— Это хорошо, что вы понимаете. Жаль, нельзя многим товарищам пояснить, к чему приведет мягкотелость и вседозволенность.
Тут я могу ему подсказать. Мысли на эту тему давно блуждали, да и опыт нашего времени тут может пригодиться.
— Ну почему, есть много возможностей. Средства массовой информации. Книги. Например, выпустить серию книг научно-социальной фантастики «Воспоминания о будущем» и там расписывать, что было бы, если к власти придут прозападные демократы, а точнее плутократы. Думаю, будет очень познавательно. Не забывайте, что фантастику в основном читает молодежь, самая политически активная часть населения, подверженная влиянию в первую очередь, чем, кстати, западный мир и воспользовался, проводя идеологическую работу против Советского Союза. Документальную литературу с высокой степенью достоверности выпускать под видом сказок. Как старики бутылки по мусоркам собирают, потому что пенсии не хватает на еду, как гениальные ученые мотаются в Турцию и покупают там дрянные куртки и женское нижнее белье и потом стоят на рынке, продают. Что стать бандитом и проституткой для молодежи становится мечтой. Да еще потом и вашу рецензию, что, возможно, у западных капиталистов есть такие планы. Проглотят. И если какая мразь заикнется, что там больше свобод и возможностей, то его сразу одернут и вам сообщат. Ну, это так, прикидка или скорее пожелание. Но более продуктивно, конечно, это кинофильмы и мультфильмы. Книги не все читают, а вот такая наглядная агитация будет более действенной. Но это на будущее, сейчас главное это помощь в войне.
Его взгляд загорелся. Идея ему понравилась. Не то что это было чем-то новым, но вот подход для этого времени явно неординарный.
— Неплохая идея, Сергей Иванович. Я вижу, что не ошибся в вас. Думаю, наше сотрудничество будет весьма плодотворным, тем более, по свидетельствам наших сотрудников, вы весьма изобретательный человек.
«Что-то он дифирамбы мне поет, ой не к добру, сейчас начнет руки выкручивать», — подумал про себя. И, как я и ожидал, Берия наехал.
— Но вот ваши поступки иногда нас разочаровывают.
— Это вы насчет того, что мне пришлось выйти к немцам в Каштановке? Так там был трезвый расчет. Я был ранен. Немцы взяли в заложники всех детей, в том числе дочерей той женщины, у которой я прятался. Рано или поздно те же жители деревни сами бы меня вытащили и сдали немцам, став таким образом врагами. А на такой случай в лесу была подготовлена ловушка. Так что в той ситуации у меня просто не было выбора. А так сам Хауссер, один из основателей войск СС, попал под пулю.
Берия некоторое время молча смотрел на меня. Взгляд был жестким. Так смотрит хищник на добычу, но потом, что-то решив для себя, хлопнул двумя ладонями по столу, продолжил разговор. И в его голосе проскользнули некоторые интонации угрозы. Вообще он был вполне спокойным, только моя обострившаяся наблюдательность позволяла бесстрастно фиксировать такие нюансы поведения.
— Все равно вы часто подвергаетесь неоправданному риску, в вашем положении посланника это выглядит глупо. Постарайтесь в будущем больше не ввязываться в приключения. Я недавно изучил рапорт о ваших приключениях в полосе обороны 222-й дивизии. Вы не подумали, что попав в руки противника, можете нанести огромный вред и своим знакомым и нашей стране?
Я решил показать зубки, а то ведь построят и заставят плясать под их дудку. Пришлось его перебить.
— Лаврентий Павлович, этих приключений не было бы, если бы нас на аэродроме подскока не ждали. Благодаря профессионализму летчика, удалось избежать захвата немцами. А то, что там именно нас ждали, я уже докладывал. Надеюсь, вопрос о наличии у вас в центральном аппарате немецкого агента решен? А то если до немцев дойдет реальная информация по Страннику, то все: вермахт, абвер, СС — будут за нами охотиться. Это при условии, что они не договорятся с англичанами и американцами, чтоб совместно раскатать Советский Союз, пока вы не успели воспользоваться информацией из будущего.
Видимо, задел наркома за живое, но он, казалось, и не заметил подколки. Правда, так его носом в ошибки никто еще не тыкал. Ой зря я это сделал. Вспомнит он мне это, хотя меня там чуть не угробили по его милости. Столько виртуальных шпионов нашли, а реального упустили. Надо срочно подсластить ему пилюлю. Берия быстро взял себя в руки.
— Мы работаем над этим вопросом.
Попробуем теперь доброжелательность, после хамства.
— От себя могу предложить помощь, в частном порядке, не афишируя свое участие.
Он удивленно уставился на меня. Такой переход от одной манеры общения к другой явно его удивил. И на фоне искусственной маски дружеского спокойствия в его интонациях проскочил реальный интерес. Я ему давал понять, что помогу выявить агента, не приписывая себе лавры победителя.
— Вот как? Вы знаете имя агента?
— Нет, не знаю. Как правило, информация о таких случаях всегда была содержимым спецархивов и в свободную печать не попадала. Но вам, наверно, говорил Судоплатов, я достаточно продолжительный срок являлся сотрудником службы безопасности коммерческого банка и после определенных событий получил репутацию профессионала. Мои функциональные обязанности полностью совпадали с обязанностями контрразведчика. Разница в том, что я искал воров коммерческой информации и денежных средств, а контрразведка ищет предателей и агентов. Хотя методы одни и те же. И на нашей службе не экономили, оборудование закупалось самое современное.
Берия по-настоящему заинтересованно на меня уставился. Что-то я соловьем заливаюсь, а они меня слушают, нормальная ситуация при расспросе любителя поговорить, главное — направлять разговор в нужное русло. Но и я это прекрасно понимаю. Опять выдержав небольшую театральную паузу, продолжил:
— Не знаю, обращали вы внимание на разработку и использование у американцев такого прибора, как «полиграф», а в простонародье детектор лжи.
— Мне сообщали об этом, мы рассматривали вариант приобретения этого прибора, но отказались.
— Зря. Очень удобная вещь. Я привез с собой многофункциональный вычислительный прибор и к нему есть приставка, превращающая его в детектор лжи. От вас потребуется только составить корректно список вопросов и ограничить список подозреваемых. А там дело техники. Если честно, я лично заинтересован в этом, это вопрос моей безопасности и безопасности всего проекта. Думаю, если с такого начнется наше плотное сотрудничество, это станет весьма мощным положительным сигналом для расширения взаимоотношений.
Я говорил весьма спокойно, ровным голосом. На Берию это произвело впечатление. С кавказским темпераментом он воскликнул:
— Я смотрю, Сергей Иванович, вы подготовились к разговору. Но мне ваша идея нравится. Поймать немецкого агента, используя прибор из будущего. Но ведь его можно спугнуть или выдать наличие у нас такого прибора.
— Нет, американцы его уже вовсю используют и к концу войны такие приборы, правда намного примитивнее, чем у меня, будут поставлены в армию и флот. А чтоб не выдать, сделаете пять-шесть кабинок с имитацией прибора, всем объявить, что это какой-то опыт, и практически всех сотрудников прогнать через эти кабинки, где все будет похоже, датчики, вопросы, только в одной из них буду сидеть я, и ко мне вы направите именно тех, кто на подозрении. Вот и все.
