Книга Урожденный дворянин, страница 54. Автор книги Роман Злотников, Антон Корнилов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Урожденный дворянин»

Cтраница 54

– Понял! Ладно, брат Колян, бригадир уже близко… Орет, сволочь… Пойдем мы купальню делать. Эх, видел бы ты, что это за купальня…

На этом разговор прервался. Переверзев услышал еще, как отдаленно гаркнул Витькин голос:

– Да иду я, иду… Личинку отложить человеку уже нельзя… – и трубка запульсировала короткими гудками.

Разговор с Гогой успокоил Николая Степановича. Выезжая с больничного двора, он держал в руке телефон, готовясь набрать номер Ломова. Буквально в нескольких метрах от выезда располагался перекресток. Когда «девятка» Переверзева подъезжала к перекрестку, светофор как раз перемигнул с желтого на зеленый. Держа в поле зрения стоявшую впереди машину – красную малолитражку, – Николай Степанович слегка сбросил скорость. Малолитражка, дернувшись было вперед, вдруг остановилась, Переверзев резко затормозил, но его «девятка» все же ткнулась передним бампером в зад ни с того ни с сего замершего автомобиля.

– Обезьяна! – крикнул бывший прапорщик – он отчего-то был уверен, что малолитражкой управляла женщина. – Коза слепая! Дура!

Сзади нетерпеливо засигналили. Мельком глянув в зеркало заднего вида, Переверзев увидел там внедорожник «хонда». Движения на этой трассе, лежащей вдалеке от центральных, вечно перегруженных проезжих дорог, не было почти никакого, поэтому Николай Степанович высунул руку в окно и махнул внедорожнику: мол, давай, обгоняй. Но уровень шоферского мастерства водителя «хонды», видать, был не выше уровня водителя красной малолитражки – как еще объяснить то, что вместо того, чтобы просто объехать столкнувшиеся машины, внедорожник вновь заголосил протяжным сигналом.

– Дороги тебе мало, идиоту! – с раздражением проворчал Переверзев, глуша мотор и открывая дверцу.

Из малолитражки выскочила девица в джинсовых шортах и короткой, оголявшей живот маечке. Прижав ладони к щекам, она заторопилась осматривать повреждения своего автоконя.

– На велосипеде катайся, раз на машине не умеешь! – сурово начал было Николай Степанович, выходя из своей «девятки».

Девица не обратила на него внимания, качала сокрушенно головой, всплескивала руками.

– Звони папке своему! – рявкнул на нее бывший прапорщик. – Купил тебе игрушку, пусть теперь раскошеливается и мне на ремонт!..

Тут девица повернулась-таки к Переверзеву. Но никакого страха, никакой паники и растерянности на лице ее не было. Она весело улыбалась – но не Переверзеву, а кому-то другому, находившемуся за спиной у Николая Степановича.

Уже ощущая стремительно распухавший в животе ледяной шар тревоги, но все еще не веря, что все это – вовсе не банальная авария, Николай Степанович начал оборачиваться.

И не успел.

Стальная безжалостная игла вонзилась ему в шею, плюнув в кровь тошнотворным ядом. Голова Переверзева закружилась, моментально и страшно, ноги подкосились – и он упал. Но не на асфальт, в заботливо протянутые к нему руки…

* * *

Сознание возвращалось неравномерными толчками. Раз – человек осознал, что он вернулся из небытия. Два – сквозь розовую муть проступили контуры окружающего мира: пыльная земля, из трещин которой торчат невысокие пожелтевшие стебли какого-то растения, несуразная туша большого автомобиля рядом. Три – человек вдруг вспомнил, кто он такой и что случилось с ним до того, как небытие поглотило его.

