Справа от Чиви стоял папа и тоже смотрел, но не с удивлением и не на потолок. Али Лин стоял на руках, абсолютно не обращая внимания на зачаточную гравитацию и изучал зернистую поверхность, оставленную копателями на алмазном полу.
– Здесь ничего живого, совсем ничего. – Лицо его скривилось в хмурой гримасе.
– Это будет самый большой твой парк, папа. Ты его сделаешь с нуля.
Гримаса стала чуть менее хмурой.
Мы вместе будем над ним работать, папа. Ты меня сможешь научить новому.
Здесь хватит места для настоящих животных, может, даже летающих котят. Это была скорее мечта, чем воспоминание о времени, которое Чиви провела с мамой и папой на базе перед отлетом с Триленда.
А Томас сказал:
– Я очень рад, что ты меня на это уговорила, Чиви. Я хотел только улучшить безопасность, а ты дала мне настоящее чудо.
Он вздохнул и погладил ее по спине, улыбнувшись.
– Это будет большой парк, Томас, даже по меркам Кенг Хо. Не самый большой, но…
– Но самый лучший.
Томас протянул руку мимо Чиви потрепать Али по плечу.
– Да.
Наверное, самый лучший. Папа всегда был лучшим строителем парков. А сейчас он уже пятнадцать лет был фокусирован на этой специальности. Каждый год из этих пятнадцати рождал новые чудеса. Его бонсай и микропарки были уже лучше самых прекрасных парков Намчена. Даже фокусированные биологи эмергентов теперь были не хуже лучших биологов Кенг Хо, поскольку у них был доступ к библиотеке флота.
А когда кончится Изгнание, когда ты, папа, будешь наконец свободен, вот тогда ты сотворишь настоящие чудеса.
Нау оглядел пустую сверкающую пещеру. Наверное, он представлял себе ландшафты, которые здесь поместятся – саванны, прохладные дождевые леса, альпийские луга. Даже волшебство Али не могло бы создать здесь более одной экосистемы, но есть выбор. Она улыбнулась:
– Как бы тебе понравилось озеро?
– Что?
– Код «влажная вода» в библиотеке проектов. – Чиви подключила скорлупки к библиотеке.
– Ух ты… ты мне об этом не говорила!
На алмазную реальность наложилась одна из схем Али – лесной ландшафт, – но в середине пещеры было озеро, расширявшееся к горизонту, подходящее вдали к горам, которые казались за много километров отсюда. От лесного берега только что отчалила парусная лодка.
Томас лишился дара речи.
– Господи! Это же имение дяди на Северной Лапе! Я там бывал каждое лето!
– Я знаю. Я его взяла из твоей биографии.
– Это прекрасно, Чиви, пусть даже и невозможно.
– Возможно! У нас наверху воды хватает, и здесь будет прекрасное запасное хранилище. – Она махнула вдаль, где расширялось озеро. – Мы чуть прокопаем дальнюю сторону пещеры и запустим озеро прямо из стены. Наберем достаточно обоев для иллюзии реальности.
Это могло и не удасться. Видео обои с разбитых кораблей сильно пострадали от вакуума. Но это неважно. Томас любит ходить в скорлупках, и дальние планы можно просто нарисовать.
– Нет, я не о том. Нельзя устроить настоящее озеро – в микрогравитации. Первое скалотрясение – и оно поползет по стенам.
Чиви просияла широченной улыбкой.
– Вот тут и есть настоящий сюрприз. Я это могу сделать! У нас тысячи сервоклапанов с разбитых кораблей – больше, чем можно использовать на все остальные цели. Мы их поставим у дна озера и наладим управление с помощью сети локализаторов. Очень легко будет гасить волны и держать озеро в рамках.
Томас рассмеялся:
– Чиви, ты действительно любишь стабилизировать то, что по сути не стабильно! Что ж… ты это сделала со скалами, может быть, сделаешь и здесь.
Она пожала плечами:
– Конечно, сделаю. При ограниченной береговой линии я это могу сделать эмергентскими локализаторами.
Томас повернулся к ней, и она увидела, что перед его глазами уже нет изображения. Он вернулся в твердый стерильный мир алмазной пещеры. Но он видел чудо, и она знала, что ему понравилось.
– Это будет чудесно… хотя много нужно ресурсов, и много работы.
Он имел в виду работу не зипхедов. Даже Томас не считал фокусированных людьми.
– Ничему важному это не помешает. Клапаны – металлолом. Локализаторы в избытке. А люди – люди мне должны много услуг.
Чуть позже Нау вывел свою женщину и зипхеда из пещеры. Чиви снова его удивила, и на этот раз еще более зрелищно. И черт побери, это еще одна причина, по которой нужны локализаторы в Хаммерфесте. Люди Рейнольт все еще не проверили устройства до конца, но насколько сложными они могут быть? Ладно, это потом. Чиви сказала, что может сделать озеро даже с эмергентскими локализаторами.
Они прошли через нижние уровни, отвечая на приветствия и взмахи рук эмергентов и бывших людей Кенг Хо. Али Лина оставили возле садового парка, где была его мастерская. Отец Чиви не был заключен в улье Мансарды. Его специализация требовала открытых пространств и живых существ. По крайней мере так Томас Нау представил этот вопрос Чиви. Это было правдоподобно, и это значило, что девушка не будет видеть обычное зрелище работы с фокусированными, а это задержит ее неизбежное сползание к пониманию.
– Ты должна вернуться на базу, Чиви?
– Да, кое-какие поручения. И кое-кого увидеть.
Чиви должна была закончить кое-какие торговые сделки и собрать услуги, которые ей задолжали.
– Ладно. – Он притянул ее к себе и поцеловал на виду у всех в коридоре. Неважно. – Ты отлично справилась, любовь моя!
– Спасибо. – Улыбка у нее была ослепительной. Ей уже больше тридцати, а она все еще удерживает его симпатию. – Увидимся вечером.
Она ушла вверх по центральному стволу, подтягиваясь и переставляя руки быстрее и быстрее, только что не ракетой пролетая мимо людей. Чиви все еще каждый день тренировалась на центрифуге в два g, все еще отрабатывала боевые искусства. Это все, что осталось в ней от влияния матери – по крайней мере внешне. Не приходится сомневаться, что движущая ею энергия была некоторой сублимацией желания угодить матери.
Нау глядел вверх, почти не замечая обходящих его людей – они сами старались не становиться у него на дороге. Фигурка Чиви мелькала в высотах центрального ствола.
Чиви была самой ценной его собственностью после Анне Рейнольт. Но Рейнольт он получил, по сути, в наследство; Чиви Лин Лизолет была его личной победой – талантливой и не-фокусированной, без конца и края работающей на него все эти годы. Владеть ею, манипулировать ею – задача, которая никогда не становилась рутинной. И всегда на краю опасности. У нее была сила и скорость, чтобы убивать голыми руками. Он в первые дни этого не понимал. Но это было еще до того, как он понял ее ценность.
