— Что опять? — недовольно спросила она.
— Мне нужно… — Раскин с мольбой поглядел в ее светлые глаза. — Может, у вас есть что-нибудь? Аминокислотный сироп? Любой модификации, ну, хоть самой древней?
— Раскин, ты меня достал… — процедила Вероника. Она потащила ушельца за собой, пытаясь не отстать от остальных «сине-черных».
— А если бы на моем месте оказался Гордон? — не унимался Раскин. — Что тогда? Разве вы для него ничего не приготовили? Он протянул бы не дольше, чем я, и грош цена была бы тогда этой хваленой операции! Мутанты нашей модификации не фотосинтезом кормятся! Или вы об этом не знали?!
Раскин, к своему стыду, понял, что упирается ногами, словно ребенок, которого оттаскивают от витрины магазина игрушек. Еще пустить слезу не хватало…
Вероника похлопала по карманам на своем комбинезоне. Выудила шоколадный батончик в потертой обертке. Никак, берегла на «черный» день.
— На вот! И не вздумай останавливаться, если вдруг снова потянет блевать!
Раскин беспомощно подергал плечами, напоминая ей о наручниках. Вероника поморщилась: освобождать этого человека ей не хотелось. Было не похоже, что лысый сможет представлять какую-то опасность. Просто не хотелось. Но все же она сжалилась — расстегнула дужки на его левом запястье.
— Потерпи, боец, несколько минут, — проговорила она сквозь зубы. — Попрошу у наших докторов для тебя стимулятор на амфетаминах. Как живчик у меня скакать станешь!
Раскин выхватил батончик из рук, словно собака — кусок мяса, едва не оторвав «хозяйке» пальцы. Эта конфета, конечно, не могла сравниться в эффективности с «лизином-гуанином», однако выбирать не приходилось.
Вероника брезгливо поморщилась, когда за ее спиной послышалось торопливое чавканье.
Раскин тщательно облизал обертку, затем свои не очень чистые пальцы. Только после этого позволил Веронике застегнуть на своих запястьях неизящные браслеты.
Сытно отрыгнул. Сухо попросил прощения.
Внутренний сигнал тревоги мигнул еще пару раз и затем нехотя погас. Пестрый набор, состоящий из форм, цветов, звуков и запахов, сложился в более или менее устойчивую картину окружающего мира.
И сразу же на глаза ему попалось кое-что интересное.
«Станция гиперпространственного перемещения. Корпус № 1. Собственность корпорации „Солнечные минералы и энергетика“, г. Циркон, кратер Гринвича, п. Барнард-1».
Это было выведено тривиальной белой краской на фрагменте стены напротив ворот, которые вели, если не врала маркировка, в главный бокс грузового портала.
Его занесло на Барнард-1!
Раскин на этой планете бывал. Правда, один раз и, как говорится, проездом. Корабль, на борту которого он находился, принял крохотный космодром возле городка под названием Участок-16, — на пути к Эпсилону Индейца нужно было пополнить запасы воды и жидкого ракетного топлива (они шли на стареньком «Варане», использующем три типа двигателей). Барнард-1 был относительно благосклонным к человеку миром изнурительно длинных туманных дней и еще более тоскливых морозных ночей. Местная жизнь была представлена несколькими видами микроорганизмов, а также нехитрым набором грибов, водорослей, мхов и лишайников. Освоение планеты заинтересовало лишь горнодобывающие и металлургические предприятия. На ее сильно кратеризированной поверхности люди основали несколько шахтерских городков и поселков. И вот теперь они обзавелись собственным гиперпорталом. Судя по всему, их дела шли в гору.
То ли будет после нападения «сине-черных»…
Неужели и на Барнарде-1 всем заправляет Грибница?
Каждая секунда неотвратимо и механически плодила новые и новые вопросы, словно заводской станок канцелярские кнопки.
— Вероника, мне нужно знать, как я очутился на Барнарде-1, — сказал Раскин провожатой.
— Не горячись. Сейчас я за твою жизнь не дам и ломаного гроша, — принялась упрямиться Вероника. — Навязали тебя на мою голову!..
— Перестань! Будь хорошей девочкой, расскажи дяде Федору, что он хочет знать, иначе старик рискует умереть дураком.
Секунду-другую Вероника колебалась.
— На Забвении был развернут одноразовый портал… — нехотя произнесла она. — Само собой — маломощный и узконаправленный… Мы не могли сориентировать его ни на одну из наших планет, потому что все они находятся очень далеко… Пришлось захватить станцию Федерации… и…
— Элдридж! — раздался голос командира Томаса. Он не кричал, но Раскину показалось, что его слова разнеслись по всем трем измерениям коридора, словно глас божий. — Заткни рот и лучше еще разок проверь автомат!
Вероника поспешно замолкла.
— Вероника! — Раскин неуклюже выпятил вперед плечо и поймал ее холодную ладонь скованными за спиной руками. — Почему ты здесь, а не со Шнайдером?
— Раскин, замолкни и гляди в оба! — сказала она вместо ответа. — Скоро здесь станет знойно!
Вопросы в голове ушельца размножились в геометрической прогрессии.
Ни разу ему еще не приходилось слышать об «одноразовых порталах». Конечно, теоретически их существование возможно, — почему бы и нет? Только имеет ли оно смысл? Ведь гиперпространственные порталы слишком дороги и сложны, чтобы создавать их одноразовыми. Но допустим все же, что такие устройства где-то собирают… ручным способом ушельцы-нелегалы в антисанитарных условиях на лунах гиганта Мао. Допустим. Но как портал возможно «развернуть» — это ведь не зонтик! Это целый комплекс, куда входит система реакторов, гравитационное ядро, мазерный букет пространственного глубиномера и еще черт разберет что. Построить портал — дело не одного дня. А тем более — на Забвении.
И еще: она сказала «наши планеты». Какие-то «наши планеты», которые находятся так «далеко», что «сине-черным» пришлось захватить станцию на планете Федерации…
Черт! А может, «сине-черные» — тоже какая-нибудь мразь инопланетная? Вроде Обигуровских спор, только более способная имитировать человека. И они собираются со своей стороны отхватить кусок от пирога Солнечной Федерации?
Раскин покосился на автомат Вероники. Грубая, неэргономичная железка с деревянным прикладом.
Если «сине-черные» — чужие, то их технология и технология землян находятся на одном уровне. Конечно, люди не строят одноразовых порталов, но, с другой стороны, на кой они, такие порталы, нужны?
Ушелец украдкой взглянул на профиль своей провожатой. Ее покрытое ссадинами лицо серебрилось от капелек выступившего пота. Вероника тяжело дышала и нервно кусала растрескавшиеся губы.
Дьявол! Пусть она будет человеком…
В коридоре остро запахло кровью: из бокового ответвления вышел отряд «сине-черных». Две пары несли простые брезентовые носилки. Ступали мягко, но быстро: будто всю жизнь занимались тем, что таскали раненых. Бородатый «сине-черный» с сумкой на поясе, отмеченной сакраментальным красным крестом, помогал идти вояке со стянутой бинтами грудью. Еще один раненый шагал сам, опираясь на Г-образный обрезок трубы, как на костыль.
