– Грех столько хавчика впустую переводить, – согласился Дым.
– Думаешь, свои же и подчищают? – предположил Таран.
– Чего гадать, скоро все узнаем.
– Побыстрей бы. Надоело мокнуть.
Сталкер вздрогнул, почувствовав прикосновение одного из мутантов. Им оказался Остроухий. Бедняга долго и отчаянно жестикулировал, из чего сталкеры общими усилиями уяснили, что от них требуется – оставить Подземнику свой подарок и убираться восвояси.
Приготовленный заранее кисет с махоркой был торжественно извлечен из непромокаемого полиэтиленового мешка и под недоуменные взгляды тритонов перекочевал на «алтарь». Однако противиться необычному подношению серокожие не стали. Их лысые головы шустро исчезали под водой – храмовники спешили отправиться в обратный путь.
На этот раз все мольбы Остроухого о том, что надо срочно покинуть святилище, Таран проигнорировал. В последний раз покосившись на упрямых сухопутных, тритон ушел на глубину. Спустя пару минут улеглась последняя рябь на воде, и в пустынном зале с подернутыми плесенью сводами сразу стало до жути неуютно. Ни всплеска воды, застывшей киселем, ни шелеста сквозняка… И если б не мигание лампы над дверью, вполне можно было бы решить, что мир вокруг навечно застыл статичной картинкой.
Стуча зубами, сталкеры затаились возле бортика в надежде, что таинственный хозяин подземелья все же покажется бесцеремонным гостям.
* * *
Коснувшись поверхности моря, «Каспийский Монстр» задрожал всем корпусом, взрезал килем пенистые гребни волн и, замедляя бег, устало лег днищем на воду. Поднаторевший в пилотировании Мигалыч с ювелирной точностью подогнал экраноплан почти к самой полосе прибоя. Прямо по курсу, ломая плавный изгиб береговой линии, тянулся к свинцовому небу скалистый мыс, с вершины которого порывистый морской ветер то и дело сдувал клочья снежной взвеси.
Оступаясь на ломкой ледяной корке, одинокая фигурка двинулась прочь от замершего на мелководье стального гиганта. Немного погодя на отливающем синевой полотне появился еще один ходок. Стоило ему нагнать ушедшего далеко вперед товарища, как тот замахал руками, прогоняя спутника. Между ними состоялся короткий и эмоциональный диалог, в результате которого дальнейший путь оба продолжили вместе.
Нахлобученные поверх противогазов капюшоны курток мало помогали от летевших навстречу хлопьев мокрого снега. Периодически путники останавливались, счищая налипшую кашицу с обзорных стекол, но каждый раз упрямо шли дальше, все выше взбираясь по завьюженному каменистому склону.
– И все же, куда мы идем? – в который раз спросила Аврора, перекрикивая вой ветра.
– Увидишь, – туманно изрек Глеб, все еще рассерженный оттого, что девочка, несмотря на все уговоры, увязалась следом.
– И как только тебя Мигалыч отпустил… – недоумевал паренек.
– А он и не заметил, что я ушла, – легкомысленно заявила девочка. – Опять с гидравликой возится. Что-то там барахлит все время.
Глеб развернулся было, чтобы вернуть беглянку в экраноплан, но Аврора успокоился напарника:
– Да не переживай ты так! Я записку оставила.
– Вот вернемся, попадет тебе по первое число, – буркнул мальчик, протягивая спутнице руку. – Давай, помогу.
Страхуя друг друга, то и дело увязая в сугробах и ежеминутно сползая вниз вместе с пластами мерзлого наста, подростки медленно, но неумолимо приближались к верхней точке высокой прибрежной сопки. Когда силы были уже на исходе, подъем стал более пологим. А спустя несколько шагов Глебу и Авроре открылась, наконец, панорама уютной бухты и…
– Все-таки Восьмой не соврал… – стащив противогаз, паренек подставил лицо ураганному ветру, крепко зажмурился и вновь широко распахнул глаза, все еще не веря в происходящее.
На дальнем берегу бухты, пришвартованная обледенелыми тросами к ветхому пирсу, красовалась железная сигара рукотворного реликта – самая что ни на есть настоящая атомная подводная лодка!
Судя по обилию деревянных мостков и пристроек, скованная льдами субмарина простояла здесь не одно десятилетие и вряд ли была в состоянии вновь отправиться в рейд. Пятна ржи покрывали б ольшую часть обшивки, а несколько фрагментов в хвостовой части и вовсе отсутствовали.
Но замерший вечным стражем ушедшей эпохи исполин не был так безжизнен, как могло показаться на первый взгляд. По его горбатой спине сновали едва различимые фигурки людей, доносился лязг железа. Изредка корпус подлодки озарялся вспышками электродуговой сварки. Сквозь вырезанные в бортах технологические прораны тянулись к берегу кабели силовых линий. Там, на заботливо укрепленной сваями набережной, ютились приземистые постройки. Бараки, амбары, расчищенные и подсвеченные прожекторами дороги, ветряки генераторов, насыпи фортификационных сооружений… Чуть поодаль, растянувшись в несколько радиально разбегавшихся вдоль берега линий, ютились аккуратные одноэтажные и двухэтажные жилые дома.
Уютный свет, лившийся из многочисленных окон, тотчас разбудил упрятанный в глубины памяти, но так и не позабытый образ – город мечты с утерянной навсегда фотографии. Раскинувшийся внизу уголок обитаемого рая, пусть и не очень опрятный, утопающий в белизне вездесущего снега, вызывал в душе успевшие притупиться эмоции – радость и умиротворение. Совсем как при взгляде на довоенный Владивосток с картинки. Только с одним немаловажным отличием – теперь всю эту красоту, не идущую ни в какое сравнение с норами прогнившего метрополитена, можно было лицезреть наяву.
Ощущение безграничного счастья захлестнуло Глеба с головой. Счастья, казалось бы безвозвратно утраченного с гибелью острова Мощный. Счастья от осознания того, что в уготованном человеку бесславном будущем все-таки есть место чуду. И имя этому чуду… Кстати, о названии поселка Глеб как-то и позабыл спросить доживавшего свой век тритона-отшельника.
– Здесь живет экипаж атомохода и те уцелевшие, кого удалось отыскать в округе, – предвосхищая вопросы спутницы, начал говорить Глеб. – Когда подводники возвратились в порт приписки и увидели, что приключилось с Владивостоком, они решили обосноваться здесь, в брошенном рыбацком поселке. Восстановили, что смогли. Электричество с лодки провели. Так и живут…
– Это все тебе Восьмой рассказал? – уточнила девочка. – Получается, тритоны знали о поселке и уже контактировали с людьми! Вот почему они так спокойно отреагировали на наше появление в городе…
Глеб кивнул, соглашаясь.
– Не просто знали, а даже договорились кое о чем. Не мешать друг другу. Не пересекать границы чужых владений.
– Странно, что решили обойтись без сотрудничества. Могли бы торговать, к примеру…
– Мы с тритонами слишком разные, чтобы уживаться вместе, – паренек горестно вздохнул. – Возможно, подводники рассматривают их всего лишь как еще один вид мутантов.
– Может, и так. Правды мы все равно не узнаем, пока не спустимся в поселок.
– Мы туда не пойдем, – отрезал Глеб. – Будет лучше, если о нашей экспедиции они тоже ничего не будут знать.
