Все это делалось не просто так. Все понимали, что Иран глубоко враждебен арабскому миру, что исходящие из Кума фетвы, согласно которым саудовские правители объявляются осквернителями святых мест, подлежащими смерти — это не шутки и не пустые слова. А американское вооружение — танки «М1А1» «Абрамс», боевые вертолеты и самолеты, — которое потоком течет в Ирак, — все это может в любой момент оказаться в руках многочисленных иракских шиитов и будет повернуто против них. Все отчетливо понимали, КТО сейчас стоит за Ираном.
Вторая линия раскола пролегала в области национальности. Дело в том, что в давние времена территорию Персии населяли люди, которые сами себя называли ариями, они были светловолосыми, голубоглазыми и прекрасно держались в седле. С давних времен Иран тяготел не к арабской, а к европейской культуре — например, предпоследний шах Ирана Реза Пехлеви был полковником русской армии, воевал в Первую мировую на восточном фронте против немцев, показывая немалую храбрость, был награжден русскими наградами и совершенно без акцента говорил по-русски.
[38]
Государственный переворот, в результате которого к власти пришел режим аятолл, на самом деле мало изменил в сознании персов — все они считали себя потомками ариев, а арабов считали недочеловеками. Они не признавали вредность асабии,
[39]
наоборот, они культивировали национализм и национальную исключительность, испытывая к арабам и арабским странам не только религиозную, но и национальную ненависть. Кроме того — Иран получил информацию, что Саудовская Аравия финансирует разработки ядерного оружия в Бразилии на условиях, что после успешных испытаний получит и ракеты, и ядерные заряды к ним.
Таким образом, ракеты, направленные на столицы глубоко враждебных Ирану государств, были направлены туда по логичным и весомым основаниям.
Ознакомившись с системой обороны ракетных площадок, саргорд Бешехти вызвал людей, с которыми они действовали еще в Ираке, и начал ее перестраивать.
Оборона любого объекта уникальна, она приспосабливается к рельефу местности, имеющимся ресурсам, характеру и уровню угроз, назначению самого объекта, но она может быть только двух видов: активной и пассивной. Ярким примером пассивной обороны объекта являются центры управления системами ядерного сдерживания ведущих государств мира — обычно это комплексы, прикрытые бетонными стенами толщиной в несколько метров, расположенные в глубине земли. В России, например, существует объект в Ямантау — над ним расположен каменный монолит в сто двадцать метров толщиной. Считается, что его невозможно расколоть даже ядерным взрывом. К иным средствам пассивной обороны относятся минные поля, колючая проволока с датчиками слежения, видеокамеры, запретные, перепаханные полосы. Здесь, на объекте Имам Али, предпочтение отдавалось минам всех типов и классов, их было столько, что саргорд один раз чуть сам не подорвался по неосторожности. Были и вышки, и колючка там, где можно — но в основном оборона объекта строилась на минных полях.
Саргорд Бешехти потерял доверие к минам еще в Ираке — просто американцы научились ловко уничтожать фугасы, а если даже он подрывался — чаще всего не причинял никакого вреда, потому что машины были тяжелобронированными. В Ираке на заборе можно увидеть надпись — убей клешню! Клешня — это тяжелый противоминный транспортер саперов типа Buffalo, у него высоко поднятый над дорогой кузов, V-образное днище, тяжелобронированная кабина с большими бронестеклами и механическая рука-манипулятор, которой можно управлять из-под прикрытия брони, разбирая кучи мусора рядом с дорогой, сдвигая с места остовы автомобилей и боевой техники, переворачивая предметы, которых не должно быть на дороге — короче, клешня эта причиняла немало проблем, с ее присутствием нападения с использованием фугасов на большие караваны сошли на нет. Против нее тоже были приемы, к самому затишью у иранских диверсантов появились кумулятивные фугасы последнего поколения и тандемные гранаты, способные пробивать броню танка — но все это не применяли, оставили для решающей схватки. И, тем не менее, саргорд потерял доверие к минам, как к средству нападения, так и к средству защиты.
Он приказал оставить только внешний, самый удаленный рубеж минной защиты, остальные же мины частично демонтировать и — обеспечить проходы для патрулирования и активных действий. В Ираке нужно было двигаться — постоянно, активно, непрерывно двигаться, не сидя на одном месте и ничего не обороняя «до последнего солдата» — кое-кто в самом начале попытался, и американцы от них ничего не оставили. По мнению саргорда, оборона должна была строиться на постоянном патрулировании местности мелкими, но хорошо вооруженными группами, активной агентурной и контрразведывательной работе в остане,
[40]
активном применении беспилотной авиации, которая у Ирана была в достаточном количестве. Защиту ракет при выдвижении к стартовым площадкам он планировал осуществлять за счет усиления группы конвоирования и активной разведки по маршруту следования ракетных установок за счет БПЛА и легких вооруженных дельтапланов. Короче говоря — вместо большого медведя — туча маленьких москитов, от которых не отмахаешься и которые выпьют всю кровь, только дай повод.
Объявив учебную тревогу и понаблюдав за выводом стартового комплекса на позицию, Бешехти пришел в ужас.
Колонна выглядела так: первым шел внедорожник с разведкой, вооружение — один пулемет калибра 7,62 на турели, второй шла боевая машина пехоты китайско-иранского производства, вся ценность которой заключалась только в том, что у нее пулеметчик был в открытой башне и все видел. Остальные десантники КСИР, которые должны были охранять установку, по уставу находились в десантном отделении и толком не видели ничего.
Следом шли два бронетранспортера северокорейского производства, похожие на русский БТР-80, только трехосные, вооружение — спарка пулеметов калибра 14,5 в башне, эти бронетранспортеры закупили недавно для обновления парка в большом количестве, собирали здесь, в Иране, частично на местной ходовой. Все бы хорошо — спарка 14,5 раскалывала камни — но проблема была в том, что десант опять-таки ничего не видел. В реальном бою эти машины просто сожгут из гранатометов, и все.
Следом шел тяжелый трейлер, четырехосная пусковая установка, буксируемая закупленным через третью страну новейшим тягачом Volvo FH-16, замыкали колонну еще два северокорейских БТР. Вся эта колонна добиралась до стартовой площадки не по самой хорошей дороге — потому что идущая впереди гусеничная БМП ее разрушала и тормозила всю колонну. Единственной машиной, из которой был полный обзор местности, был идущий первым внедорожник, но он был ничем не защищен, его можно было загасить из пулеметов. Мобильной зенитной установки, способной «загасить», к примеру, американский боевой вертолет, — а сейчас были и беспилотные ударные боевые вертолеты! — в колонне не было. Короче говоря, ознакомившись с ситуацией, саргорд Бешехти испытал жгучее желание кого-нибудь расстрелять — но на сей раз сдержался. Расстрел должен быть экстраординарным наказанием, чтобы вызывать страх, он не должен применяться часто.
