В общем, понятно, человек осознал силу великого колдовства «реклама» и пользуется им вовсю, да и в конкурентной борьбе пальца ему в рот не клади. Через пару-тройку тысяч лет вот такие вот запросто будут в олигархи выбиваться. А пока, увы, предел мечтаний – должность трактирщика.
Но я-то сюда пришел не жрать, не с окин’таевыми талантами знакомиться, а проверить алиби Крок’тоса и выяснить, почему «восточные» вдруг предпочли другое заведение. Насчет алиби я почти не сомневался, так нагло врать мне Крок’тос не станет. А вот с «восточными» подозрение было, что это они вместе со мной в одном трактире бухать не захотели, а потом еще и отомстить решили. А выходит, их сюда гребешковой похлебкой заманили. Да, грехи наши тяжкие… Последняя слабая ниточка оборвалась. Разве что у Митк’окока еще разок попытаться выведать, кто мог его брата (помимо меня) зарезать? Все равно я к нему хотел пойти, одну сделку провернуть.
Вернулся очень поздно. Когда солнышко уже ушло за горизонт. А в этом мире, причем во всем мире, существовало железное правило: ложиться и вставать вместе с солнцем. И тот, кто пытался пройти по ночной Вал’аклаве, освещенной лишь звездным небом да молодой луной, поспотыкался вволю о разную дрянь и поплутал по кривым улочкам, ориентируясь лишь на шум моря, никогда не спросит: почему?
А у едва тлеющего костра усталого путника ждет верная жена. Чтобы глянуть этаким укоряющим взором и попробовать накормить давно остывшим обедом – типа, намек. Другому, может, и стыдно бы стало. Но я-то все эти штучки тыщи раз в кино и в телевизоре видел. Я-то всю эту хитрую бабскую тактику насквозь вижу. Меня-то «этакими» взлядиками не проведешь и в стыд не вгонишь! Но так уж и быть. Поем из вежливости, чтобы женушка не обижалась. Она-то у меня молодая, глупая, и смотрит на меня глазами обиженного котенка, а кто умней, тот и уступает первым.
Ну да, тряпка я, вертят все мною, как хотят! Однако большущее дело сегодня сделал.
– Вот подай-ка мне, Тишка, отвар из травок, садись под бочок, а я тебе расскажу, какой у тебя мужик молодец. Ты вчера Митк’окока, местного Царя Царей, видела? Ага, жирный такой. А я говорю – «жирный», а не «величественный». В том, чтобы жирным быть, никакой крутизны нет. Это каждый может, надо только жрать каждый день, и помногу, и чтобы слуги вместо тебя работали. Говоришь, так только Цари Царей могут? Ты, может, еще хочешь, чтобы и я таким был? Что? Правда хочешь? Толстый и солидный муж выглядит авторитетней?! А тебе почет и уважение, что так мужа раскормила?! Какая же ты у меня все-таки доисторическая особа, и представления о жизни у тебя абсолютно дикарские!
Впрочем, ты меня не перебивай. Во-о-от, иду я, значит, сегодня к этому жирному Митк’ококу во дворец, запросто так все двери ногами открываю, потому как я не шнырь какой-то из подворотни, а Шаман Ирокезов!!! И короче, требую этого Царя Царей на разговор. Ну ясное дело, он всех своих слуг, царедворцев да послов иностранных выгоняет. Потому как понимает, что к нему не абы кто, а сам Тишкин Муж приехал. Потому почтительно так напротив себя усадил, винца поднес, вежливо так расспрашивать начал, как там Сам поживаю, как жена, как дети. Стоп! Не дергаться! Этот вопрос на потом, а то знаю я тебя – начнешь кудахтать и меня с мысли собьешь. Ну а когда с политесами, значит, закончили, он мне и говорит: чего, мол, надо уважаемейшему и величайшему из Шаманов? (Это мне, значит!) А я такой, мол, хочу, чтобы ваши шаманы-лекари мне все свои страшные тайны открыли! А он мне: да ты, братан, офигел, в натуре! А я: сами вы, в натуре, Ваше Жирножопие, офигели! Я вам заместо этого расскажу секретный способ, как из пришлых лопухов побольше денежек вытянуть!
