Навершия я не увидел. Не беда, если прикончим хозяина, – так или иначе разыщем. Прикончит он нас – стало быть, не судьба. Значит, не наш день сегодня.
Едва оказавшись в зале, ассасин стремительно скользнул в сторону, укрылся за штабелем досок. Свои роли в грядущей драке мы распределили заранее: я отвлекаю внимание и принимаю на себя магические атаки, а Калрэйн подбирается на дистанцию неотразимого смертельного удара.
– Сам принес топор?! – громыхнул голос меднолицего. – Но условия изменились! Легкой смерти теперь не будет!
Он взмахнул рукой, выкрикнул короткое заклинание. Не знаю уж, для чего оно служило... Может быть, превратило бы меня в жабу. Или попросту бы парализовало, обездвижило... Не важно. Главное, что не сработало. Легкая ломота в висках – вот и все, что я ощутил.
Вторая попытка: пассы посложнее, и само заклинание несколько более длинное. Результат, естественно, тот же, не заслуживающий внимания.
Я за это время успел преодолеть три четверти расстояния, отделявшего меня от меднолицего. И, честно говоря, уже понадеялся, что схватка сейчас закончится легко и просто... Изготовился метнуть Бьерсард, выкрикнув что-нибудь героическое и приличествующее моменту. Даже начал фразу, замахиваясь:
– Возвращайся...
Закончить, как собирался: «...в бездну Хаоса, ублюдок!», – не удалось. Меднолицый сообразил, что дело нечисто, и мгновенно изменил тактику. Применил заклинание «воздушного кулака», направленное не на человека, а на воздух между ним и атакующим.
Магия тут простейшая, активизируемая одним жестом, и первокурсники магических академий вечно тузят друг друга на переменах «воздушными кулаками», за что и получают выволочки от суровых деканов...
Однако сильный, опытный маг и таким примитивом способен превратить человека в калеку. Достаточно вспомнить негостеприимного обитателя Каэр-ла-Рэ – играючи вышиб мною двери как раз при помощи «кулака»...
Мне повезло. Невидимый удар швырнул не на жесткий камень – на кучу песка, приткнувшуюся к стене. Хоть чуть-чуть, да помягче.
Не дать подняться, добить меня маг не успел. С другой стороны, отвлекая внимание, его атаковал Калрэйн.
Но меднолицый оказался начеку – и летящий в его голову нож словно бы воткнулся в невидимую преграду. Клинок тут же потерял форму, стек вниз, расплескался по полу блестящей лужицей – на манер пролитой ртути. Ассасина маг, не мудрствуя лукаво, тоже наградил «воздушной оплеухой». Возможно, он еще не успел разобраться в ситуации, второпях вообразил, что мы оба несем на себе какую-то магическую защиту. Удачная для нас ошибка... Хотя долго водить за нос, конечно же, не удастся. Но мы и не собирались мешкать.
С другой стороны уже подбегал я, вновь готовый пустить в ход Бьерсард, – но внезапно рухнул ничком на пол, пропуская над собой туго спрессованный сгусток воздуха. Тут же вскочил, бросился вперед. Калрэйн занес клинок для нового броска...
Казалось, победа рядом, рукой подать, отбиться от двоих маг никак не успевал. Но меднолицый все же вывернулся... Плиты под моими подошвами стали внезапно скользкими-скользкими, будто идеально гладкий паркет тронного зала, к тому же обильно политый маслом. Я сбился с ноги, взмахнул рукой, с трудом удержал равновесие...
А вокруг мага возникла знакомая мне по Лигонгу воронка смерчика... Причем не раскручивалась на продолжении некоторого времени, как тогда, – возникла, и меднолицый тут же исчез. Нож Калрэйна рассек пустоту.
Однако, чем бы ни был этот смерчик, дальность переноса им явно зависела от времени подготовки... Отступил маг совсем недалеко, на другой конец зала.
И тут же доказал, что предвкушать победу нам ой как рано.
Наверняка «кулаки» он пустил в ход не раздумывая: первое пришедшее на ум непрямое боевое заклинание, – возможно, хорошо памятное ему со школьных времен, если он все же был когда-то человеком... Но все воздушные атаки стали лишь способом потянуть время, подготовиться к настоящему смертоносному удару.
И меднолицый ударил!
Сначала по мне... Вернее, заклинание было направлено не на меня, – на кучу толстенных деревянных брусьев, сложенных у стены. Это были заготовленные для перекрытий балки, но сейчас мирное дерево, дожидавшееся, когда же его используют для ремонта, взбесилось! Каждый брус обрел подвижность и гибкость, словно бы превратился в змею, в громадного удава, вышедшего из летаргического сна!
Одни извивающиеся балки норовили оплести меня, раздавить в смертельных объятиях. Другие, свернувшись в тугую спираль, мгновенно распрямлялись – точь-в-точь как болотные питоны, таранным ударом своей головы ломающие ребра и хребет грязеруху.
И Бьерсард в полной мере показал в тот день, на что способен!
Моя рука мало участвовала в происходящем, лишь подчинялась стремительным взмахам топора. А он метался неудержимой молнией, одним касанием рассекая преграды. Не увязал в толстом дереве, не отскакивал, выбивая щепки... Щепок вообще не было – брусья очень быстро превращались в груду чурбаков с идеально ровными срезами, падавших на пол и подергивающихся под ногами. Но, естественно, в эти мгновения думать о том, чтобы самому перейти в атаку, не пришлось...
Не остался забытым и Калрэйн. Что именно применил против него маг, я толком не разглядел, не до того было. Но что-то, направленное на выстроившиеся вдоль стены бочонки с известью. И ни их, ни саму стену теперь не увидеть – ту часть зала на манер густого тумана затянула известковая взвесь, повисшая в воздухе.
Но ассасин остался цел и невредим. Более того, под прикрытием белой мути подобрался вдоль стены гораздо ближе к меднолицему.
Маг впервые оказался вынужден прервать начатое заклинание: штабель досок (зашевелившийся, явно рвущийся на помощь атакующим меня брусьям) вновь замер недвижно, а колдун оборотился к Калрэйну, выкрикнул короткое гортанное слово, взмахнул руками, замысловато растопырив пальцы.
Большая куча песка, на которую мне довелось сегодня приземлиться, превратилась в нечто совсем иное – в холм из пузырящейся массы ядовито-зеленого цвета. Масса оказалась достаточно жидкой, мгновенно хлынула во все стороны, – в том числе на Калрэйна, зажатого между стеной и бывшим песком.
Разбросанные по полу деревянные обломки при соприкосновении с зеленой гадостью растворялись почти мгновенно. Вернее, почти мгновенно превращались в эту пузырящуюся гнусь.
Без сомнения, та же судьба ждала и ассасина. Да вот только он не стал дожидаться судьбы.
Мне казалось, что за годы нашего знакомства я достаточно полно изучил умения Калрэйна. Ошибался. Такого видеть мне еще не доводилось...
Он просто-напросто побежал по отвесной стене. Да-да, именно побежал. Вверх, очень быстро. Ноги ассасина мелькали с неимоверной скоростью, мой взгляд не успевал уловить отдельные фазы слитого, смазанного движение.
Взбежав на высоту в два своих роста, Калрэйн сильно оттолкнулся от стены, прыгнул. Приземлился чуть ли не на середине зала, описав в воздухе двойное сальто.
