Книга Аутодафе, страница 45. Автор книги Виктор Точинов, Александр Щеголев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Аутодафе»

Cтраница 45

Что же такое неординарное могло стрястись в области фундаментальной науки? На всевозможные прикладные мелочи Илья Модестович разменивается редко и с неохотой… Долго гадать не пришлось. Вошедший в кабинет глава инквизиторской «Академии наук» произнес всего два слова:

– Проект «Кукушонок».

Юзеф молча ждал продолжения, но Семаго-младший повел себя странно. Уселся в кресло, положил на край стола толстую кожаную папку и отнюдь не торопился поделиться новостями.

– Что случилось? – поинтересовался обер-инквизитор. – Мне уж казалось, что ключик к этой заводной игрушке никто и никогда не отыщет…

Он порылся в своей бездонной памяти, коротко приказал в селектор:

– Архив, дело «Омега-75-бис», мне на экран.

Приказание выполнили почти мгновенно. Юзеф пробежался пальцами по клавиатуре, вводя личный код доступа, – нечитаемая мешанина цифр и букв превратилась в связный текст. В ходе дальнейшего разговора обер-инквизитор время от времени поглядывал на дисплей.

– Так что всё-таки стряслось?

– Активация. Пока неясно, спонтанная или кем-то инициированная. Подозрения, что процесс начался, у нашего куратора возникли несколько дней назад. Окончательное подтверждение я получил вчера вечером.

– Ну что же, не он первый, не он последний… – равнодушно сказал Юзеф, манипулируя «мышью». – Или получим еще одного особого агента, или…

Он осекся. Несколько секунд вглядывался в экран, словно не в силах поверить в увиденное.

– И ты заметил, – удовлетворенно констатировал Семаго. – Как тебе такое место его службы? Информация обо всех кадровых перемещениях проходит через аппарат твоей канцелярии, если не ошибаюсь?

– За всеми не уследишь… – буркнул обер-инквизитор. Повернулся – всем телом, вместе с креслом – к Илье Модестовичу. Уставился своим знаменитым давящим взглядом. Мрачно сказал:

– А теперь выкладывай всё. Я же вижу, что пришел ты не только и не просто с этим…

Семаго побарабанил пальцами по своей толстой папке. И выложил:

– Я получил информацию – по линии Трех Китов, как ни странно, – что на самом верху у тебя, в Оперативном управлении, сидит изменник. Как вы любите выражаться, «крыса». И связь его с проектом «Кукушонок» несомненна.

– Кто?

Илья Модестович кивнул на экран:

– Посмотри, кем подписан самый первый документ в деле… И вспомни, кто из полевых агентов на месте курировал операцию «Амга» в семьдесят девятом.

2

– И всё-таки ты сказал не всё… – задумчиво протянул обер-инквизитор. – Что-то оставил за душой. Я не понимаю, в чем дело, Илья.

Семаго-младшему трудно было вести разговор с Юзефом в задуманном ключе. Но он попытался.

– Я долго, несколько лет, работал по официально закрытой Капитулом теме. Не делай суровое лицо – на общественных началах, не разбазаривая вверенных сил и средств…

– Закрытых тем много… По какой именно? – спросил обер-инквизитор, хотя и сам догадывался, по какой.

Семаго вновь кивнул на экран:

– По исследованиям, проводимым в лаборатории Андропова.

– Хм… Не ты ли в своё время на Капитуле утверждал, что надо быть Кювье, чтобы по уцелевшим остаткам восстановить полную картину? И пенял оперативникам на их топорную работу?

– Я и сейчас не отказываюсь от тех слов. Сработали они топорно. Пытаться восстановить методы и результаты действительно было почти нереально. Решение Капитула оказалось правильным.

– Та-а-ак… Насколько я понимаю, ты в одиночку свершил нереальное. И результаты принадлежат лично тебе. Ноу-хау профессора Семаги… И просто так ты их Конторе не отдашь. Не пойму лишь, что ты хочешь взамен.

Юзеф и в самом деле недоумевал: это какие же должны быть ставки, чтобы Семаго решился затеять такую опасную игру с обер-ииквизитором? Семаго, никогда не проявлявший никаких политических амбиций, с головой погруженный в научную деятельность..

– Я хочу узнать, как погиб мой отец, – сказал Семаго.

– Хм… Ты ведь и тогда был кандидатом в члены Капитула, и читал отчет СВБ, и…

– Ты тоже можешь почитать официальный отчет Трех Китов, – парировал Семаго.

3

На столе лежала папка из личного архива Юзефа (на компьютерные носители эти документы никогда не переносились). Дело, повествующее о гибели Семаго-старшего, одного из четырех отцов-основателей Новой Инквизиции, первого и бессменного, до самой своей смерти, руководителя Трех Китов…

– Ты уверен, что хочешь всё это прочитать? – спросил обер-инквизитор. – Любая месть запоздала, да и мстить уже некому… А неудовлетворенная жажда мести – страшная вещь и может принимать самые странные формы. В двадцатом году Первая Конная отступала через Волынь после разгрома в Польше. Буденовские орлы искали, на ком бы сорвать злость за поражение, и устроили еврейский погром в Маневичах, на малой родине Богдана Буланского. Вся его семья погибла – пытаясь спасти знакомых евреев… Детали трагедии Богдан узнал только в двадцать пятом, когда выплыло кое-что из архивов Фрунзе. Имена лично ответственных командиров в том числе. В живых к тому времени никого из троих не осталось. Представляю трагедию Дани – есть огромные возможности для мести, самой жуткой, самой утонченной, – а мстить уже некому. И он возненавидел меня – за то лишь, что состоял в одной партии с убийцами. Чем всё закончилось, ты знаешь… Да и не закончилось еще толком… Порой я думаю: он ведь мог до сих пор остаться с нами, если бы знал лишь, что родные погибли в Гражданскую, без подробностей… Уверен, что тебе необходимо знать всё изложенное в этих документах?

Семаго не ответил. Вернее, ответил действием: распустил завязки папки, начал изучать пожелтевшие листы – то быстро проглядывая и откладывая, то вчитываясь внимательно. Юзеф, откинувшись в кресле, наблюдал за ним. Обер-инквизитор знал, что никаких мистических тайн в папке Семаго-младший не обнаружит. Его отец, несмотря на специфику своей работы, погиб по причине бытовой, заурядной, житейской…

Старый как мир любовный треугольник: более чем пожилой ученый, его молодой, подающий большие надежды коллега-ученик… И лаборантка – умная, красивая, вскружившая головы обоим и вопреки романным традициям выбравшая не рай в шалаше, а личный ЗИС, пятикомнатную квартиру и дачу со штатом прислуги. И гнусный финал: убийство, неумело замаскированное под несчастный случай, и страшная смерть изобличенного убийцы – гибель немногих своих друзей Юзеф не прощал никому…

Курлыкнул телефон – ни наборного диска, ни панели с клавишами на его корпусе не было. Обер-инквизитор взглянул на Семаго. Тот, с головой уйдя в дела минувших дней, казалось, не замечал ничего вокруг.

Юзеф поднял трубку, сказал одну короткую реплику, другую… Вновь быстро взглянул на Семаго. Проговорил, медленно роняя слова:

– Можешь звать меня Юзефом.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация