незнакомец все еще стоял на открытом пространстве и ждал решения. Легкая мишень. Правда, не заметно было, чтобы он нервничал или что его смущали голоса спорящих поселенцев. А вот Тихон, прислушиваясь к их разговорам, весь был слух и внимание. Но, даже подойдя ближе, не мог понять из-за ругани, о чем идет спор. Надеялся, что, может быть, не все оказались такими же одержимыми, как Амантур и его желтушный сородич. Кто-то ведь должен отбросить сомнения и пойти на компромисс.
Тихон вдруг понял, что от его поступка сейчас будут зависеть жизни десятков людей. Он решительно протиснулся сквозь толпу, своим появлением заставив их замолчать, и направился к чужаку.
— Требуем переговоров! — крикнул он, поднимая руки.
Внезапно в его сознании возникло предчувствие опасности. Но откуда оно исходило, Злотников не мог понять и списал ощущение на нервозность. Услышав догоняющий скрип снега позади, он даже обрадовался, что среди поселенцев нашелся единомышленник. Не обернулся, продолжал шагать к незнакомцу, но чуть медленнее, позволяя себя догнать. И вдруг увидел изменившийся взгляд чужака, будто тот заметил что-то неладное за его спиной.
«Сзади!» — мгновение спустя вспыхнуло в голове у Тихона, и ему показалось, что он прочел это в мыслях незнакомца.
Тихон понял, что неверно расценил опасность. Он остановился, чтобы развернуться и встретить ее лицом к лицу. Но тот, кто догнал его, вдруг ударил чем-то страшно тяжелым в затылок, и чудовищная боль, как будто электрическим импульсом прокатившись от головы по всему телу, заставила колени Тихона подогнуться. Падая, он успел услышать чей-то далекий вскрик. Кажется, это закричала Амина…
В возникшем перед глазами тумане он увидел глаза девушки. В точности как в тот раз, на развалинах…
Лишь благодаря собранной в кулак воле он сумел не потерять сознание. Стоя на коленях, все-таки вывернул шею и увидел приклад автомата, взмывающий вверх. Оружие существовало как будто само по себе, отдельно от человека, ударившего Тихона. Оно развернулось на лету, и вместо приклада сверкнул отточенный штык, занесенный для повторного удара, готовый вонзиться прямо в голову Тихона.
«…И это все?..» — успел подумать он.
В тот же миг тугой звук ударил в уши. Лезвие скользнуло в сторону. После второго звукового удара (Тихон понял, что это выстрел!) штык дернулся, а затем продолжил свое медленное падение, но уже явно мимо цели.
Теперь он смог разглядеть человека, который его ударил и собирался добить штыком. Это оказался все тот же Нурали, родственник Амантура.
Зачем он хотел его убить? Возможно, поселенцы вовсе не собирались идти на уступки и только делали вид, что не могут прийти к согласию. Хотели взять хитростью, не врываться в собственный поселок с наскока. Но Злотников спутал их планы, и тогда Нурали решил его остановить. И не просто остановить, а выместить на нем всю свою злобу… Но две пули не позволили ему убить Тихона.
* * *
Стреляли из поселка. Ответом на эти два выстрела в желтушного стал беспорядочный огонь в направлении вала, где засели чужаки.
Пули и дробь свистели над головой сидевшего на снегу Тихона. Он видел, как капает кровь, стекая по щекам на снег. По необъяснимой прихоти время вновь покатилось медленно, и это более не удивляло. Он склонился набок и упал лицом в снег. Внезапно душа его будто покинула тело. Освобожденным сознанием Тихон увидел поселенцев как будто сверху. Рассредоточившись по полю в атаке, они медленно бежали к поселку. Их автоматы, винтовки, карабины и ружья в столь же замедленном темпе плевались огненными зарядами. Но вдруг откуда-то со стороны поселка раздался грохот пулемета. Гроздья свинца заметно проредили и без того не плотный строй бегущих.
«Когда у них у всех столько оружия, разве можно устоять перед искушением кого-нибудь убить?» — задал себе вопрос Тихон, прекрасно зная ответ.
Ничего из того, что произошло дальше, не осталось для него за кадром. Отторжение вызывала не сама картина смерти многих людей, сколько чудовищные подробности, которые становились доступны его взгляду. Для его ускоренного восприятия пули не просто вонзались в тела людей, а медленно вворачивались в них, пронзая ткань одежды и плоть. Подобно сверлам, вырывали ошметки мяса вперемешку с брызгами крови. И люди не просто падали, а надламывались, как травинки.
Атака захлебнулась, и поселенцы начали беспорядочно отступать к своим повозкам. Раненые лошади бились в конвульсиях, спустя несколько минут из них не осталось ни одной живой. Звуки пальбы слились в единый гул. Засевшие в поселке чужаки умело накрыли повозки сплошным огнем, не позволяя успевшим добежать до них поселенцам высунуться. Но вот кто-то из людей Амантура среди вороха оружия нашел нечто более серьезное, чем ружья и автоматы. После нескольких залпов гранатомета выстрелы со стороны поселка стали реже. Это вселило в поселенцах надежду, и они попытались атаковать вторично. Однако огонь чужаков возобновился с новой силой.
Вдруг сознание Тихона съежилось до размера булавочной головки и устремилось обратно в тело. Вернулась боль. Он почувствовал, что кто-то грубо схватил его за шиворот и тащит по снегу к поселку. Сопротивляться он не мог. Все, что Тихон был в состоянии сделать, это запрокинуть голову, чтобы рассмотреть человека. Он увидел, что это незнакомец-парламентарий. Он что-то говорил, но Злотников не мог ничего понять. Разве что опять на мгновение показалось знакомым лицо чужака. А тот уверенно шел под выстрелами, словно каким-то неведомым образом знал, что ни одна пуля не настигнет его. Не пригибаясь, он перетащил Тихона через земляной вал, где взгляду Злотникова предстала многочисленная группа вооруженных мужчин. Они залегли перед валом и вели плотный огонь по нападавшим. И понятно стало, что у поселенцев нет никаких шансов.