Бывший прапорщик ППСП Николай Степанович Переверзев пошарил вокруг себя руками и понял, что сидит на земле, раскинув ноги. Голова была тяжелой, словно накрытая свинцовым шлемом. Он провел рукой по груди: рубашка была расстегнута. Кроме того, Николай Степанович заметил, что карманы его брюк вывернуты – очевидно, только что его тщательно обыскали. Кто-то придерживал Переверзева сзади за плечи, не давая упасть. Слева и справа ограничивали поле зрения машины: внедорожник «хонда» («Как это я сразу его не узнал?» – подумал тут Переверзев) и красная малолитражка. Прямо напротив прапорщика, на фоне глухой кирпичной стены, стоял высокий наголо обритый мужчина в белой рубашке и черных брюках. Было тихо. Только где-то неподалеку гудели проезжающие автомобили, да в малолитражке приглушенно долбила однообразная музыка.

– И снова здравствуйте, Николай Степанович, – мягко выговорил мужчина, поправив на костистом носу очки без оправы.

– Здра… здрасте, – ответил бывший прапорщик. Он узнал этого мужчину безо всякого труда – главным образом, по сверкающей на солнце голой макушке и еще по колючему блеску голубых глаз за стеклами очков.

– Не скажу, что чрезмерно обрадован тому обстоятельству, что пути наши снова пересеклись, – замысловато высказался мужчина. – Скорее, наоборот. Поэтому хочу заметить: лично я заинтересован в том, чтобы эта наша встреча стала последней. Итак, перейдем к делу.

Он сунул руку в карман и достал оттуда пачку купюр в банковской упаковке. Николай Степанович сумел разглядеть, что за купюры были в пачке: пятитысячные. Мужчина бросил деньги на колени Переверзеву.

– Буду краток, – сказал он. – И откровенен, насколько это возможно. Мне поручено уладить дело, по досадному недоразумению возникшее между вами и… небезызвестной вам персоной. Право выбора средств было предоставлено мне лично. И я предпочел вариант, который – как я полагаю – устроит и вас, и меня. Этого… – мужчина небрежно указал на скатившуюся с ноги Николая Степановича на землю пачку, – вполне хватит на погашение больничных счетов и компенсацию… так сказать, морального ущерба. Вполне хватит.

Переверзев молчал.

– Хочу, чтобы вы поняли, Николай Степанович, – заговорил снова его собеседник. – Мое предложение действительно прямо сейчас. Отвергнете вы его – что ж… проблема будет решена другим путем. Но она будет решена – так или иначе. Вы понимаете? – мужчина чуть наклонился к Переверзеву. – Я иду вам навстречу и от всей души советую вам воспользоваться моментом. Вы хорошо меня понимаете?

– Да не соображает он ни хера, – сказал кто-то за спиной бывшего прапорщика. – Щас, айн момент.

Что-то коротко пшикнуло и зашипело – и на голову Николая Степановича обрушился поток ледяной влаги. Жидкость попала в рот, и Переверзев ощутил приторно-сладкий вкус фруктовой газировки. Вслед за этим его сильно толкнули в плечо.

– Слышь, придурок, – проговорил кто-то сзади. – Суй башли в карман и забирай заяву. И не забудь свечку поставить, что все так удачно обошлось. Шанс тебе сегодня выпал – какой один за всю жизнь выпадает. Въезжаешь, осел?

– Я не намерен ждать ответа до вечера, – сказал мужчина в очках без оправы, и блеск его глаз стал игольно острым. – Вы берете деньги или нет?

– Чего молчишь, дятел? – раздался голос сзади. – Гляди-ка: пэпээсник, хоть и бывший, а от бабок нос воротит. Правду говорят про конец света – скоро реки вспять пойдут и горы обрушатся…

– Ну, Николай Степанович? – поторопил снова Переверзева бритый.

– Мало того, что о себе не думает – так он о семье не думает. Чучело…

Почти что с самой первой секунды разговора Николаю Степановичу не давала покоя какая-то мысль… даже пока еще не мысль, а голый импульс, не обросший плотью смысла. Будто он вот-вот поймет что-то, что-то очень важное – ухватит все ускользающую от него нить…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация