Силипан кивнул.
– Верно. Сейчас они это терпят. – Он хитровато улыбнулся. – Может, пока она спит с предводителем Нау.
Ходил и такой слух.
– Послушай, Фам, ты из Кенг Хо. Но главное – ты человек военный. А это почетная профессия, и она высоко тебя ставит, откуда бы ты ни происходил. Понимаешь, в обществе есть моральные уровни. – Силипан явно читал лекцию с чужих слов. – Наверху – предводители. Вы их, кажется, называете «государственные мужи». Ниже – военачальники, а под ними штабные планировщики, техники и артиллеристы. Еще ниже – паразиты разных типов. Опустившиеся из полезных категорий, люди, у которых еще есть шанс вписаться в систему снова. Еще ниже – фабричные рабочие и фермеры. И у самого дна – сочетая в себе свойства всех подонков – шныряют коробейники. – Силипан улыбнулся Фаму. Он наверняка считал, что льстит ему: он ведь поместил его среди знатных. – Торговцы – пожиратели падали и раненых, слишком трусливые, чтобы отнимать силой.
Даже личность-маска Тринли поперхнулась от такого анализа. Фам гаркнул:
– Так знай, что Кенг Хо существует в таком виде уже тысячи лет! Это, что ли, ты считаешь провалом?
Силипан улыбнулся – сердечно, сочувственно.
– Тринли, я знаю, что это трудно принять. Ты человек хороший, и верность своим – это правильно. Но я думаю, ты начинаешь понимать. Коробейники всегда были с нами – продавая ли контрабандную жратву в переулке – или шныряя среди звезд. Те, что среди звезд, называют себя цивилизацией, но на самом деле они – только сброд, что болтается у краев истинных цивилизаций.
Фам фыркнул.
– Кажется, я никогда в жизни не был так польщен и оскорблен одновременно.
Все рассмеялись, и Траг Силипан, кажется, подумал, что его лекция подбодрила Тринли. Фам закончил свой рассказ без дальнейший прерываний. Разговор соскользнул на рассуждения о пауках Арахны. Обычно Фам впитывал бы такие истории с хорошо скрытым энтузиазмом. Сегодня отсутствие внимания подделывать не пришлось. Взгляд его вернулся к стойке бара. Бенни и Чиви почти скрылись из виду, обсуждая какую-то сделку. Траг Силипан посреди эмергентской чуши кое-что сказал правильно. За последнюю пару лет здесь расцвело подполье. И это не была активная подрывная деятельность, как в заговоре Джимми Дьема. В представлении участников подполья из Кенг Хо это вообще не был заговор – просто продолжение бизнеса. Бенни с отцом и дюжины других рутинным образом обходили и даже нарушали прямые предписания предводителей. Пока что Нау глядел сквозь пальцы; пока что подполье Кенг Хо улучшало положение вещей почти для каждого. Фам знал, что такое уже раз или два бывало – когда люди Кенг Хо не могли ни свободно торговать, ни бежать, ни сопротивляться.
В центре всего этого была маленькая Чиви Лин Лизолет. Рассеянный взгляд Фама остановился на ней. Он даже на миг забыл, что должен глядеть сердито. Чиви столько потеряла. Если судить по стандартам чести, она продалась. Но вот она здесь, бодрствующая Вахту за Вахтой, и в том положении, что может устраивать сделки во все стороны. Фам подавил улыбку симпатии. Знай Траг Силипан или Дзау Цинь, какие у него на самом деле чувства к Чиви Лизолет, они бы решили, что он окончательно спятил. А узнай об этом кто-нибудь не глупее Томаса Нау, он сложит два и два, и это будет конец Фама Тринли.
Когда Фам глядел на Чиви Лин Лизолет, он – больше, чем когда-либо в жизни – видел самого себя. Верно, Чиви – женского пола, а сексизм был одной из странностей Фама Тринли, которую не приходилось подделывать. Но сходство между ними было глубже половых различий. Чиви было – сколько? Восемь лет? – когда она отправилась в это путешествие. Она почти половину детства прожила во тьме далеких звезд, одна среди Вахт поддержки флота. А сейчас ее бросило в абсолютно чуждую культуру. И она выжила и встречала каждую новую трудность лицом к лицу. И побеждала.
Мысли Фама обратились внутрь. Он уже не слышал говор собутыльников. Он даже не смотрел на Чиви Лин Лизолет. Он вспоминал времена более тысячи лет назад, все триста лет своей активной жизни.
Канберра. Фаму тринадцать, и он – младший сын Трама Нювена, Короля и Повелителя всех Северных Земель. Он вырос среди мечей, яда и интриг в каменном замке у холодного-холодного моря. Нет сомнения, что он был бы убит – или стал бы королем всего – если бы жизнь шла дальше средневековым путем. Но все изменилось, когда ему исполнилось тринадцать. Мир, где об аэропланах и радио сохранились только легенды, встретился с межзвездными торговцами – с Кенг Хо. Фам на всю жизнь запомнил выжженные плеши от их катеров на Великом Болоте к югу от замка. За один год феодальная политика Канберры перевернулась вверх дном.
Кенг Хо вложила в рейс на Канберру ресурсы трех кораблей. Она сильно просчиталась, полагая, что к моменту прибытия туземцы достигнут куда более высокого уровня технологии. Оказалось, что все государство Трама Нювена не в силах их снабдить. Два корабля остались на планете. Юный Фам Нювен улетел на третьем – сумасшедшая сделка с заложником, в которой его отец думал, что обдурил звездный народ.
Последний день Фама на Канберре был туманным и холодным. Поход от стен замка к болоту занял почти все утро. Тогда ему впервые было позволено увидеть вблизи огромные корабли пришельцев, и маленький Фам Нювен был на гребне радости. Наверное, никогда не было в жизни Фама Нювена другого момента, когда он столь многое понял неправильно. Выступавшие из тумана огромные корабли были всего лишь посадочными катерами. Высокий и странный капитан, приветствовавший отца Фама, оказался старшим помощником. За ним в трех шагах, как полагается подчиненному, шла молодая женщина, и лицо ее еле скрывало неловкость. Наложница? Горничная? Как выяснилось, это и был капитан.
Отец Фама, король, подал знак рукой. Наставник мальчика и его суровые слуги провели его через болото, к звездным людям. Руки на его плечах держали крепко, но Фам этого не замечал. Он только смотрел, и его глаза поглощали «звездолеты», пытаясь проследить уходящие вдаль закругления – металл, что ли? Он видел такое совершенство на миниатюре в одной старой драгоценности – но здесь мечта стала явью.
Может быть, его подняли бы на борт раньше, чем он догадался о предательстве, если бы не Синди. Синди Дуканж, младшая дочь двоюродного брата Трама. Ее семья была достаточно значительна, чтобы жить при дворе, но недостаточно значительна, чтобы с нею считались. Синди было пятнадцать, и она была самой странной и дикой личностью, которую знал Фам за всю свою жизнь, настолько странной, что он даже не мог сказать, кто она ему – хотя хватило бы слова «друг».
И вдруг она оказалась здесь, возникнув между ним и звездным народом.
– Нет! Так нечестно! Это плохо! Не дел…
Она взметнула руки, будто пытаясь их остановить. Со стороны Фам услышал женский крик – это мать Синди орала на свою дочь.
Дурацкий, бесполезный, безнадежный жест. Группа Фама даже не замедлила шаг. Дубинка наставника описала длинную дугу и ударила Синди по ногам. Она рухнула.
Фам повернулся броситься к ней, но тяжелые руки подняли его в воздух, схватив за руки и за ноги. Он последний раз увидел Синди, пытающуюся подняться из грязи, все еще глядящую в его сторону, не видящую бегущих к ней стражников. Он никогда не узнал, во что обошлась попытка его защитить единственному человеку, который попробовал это сделать. Через сотни лет он вернулся на Канберру, достаточно богатый, чтобы купить всю планету даже в ее новом, цивилизованном состоянии. Он обшарил старые библиотеки, разрозненные цифровые записи тех людей Кенг Хо, что остались здесь. О последствиях поступка Синди он не нашел ни слова, и ничего определенного не удалось найти в записях рождений в семье Синди после ее времени. Она, и ее поступок, и его цена для нее – все это в глазах времени просто не имело значения.
