Книга Боевой разворот. И-16 для «попаданца», страница 21. Автор книги Александр Самохвалов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Боевой разворот. И-16 для «попаданца»»

Cтраница 21

Костик напомнил еще, тот орлов своих, из охраны аэродромной, отбирал-отбирал, а потом – как сидоровых коз… все время. В Белогорске еще, и добился, чтоб сюда с ним. Тоже отправили. Сержантов, срочников даже. Некоторых. Смотреть все ходили еще на их тренировки. Летуны с технарями.

К вечеру прошел через лес и увидел вдали Жабинку. До аэродрома отсюда километров пять всего, но туда выйду под утро. Целее буду. Может быть. Утащив в овражек пару хороших охапок сена, расположился там на ночлег. Дураков нетути – в стогах ночевать. Скольких таких вот любителей походно-полевого комфорта на тепленьком, значитца, и поотлавливали… А чтоб рассыпавшееся сено просечь могли, рассвести сначала должно. Поворочался минут десять, мечтая насчет пожрать, да и вырубился. Больно тяжелый день выдался.

Кстати, а Серега-то долго еще на меня посматривал. После той истории. Странно так, что ли. Я так потом лишь понял. Задним, что называется, числом. Что о таких вот делах лучше чтоб один знал. Но ничего. Не то пожалел, не то понравился ему чем, не то просто смысла не стало. Проехали…

Проснулся, как и хотел, где-то за час до рассвета.

День третий

Проснулся, как и хотел, где-то за час до рассвета… От холода в том числе. В средней полосе всегда так. Июнь. Днем жарища, а ближе к утру колотун. Жрать не хотелось пока. Слегка размявшись, двинулся по знакомым уже и основательно хоженным Костиком тропкам к аэродрому. Штанины комбеза сразу промокли, хэбэ, бельишко даже – насквозь. Поскольку роса выпала, обильная. Она, кстати, и спасла. А также то, что развиднелось уже. Слегка. Иначе здесь мой путь и закончился бы. А так – заметил-таки. Поперек тропинки наподобие мелких-премелких жемчужинок. Бисеринок. Меня аж как током прошибло. Присмотрелся – и точно. Ниточка. Защитного, надо думать, цвета. В утренних сумерках – непонятного темного. Суровая. Растяжечка, однако. Да еще и поставлена по уму – в консервную банку и на высоте. Видно, не до того было, чтоб снять. М-да… И с собой ведь не захватишь. «Эфку» эту. Без чеки. К тому же кто их знает, нынешних. Может, сообразили уже и вместо замедлителя какую-нибудь хрень вставлять. Во взрыватель. Чтоб без задержки. А жаль. Полезная штукенция. Во многих жизненных случаях. И не жизненных. Тоже.

Вышел в районе палаток, внимательно прислушался. Шатров тех уже не было, и вообще сплошной разор и запустенье. Полчок, похоже, умотал на восток. Разумно. Зная Шульмейстера, не думаю, чтобы здесь хоть что-то осталось интересного. Для меня. Однако чу! Какой-то шум на самолетных стоянках. Да не просто шум. Будто взрывом, мат-перемат и матюгами погоняется. И голос вроде знакомый. Точно, Петрович.

Не скрываясь уже, подхожу ближе. Там что-то вроде тента соорудили из кусков брезента, под тентом «миг», рядом с «мигом» Петрович и тот самый салага-технарь. Похоже, что-то уронил Петровичу на ногу, и тот теперь ему вполне вежливо и обстоятельно рассказывает, что так делать нехорошо и неправильно. Тихушничать не стал – кто ж его знает, что простой обыкновенный технарь с испугу да устатку сотворить может. Наоборот, не спеша подошел, что-то насвистывая: «Броня крепка, и танки наши быстры…» или: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…» [72] . Все время их путаю. Мотив, в смысле. Впрочем, с моим персональным медведем на ухо – без разницы.

Петрович как будто даже не удивился мне. Впрочем, смотрю, он едва на ногах стоит, и явно не от водки. Запашок есть, но так… фоновый. Под глазами аж круги черные.

– Жрать будешь… – пробормотал только под нос. Именно так – без вопроса в голосе. Утвердительно скорее. Молодой тут же метнулся под фюзеляж и выволок сверточек. С полкирпича хлеба, тушенка, нож. Пара луковиц. Фляжка с холодным чаем. Самый очаровательный натюрморт, для тех, кто понимает.

Пока заправлялся, Петрович выложил новости. Вернулся из нашей четверки один Фролов. На едва живом биплане. Но сам целый. Доложил, что мосту каюк. Попал-таки, значит! А также что Петракова зенитки ухайдокали, в огненный шар, а замполита «мессер» поджег. На обратном уже пути. С концами. Но мою героическую посадку успел заметить, черт глазастый, а поскольку один «миг» был поврежден при бомбежке до состояния пригодности только к разбору на запчасти – это уже после нашего вылета к мосту пара «сто десятых» подскочила, другой же мною лично, тогда еще, но до вполне ремонтнопригодного состояния, а перебазироваться в Кобрин надо было спешно, ибо стрельба слышалась уже чуть ли не в Жабинке, да и Катилюс докладывал о мотоциклистах, побитых его орлами… опять же, и грешники, ко всему, в лице Петровича и молодого, в наличии имелись… короче, Фролов, Батя и старлей Гудава, комэск-раз, оседлали исправные «миги», прочие же пайлоты – все, что оставалось летающего, да и закурлыкали журавушками в сторону Кобрина. Туда же двинулась автоколонна технарей. А эшелон с семьями и большей частью барахла Шульмейстер еще прошлой ночью умудрился из Жабинки отправить. Может быть, даже успешно.

Что же касается Петровича с молодым, то их, во искупление грехов тяжких, оставили с нелетающими «мигами». Чтоб снять консоль и винт с безнадежно поврежденного и установить на моего крестника. «Миг» вообще в этом отношении машина совершенно уникальная. Как по удобству обслуживания, так и по взаимозаменяемости компонентов. Затем они должны были укатить на оставленной «полуторке». Если успеют. Петрович-то, он и водить могет. Неплохо причем. Ближе к вечеру У-2 прилетел, с Фроловым на пассажирском месте. «Миг» вроде как для него готовили. Только движок запустил, начал рулежку – хлоп, амортизационная стойка шасси полетела. Видимо, еще тогда повреждена была, а тут то ли на кочку попала, то ли просто до первой серьезной нагрузки жива была. В общем, получили они приказ все сжечь к такой-то матери. Но сначала починить. Вдруг кто еще из наших сможет прилететь. Из пилотов. Или я вернусь. Фролов так и сказал: «Этот вернется, чует мое соколиное сердце». Рост авторитета налицо. Нашего с Костиком то есть. Пустячок, а приятно.

Словом, провозились всю ночь, ремонтируя и одновременно готовя все к поджогу. К утру уже все валиться из рук стало, изматерились едва ли не до иссякания слов с выражениями, особенно Петрович. Этот умеет. Призагнуть. А тут – здорово, братцы, вот и я, видать, не ждали ни… совсем. «Миг» мой как раз заправлен уже и к бою готов. С парашютом даже на сиденье. И зеркальце присобачено. Заднего вида. Опция, блин. Только что без карты. Но уж Кобрин-то я как-нибудь найду. Тут на лицо мне падает свет, и Петрович с молодым начинают ржать. Видок у меня, конечно… тот еще. Баба-яга в тылу врага.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация