Комплексов имеем тоже немалое количество. В первую очередь из-за роста. Метр шестьдесят два. Ха, нашел проблему! Во мне вообще 158 было, причем в век акселерации. И ничего. Бывало, задевали, конечно. Поначалу. Кто не знал и наслышан не был. Но только по одному разу в каждом случае. Потом узнавали поближе, и приколы заканчивались. Причем без братьев обходился. Которые, типа, дядьки. А вообще залежался я что-то, разнежился, как дедуля, бывало, поругивал ворчливо. Старый головорез…
Неспешно поднимаюсь, под истерический взвизг сетки, с кровати и осматриваю всего нового себя. Ну, и как ты там, прадедушка? А ничего себе. Крепыш. Крепче, чем я когда-либо был. С виду, однако, тоже вроде как пацан, стройненький такой да ладный. Но и силы, похоже, хватает. Потягиваемся. Так, мускулатура закрепощенная здорово. Монотонный деревенский труд, потом качалка с турником и бег в училище. Иначе и быть не могло. Ну ничего, это мы быстро исправим. Зато зрение у нас просто чудо. Реакция… с ней, кажись, тоже никаких проблем не будет. Как тогда, с «хейнкелем»-то… Там очень быстро надо было все проделать, иначе труба. Да и с «юнкерсами» все в тютельку срослось… Резкость тоже наработаем и дурную силу в нормальную перекачаем. На то у нас комплексы есть, но не неполноценности, как у вас, прадеда дорогой, а, наоборот, забавных таких упражнений. Отчасти дедом да отцом переданные, отчасти самолично уже наработанные. Оптимизировать их под это тело несложно будет. А вот там, где размер имеет значение, у нас, кажисся, вовсе даже наоборот, дуже богато. Утром не понял еще спросонья, что это там у нас за деталь тела одеяло так бодро приподнимает – аж ступни оголившиеся мерзнут. Однако внушает. Смешно, казалось бы, но какой нормальный мужик удержится от такой вот… инвентаризации. В том числе. Так, сначала немного растяжечки, потом одеваемся, да и на выход. Какой это, однако, кайф – иметь в реале полноценное тело! Несравнимый ни с чем вообще, даже с полетами… Даже с боевыми вылетами. Даже успешными.
Через двадцать минут, по часам, сижу в курилке, сбивая со второго уже сапога идиотский каблук. Недолгий пережиток прадедовых страданий. Комплексам полный пипец, всем, и зачем тогда каблучищи пятисантиметровые? Пипл смешить?
Погоды, однако, стоят расчудесные. Раннее утро, и рассветная дымка еще не вовсе сошла. Кругом лес, в основном белоствольные кудрявятся, а в лесу том здоровенная поляна вымордилась. Покос… Так, прадеда? Так, правнуча. Интересно получается. Вроде как сам себе отвечаю, не понять даже сразу, где я, где он. Костик, я так понимаю, по натуре своей мужик задиристый и шебутной, но скорее ведомый, чем ведущий. И хороший ведомый. Похоже, в паре с ним работать нет проблем. Где требуется, идейку или имя из памяти подкинет, где надо, меня послушается, а ежели приперло, так вообще на себя все берет. Автоматом. Разговоры, например. Наверное, если б не сгинул в сорок первом, стал бы отличным напарником какому-нибудь асу. А может, и сам асом. Оперившись.
Так вот, погоды чудные стоят. Небо вполне уже заголубело повсюду, причем вовсе не в том смысле, который неизменно придавал милому оттенку сему тот наш вконец оскотинившийся век. Чрезвычайно красят его, на мой вкус, черные дымы от догорающих «юнкерсов». Птички, полагаю, щебечут, зарю встречая, но не слышно их ни хрена. Потому как гудит все еще купающаяся в почти космической синеве зенита дежурная шестерка. Что интересно, парами гуляют, как детсадовцы на прогулке, а на поляне и вовсе моторы блажным ревом заходятся, похоже, очередная тройка взлетать намылилась… Нет, вон за ней еще одна. Значит, шестерками выпускаемся… Неужто чтоб в три пары потом работать? Ну молодец Батя – это они так, оказывается, комполка называют. Ни фига себе батя, моложе меня пацан, с виду тридцати еще нет… Впрочем, Костику он наверняка ну очень взрослым представлялся. Хотя где-то как-то понятно – тут же большинство таких, как Костик. Или моложе. Костик-то без малого год после училища оттрубить успел. В отпуск съездил. Молодую жену вот привез. Без всего. В смысле, практически без документов даже. Если б не замполит с особистом, хрен бы пожениться дали. Впрочем, у особиста на то, как я понял, свои соображение были… А замполит безо всяких мужик классный.
А вот, кстати, и пипл, легок на помине. Два мамлея и лей. Летуны. С моей, оказывается, бывшей третьей эскадрильи, ну, той, которая на «чайках». Лейтенант Жихарев, командир звена, младший лейтенант Петраков и младший лейтенант Полтавец. Леха. На мое место его назначили, ну, после того случая. С «мигом». Заговорил Жихарев. Как всегда с подколкой. Не сказать чтобы доброй:
– Кого я вижу? Малыш! Каблуки сбиваем? А как приколачивал… Старался! Что, подрасти удалось?
Это не потому, что попало ему тогда из-за меня с «мигом», тогда-то он наоборот, радовался-злорадовался, заметно было, а исключительно из говнистости нрава. Масквич. Никогда не любил таких. Хотя и сам москвич в хрен знает каком – по официальному прадеду – поколении. Скромнее надо быть. Особенно там, где никакой твоей заслуги нет. Персональной. Кстати, когда Малышом обзывают, деду, похоже, страшно не нравится. Костик еще куда бы ни шло…
– Сумел, – отвечаю. – Ровно на три «юнкерса». И еще на пол-«хейнкеля». Впридачу.
Парни сидят, варежки разинув, не знают, что и сказать. Бой мой героический они, похоже, проспали, даже свежими сплетнями разжиться не успели еще. Молчат, типа, как майская рыба об лед. Прошло-то всего ничего. Бросаю взгляд на левое запястье – е-мое, и семи еще нет! Значит, все это менее чем за два часа произошло? Не верю! Впрочем, с КП
[22]
ракета, и вопль: «Полк, строиться!» Жихарев едва успел папиросы достать. «Казбек» курит, пижон. А я, кажется, и здесь не курю. Ну и слава богу. Дурная привычка. Наподобие ковыряния в носу. Только удовольствия еще меньше. И пользы – вообще никакой.
Народ резко повскакивал и бегом к КП. Я же – не спеша. Фролова лишь догнал и потопал себе рядом с ним. Молча. Мы – звено. Тот спросил лишь:
– Ты как?
– Нормально, – отвечаю. – Особист одобрил. И доктор все разрешил. В смысле, и летать тоже. – В ответ буркнуто что-то добродушно-одобрительное. Ну и лады.
Проходим мимо штабной палатки, а там матюки – сплошной пи-и-ип был бы по ТВ. Замполит с Батей. Замполит весь красный, напирает, Батя лишь слабо отбрехивается.
– Если это, пи-ип, современный истребитель, то я, пи-ип, царица Клеопатра, пи-ип. Это, пи-ип, что за подход такой, пи-ип, я вас спрашиваю, пи-ип? Не может, пи-ип, так считаться, пи-ип, и не должно, пи-ип!!!
– Да пойми ты, твою мать, не могу я… Меня же потом, пи-ип пи-ип пи-ип… на пи-ип спросят, пи-ип мать, а я что?! Пи-ип-пи-ип?! А впрочем пи-ип с тобой, пи-ип к пи-ип матери и сапогом тебе в пи-ип и пи-ипом по пи-ипу вдогон, пи-ип твою мать, пи-ип!!!
На данной высокой ноте минуем штабную палатку.
Построились на удивление быстро, летный состав в первой шеренге, за ним основная масса технарей и прочих спецов. Разумеется, тех, кто именно сейчас не занят. Однако много нас. Полк пятиэскадрильного состава – так, кажется? И эскадрильи по 15 рыл, пять звеньев по три. Вышло начальство. На середину перед строем. Комполка и замполит. Оба злые, но спокойные. Будто и не швыряли только что друг в друга всяческие органы и нехороших женщин по матери. Комэск-один скомандовал «равняйсь-смирно», и было к ним на полусогнутых, но Батя его тормознул. Взглядом. Тоже уметь надо. Посмотрел на наш не шибко строевой весь из себя – как и положено в авиации – полк, нешумно вдохнул и пошел чеканить:
