Зато обнаружил двух четвероруких. По счастью, мертвых, лежащих у самой решетки в одинаковой позе: скорчившись, выгнув спину, прижав к груди все четыре руки. Никаких признаков насильственной смерти, никаких следов разложения... Совершенно свеженькие трупы. Ну и что бы это значило?
Преодолевая брезгливость, я рассек одному грудную клетку Бьерсардом. Легкие оказались полны воды...
Понятно. Неважно, таились ли они здесь, в подвале, или же их смыло откуда-то еще. Главное, что твари не только не умеют плавать, но и не способны даже на короткое время задержать дыхание. Ну-ну, очень ценное и полезное открытие... Теперь, если что, макну ящерообразную башку в бочку с водой, подержу несколько секунд, – и конец образине.
– Вы мечтали попасть в здешние подвалы, мэтр? – спросил я у Тигара. – Мечты имеют гнусное свойство сбываться.
– Я говорил не про эту дыру! – запротестовал летописец. – А про каземат, где сайэр Фиш производил свои мерзопакостные экзерциции!
– Еще ничего не закончилось, не теряйте надежды.
Не выпуская Бьерсард из рук, я поднялся по скользкому желобу водостока, выглянул наружу.
По двору топтались те же многорукие твари, все, как и первая, с мечами и кинжалами... Одна, две, три... Ого, пять голов... У одной я с удивлением разглядел на груди след, оставленный Бьерсардом, – края раны стянулись и не кровоточили. И существо вполне бодро шлепало по двору. Нет, точно надо топить в бочке...
Сверху доносилось мощное хлопанье крыльев, и наверняка не голубиных. По меньшей мере еще парочка этих пташек порхала над двором, хотя увидеть их из подвала я не смог. Но как минимум семь противников надо принимать в расчет.
Я спрыгнул назад. Стоило немного поразмыслить над создавшимся положением...
Хотя размышляй, не размышляй, – положение аховое. Конечно, та, первая тварь отнюдь не проявила себя умелым бойцом. Однако дело происходило на тесной галерее, где ей было толком не развернуться. Но в просторном дворе, да еще при возможности атаковать с воздуха и при умении очень быстро залечивать раны... Тут шансы милых зверюшек вырастают в разы.
А в подвал, где ни крыльями, ни двуручным мечом особо не помашешь, твари явно не рвались... Едва ли маг собирается вымаривать нас голодом, скорее, его существа просто блокируют выход, а их хозяин готовит для нас какую-то новую гадость. Дожидаться и проверять, какую именно, не хотелось.
– Идем на прорыв, – решил я. – Рубить только тех, кто преграждает путь. Не добивать, в долгие схватки не втягиваться. Быстро, пока не опомнились, бегите под арку и к фургону. Я прикрою спину.
Хлада молча обнажила кинжал и саблю.
– Они же нас изрубят! – взвизгнул Тигар.
– Можете остаться здесь. Думаю, что подыхать будете долго и мучительно.
С тяжким вздохом мэтр вытянул меч из ножен. Больно было смотреть, как неуклюже он это сделал. И держал, словно палкой собак отгонять собрался. Не знаю уж, прорежутся ли вновь в критический момент его боевые умения... Но надежнее рассчитывать на одну лишь Хладу.
– Выходим по моей команде, – сказал я, вновь поднявшись по водостоку, и выбирая момент, когда бродящие по двору твари окажутся подальше от отверстия. Хоть крохотное, но все-таки преимущество.
Выбрать не успел, за спиной прозвучал голос Хлады:
– У нас неприятности.
И тут же вновь взвизгнул Тигар.
Я обернулся. Сквозь решетку ползли клубы ядовито-зеленого не то дыма, не то тумана, казавшегося тяжелым и отчего-то твердым. Стелился над полом он невысоко, на уровне колена, но быстро заполнил подвал и уже подбирался к нашим ногам. Проверять, чем закончится прогулка в этом тумане, мог лишь самоубийца...
Да, проклятый колдун не собирался нас вымаривать... И инициативу предоставлять не собирался, – сотворил эту дрянь и отправил к нам. Сейчас, дескать, сами выскочим во двор, в гостеприимных объятия четвероруких меченосцев. А те не повторят ошибку своего товарища и рано или поздно насадят нас на мечи...
С этой оптимистичной мыслью я гаркнул:
– За мной!
И одним прыжком оказался во дворе.
* * *
Пять? Семь? Как бы не так...
Нашего появления поджидали несколько десятков тварей. Просто не показывались на глаза, устроившись наверху, на балюстраде, ограждавшей галерею. Но теперь ринулись вниз.
Воздух потемнел, наполненный крыльями, оскаленными пастями, направленной на нас смертоносной сталью. А те пятеро, что разгуливали по двору, усыпляя внимание, столпились у арки, преградили дорогу.
Я крутанул Бьерсард над головой, прекрасно понимая: здесь и сейчас наш поход во имя спасения мира завершится. Вопрос лишь в том, сколько четвероруких удастся отправить в Бездну Хаоса перед тем, как нас прикончат. Запаслись водичкой, называется...
– Вернемся в подвал? – крикнула Хлада, и мне едва удалось расслышать ее за шумом крыльев.
Нет уж, лучше умирать на свежем воздухе и убивая врагов... Но ответить наемнице я не успел. Вперед шагнул мэтр Тигар, шагнул безоружный, убрав меч в ножны. Вот только... он ли это был?
Нескладная фигура мэтра изменилась, вытянулась и раздалась в плечах, совершенно исчез животик. Семенящая походка сменилась поступью, подобающей хоть королю, – не шел, а шествовал, уверенно попирая ногами плиты двора.
Твари – и те, что стояли у арки, и те, что вились в воздухе – разом зашипели, словно изумились не меньше меня.
И тогда мэтр Тигар заговорил. Нет... начал вещать, разорви мою задницу псы Кронга!
То не была человеческая речь... Клянусь, ни одна людская глотка не способна исторгнуть такие рычащие, скрежещущие и шипящие звуки. Среди них проскальзывали лишь отдельные слова, относительно членораздельные, хоть и совершенно мне незнакомые: са-акхар, р-ро-унеш, фа-ониррм...
И с каждым звуком, слетавшим с губ Тигара, крылатые меченосцы теряли свою агрессивность. Клинки, направленные на нас, опускались. Твари – те, что вились в воздухе – тоже опускались, складывая крылья, но не приближались... Наоборот, отодвигались, жались к стенам.
Затем сталь зазвенела о камень – выпущенные из лап мечи и кинжалы падали к ногам существ. Еще пара «фраз» Тигара – и все четверорукие распростерлись ниц!
Их склоненные головы и шеи выглядели очень заманчиво, так и хотелось прогуляться по ним Бьерсардом, но я сдержался... Чуть позже с мэтром будет оч-чень серьезный разговор, но сейчас ему лучше не мешать.
Под конец Тигар выдал нечто вовсе уж невообразимое, и ящероголовые все как один поднялись – сначала на ноги, а затем и на крыло. Вновь раздался шум десятков крыльев, сливающийся в единый грохот.
Стая поднималась выше, выше, поравнялась с зубцами донжона...
– К фургону, – крикнул я, отрываясь от увлекательного зрелища. Надо использовать момент, если чешуйчатые милашки вдруг передумают, у них еще останутся немалые шансы.