Ну тут, ясен фиг, этот Митк’окок аж пятнами от жадности пошел, хватает меня вспотевшими ручонками (кстати, одежду мне завтра постирай), трясет жиром на щеках и говорит, что, мол, все, что угодно, за возможность вытрясти с клиента лишний грошик. Ну я ему и толканул идею кулачных боев и тотализатора. Ну это вроде как я с Крок’тусом дрался. Впрочем, тебе все равно не понять. Митк’окок и то с трудом понял, пришлось десять раз объяснять. Тем более что я и сам толком про это мало что знаю – ставки там всякие, тотализатор и прочее. И как они тут будут выигрыши-проигрыши подсчитывать с их-то знанием арифметики, я вообще в недоумении. Да и пусть голова об этом у них и болит. Раз до «ракушек» как до универсальной валюты додумались и со ставками разберутся. Будет повод знания в массы продвигать. Они тут ребята по части торговли ушлые, им это только на пользу пойдет.
У меня ведь идея этих боев уже давно возникла. Ну вот как Крок’туса побил. Только я не мог придумать, чего бы за нее с этого ублюдка урвать. А тут вдруг как щелкнуло! Так что, короче, вызывает этот хренов Царь Царей своего главного шамана-целителя. И отдает ему приказ, рассказать мне все свои секреты, все травки показать и так далее. А тот, сволочь, сначала начал мордой водить да тявкать не по делу. Ну да мы его с Митк’ококом конкретно прижали, и он, видно, решил меня по-другому надуть. Как пошел словесным поносом мне в уши дристать, процентов шестьдесят сплошной мути! Ты бы слышала, какие он иногда мне бредовые теории задвигал, – опухнуть можно. Но и кой-чего полезного тоже сказал. По части травок там, а главное, как из водорослей хитрые нашлепки на раны делать, от которых к ним зараза не пристает. Я, блин, только понюхал – офигел, такой знакомый запах, ну чиста йод. Ну еще кой-чего полезного рассказал, например, как краску из раковин добывать. Я на ту краску глянул, вот тебе – готовые чернила! Только цветом малина с оттенком фиолетового – «пурпур», кстати, называется вроде! В смысле, у нас называлась, а тут хренью какой-то назвали, по имени улитки. Ну да это мелочи. Самое-то главное, тот паршивец думал, что я ничего не запомню. Вроде как знания всей жизни за три часа излагает. А я, блин, ничего и не запомнил. Я, блин, это записал! А также взял образцы, подписал, чего да как, чтобы уж точно не забыть! Оцени! Да ты чего, спишь, что ли, уже? Вот так всегда. Ладно, пора тогда и мне на бочок.
Подхватил Тишку на руки, лишний раз удивившись, какая же она у меня тоненькая и хрупкая на вид, и утащил в наш отгороженный ото всех одеялом угол сарая.
Утром меня отловил Лга’нхи и начал капать на мозги, что, мол, завтра уходим, а у тебя ничего не готово. Чудной он какой-то стал. Раньше ему и в голову бы не пришло, что к путешествию надо готовиться. У него вся жизнь была сплошное путешествие. Даже перед серьезной охотой или походом на врагов, максимум, что делал, – проверял, как камень на дубинке держится, да обугливал и подтесывал наконечник копья. Но тут он, понимаешь, проявляет ответственность и предусмотрительность. Нет, он, вообще-то, никогда раздолбаем-разгильдяем не был. Тут такие, в принципе, долго не живут. Но, судя по осунувшейся роже, забота о племени его уже изрядно утомила, – это не с места на место прыгать, подвиги совершая.
Да и наше старое племя никогда такого громадного количества не достигало. Сотня человек, включая баб и детей, – это максимум, что могло прокормить «стандартное» стадо овцебыков. Дальше, уже «старшие братья» изгоняли молодняк, который образовывал свое стадо, а с ним уходила и отделившаяся часть племени. Отсюда вопрос: как будем кормить ирокезов, когда взятые из Вал’аклавы запасы закончатся? Ну да об этом потом, в пути, думать будем. А пока – отчет о проделанной работе: предъявляю сумки с травками и тюки с бинтами. И уверяю, что «всегда готов!» бегом, по первому зову. Только вот сначала в мастерские надо сбегать, одно дельце завершить, и я полностью в распоряжении ирокезов.
