Хосе сплюнул на землю. Он оплошал перед своими — и от этого был зол, мгновенно разозлился. Нужно было восстанавливать то, что в арабских странах называют «намус», а здесь просто «мужская честь» — и срочно.
— Молодец. Иди, притащи его.
Мигелито особо не парился — засунув пистолет за пояс, он пошел в кусты и почти сразу же нашел подстреленного белого. Ухватившись за ногу, он потащил его к микроавтобусу, за телом оставался едва заметный бурый след на земле…
— И что будем делать? — задал глупый вопрос второй из наркомафиози, двадцатитрехлетний Альфредо.
— А вот что… — Хосе решил поднять свой авторитет прямо сейчас, — я видел в кузове бочку… Как раз для жаркого…
— Эй, у нас же нет соляры, — сказал Мигелито.
— Наплевать. Времени тоже нет — сделаем дело и свалим. Нельзя допускать, чтобы наших убивали просто так. Ты — тащи сюда бочку. А ты — найди что-нибудь и нацеди из бака бензина.
В этот момент белый подросток застонал, заворочался — он не был убит, только ранен, и Хосе изо всех сил пнул его.
— Поторапливайся!
Дальнейшее для непривычного к подобным зрелищам человека выглядело жутко — для мексиканцев же, связанных с наркомафией, это было привычным делом. Потому что именно так казнили тех, кто пошел против братства, против картеля или просто перешел дорогу — если, конечно, было время и была возможность. Мигелито сорвал бочку с креплений, оборвал торчащие провода и выломал находящийся внутри усилитель — после чего у него оказалась обычная бочка из-под топлива, только разукрашенная. Вместе с Абимаэлем, который страшно боялся, что на жаркое пустят его, и поэтому помогал, чем мог, — они проделали внизу, по бокам бочки, несколько отверстий. У них не было тяжелого ножа, которым сделать это было бы удобнее всего — поэтому они воспользовались монтировкой, получилось трудоемко, но неплохо. Альфредо тем временем раздобыл пустую пластиковую бутылку и шланг и сцедил из бака бензин — нужно было дизтопливо, оно горит медленнее, и человек мучается дольше, но если нет дизтоплива, то и бензин сойдет. Потом они все вместе взяли раненого пацана и посадили его в бочку, так, чтобы он там уместился полностью. Напоследок Хосе протянул Абимаэлю золотую, инкрустированную стразами зажигалку.
— Сделай это! — коротко сказал он. — И будешь одним из нас.
Абимаэль от страха не сообразил, что в «Зетас» так не принимают, но сделал то, что от него требовалось. Приблизившись, он начал чиркать зажигалкой около одного из отверстий, не загоралось… но он продолжал чиркать, и в тот самый момент, когда его посаженный в бочку сверстник открыл глаза, пары бензина все же зажглись, и он едва успел отскочить, рванувшееся пламя обожгло руку, но зажигалку он все же не выронил, отскочил в сторону вместе с ней.
Пару минут они молча стояли и смотрели, как в бочке заживо сгорает человек. Потом, бросив машину, ушли, ведомые Хосе — тот уже позвонил знакомому койоту и назначил место встречи. У этого койота было «окно» на границе, он брал дорого, потому что много уходило на взятки, но дело свое делал с гарантией.
Четверо мужчин шли по выжженной солнцем земле Техаса параллельно реке Рио-Гранде и не знали, что все они — пусть они еще живут, дышат, едят, ходят — живые мертвецы. Одного из них убьют через три часа — все-таки он не был «Зетас», и от того, что участвовал в казни, им не стал, а правила у мексиканских наркомафиози были простые и действенные. Одно из них гласило — нельзя доверять чужакам, пусть даже соплеменникам. Его убили на другой стороне реки, в городе Нуэво-Ларедо свернули к одному складу, внешне ничем не примечательному, а там работала настоящая фабрика смерти полного профиля. На этой фабрике его застрелили выстрелом в голову, а тело погрузили в бочку с кислотой, чтобы не осталось следов. Избавившись от постороннего, трое поехали дальше — им тоже оставалось недолго, хотя они и не знали об этом.
* * *
20 мая 2013 года
Бани Сулайя, сектор Газа
Доктор Абдалла Факих
Аль-Каида арабского полуострова
Калийная селитра и белый сахар — удобрение и пищевой продукт, весьма нужные в Газе. С тех пор, как Египет присоединился к блокаде сектора Газа, построив со своей стороны границы Стену, — не хватало не то что сахара — хлеба не хватало. Необходимое доставляли разными путями: самолетами, платя немалые взятки, побережьем, но побережьем много не доставишь. Часть еды продавали жители израильских поселений — у них еды было вдоволь, и, покупая ее по ту сторону границы, а продавая по эту, они неплохо зарабатывали. Но все равно не хватало самого насущного. Например, не хватало презервативов — а знаете, для чего нужны презервативы? Нет, не для этого. В Кассаме
[65]
презерватив используется в качестве составной части детонатора, позволяющего при падении подорвать находящийся в носовой части Кассама заряд примитивной взрывчатки. Глупые евреи, они думали, что если построить стену многометровой высоты, то их проблемы чудесным образом разрешатся.
Нет, не разрешатся…
Пока в Газе не иссякнет калийная селитра и белый сахар, Кассамы будут падать на Израиль. Когда иссякнут — они придумают что-нибудь другое.
Начиная с того дня, как на Израиль упал первый Кассам — это было в две тысячи первом году — евреи искали способ, как защититься от падающей с неба смерти. Никакие наземные операции не помогали — инфраструктура быстро восстанавливалась. Невозможны были и авиационные удары — ракеты запускали с густонаселенных жилых массивов, ракетчики, сделав свое дело, моментально растворялись в толпе «мирняка» — хотя мирняка в секторе Газа не было и быть не могло, там были либо воины, либо мухарибы, то есть содействующие и помогающие. Поэтому адекватный ответ Израиля состоял из двух частей. Первая — система радаров, способная запеленговать летящий Кассам, и подчиненные этим радарам установки типа Вулкан-фаланкс, смонтированные на шасси полуприцепов-трейлеров и обладающие огромным боезапасом. Вторая — вертолеты типа АH-6, закупленные совсем недавно и способные наносить удары со сверхвысокой точностью. Часть из этих вертолетов была в беспилотном варианте, в перспективе должны были остаться только беспилотники. Вертолеты часто обстреливали с земли и могли сбить, а что случится с экипажем сбитого вертолета, когда он попадет в плен к местным жителям, — о том даже думать было страшно. Повезет, если вовремя подоспеют боевики ХАМАС — они отобьют израильтян у разъяренной толпы, чтобы взять их в плен и потом шантажировать Израиль, требуя выпустить из тюрем своих товарищей и пойти на другие политические и экономические уступки. Но если не успеют…
Система Вулкан-фаланкс с радарами — она получила название «Железная завеса» — доказала свою высокую эффективность. Эти установки стояли на опорных постах израильской армии, прикрывающих границу с перенаселенной Газой, и стреляли всякий раз, когда опознавали в летящем предмете цель. Суть этой системы была в максимально быстрой реакции — опознание цели производилось не человеком, а компьютером, и компьютер же давал команду на открытие огня. Первоначально эти системы защищали конкретные пункты на территории Израиля — например, особенно сильно страдающий от ракет Сдерот. Потом палестинцы стали применять Кассамы и по другим территориям, вдобавок в секторе Газа появились откуда-то более дальнобойные системы типа Град-П, которые достигали уже и Кирьят Гата с Офакимом, а Кассамы 2 и 3 угрожали прибрежному Ашкелону. По данным разведки, в сектор Газа могли в любой момент прибыть ракеты Фадшар-3 с дальностью действия до пятидесяти километров — тут под угрозой оказывалась уже половина территории страны. Поэтому систему модернизировали и расширили: теперь она прикрывала не цели, а границу с Газой, находясь от нее на некотором удалении, чтобы не представлять цели для снайперов и гранатометчиков. Каждая огневая точка системы надежно прикрывала примерно шесть километров по фронту и два с чем-то километра в высоту. Ее скорострельность — до четырех тысяч в минуту и мощная РЛС с автономным счетно-решающим устройством наведения позволяли с вероятностью более девяноста процентов перехватывать летящие по простейшей баллистической траектории ракеты. Для того чтобы подавить систему, палестинцы применяли массированные пуски ракет — до двадцати одновременно, но это решение таило в себе новые сложности. Такие массированные пуски все равно приводили к потере как минимум половины ракет в воздухе — при том, что ресурсы на их изготовление были очень скудными. К тому же такой массированный пуск ракет был делом достаточно длительным — и ударные вертолеты успевали к месту пуска, чтобы расправиться с зенитчиками. Требовалось какое-то решение, чтобы прекратить или по крайней мере сильно ограничить деятельность Железной завесы. И доктор Факих, в юности получивший удостоверение пилота легкомоторной авиации, такое решение придумал.
