Но дело было даже не в этом. Президент и его тейп контролировали Ичкерию. Не потому что они самые сильные – архаровцев с автоматами полно! А потому, что они были самыми умелыми посредниками с Москвой и держали денежные потоки. Только поэтому они были во главе республики, и никто из чеченской элиты не собирался их менять.
А вот отморозки, которые сейчас шляются по Грозному, могут и сменить.
Президент был умным человеком и видел, что творится. Чеченское общество, архаичное, тейпово-клановое – за последние десять лет окончательно распалось. Он сам этому всемерно способствовал – но теперь пожинал плоды этого. Да… еще спрашивали по привычке – из какого ты тейпа, но именно по привычке, молодежи было все равно. Молодежь не послушает стариков годекана
[55]
, они видят несправедливость. Они видят, что каждая денежная должность: инспектор ГИБДД, участковый, санитарный, пожарный и прочие надзоры, даже учитель – продается и покупается, на каждой нужно брать взятки и отстегивать наверх. Брали взятки даже не для себя, а для начальства, не брать было просто невозможно. Они видят, что все схвачено, и для того, чтобы пробиться наверх, нужно, простите, лизать чью-то задницу или много платить. Или тебя возьмут на самую черную работу, и ты будешь чем-то вроде раба.
И вот эта самая система, система, которая создала Ичкерию-2015 – ее-то подростки, шляющиеся по Грозному, и могут попытаться разрушить. Просто потому, что революция дает возможность быстро пробиться наверх. И не все ли равно – зеленая революция, красная или серо-буро-малиновая…
Днем из Москвы прилетел главный сторонник и соратник президента – Зелимханов, депутат Государственной думы, глава чеченского представительства в Москве. Прилетел он на собственном самолете, который недавно себе купил – президент отругал его за это, «Мерседес» бронированный – это еще туда-сюда, но за самолет московские рвачи могут обидеться и потребовать себе большую долю. Из здания Грознефти в администрацию президента приехал Салман Рзаев, генерал спецслужб, который не смог ликвидировать вовремя Басаева, и теперь с этим что-то надо было делать. Еще на собственном «Роллс-Ройсе» – президент его за это тоже отругал, надо ездить на «шестисотом». Прикатил Дикаев, давний соратник и дальний родственник президента, контролирующий строительный комплекс. Дикаев был довольно умным человеком; несмотря на безбожные отпилы, он все-таки создал довольно сильный строительный комплекс, который сейчас активно брал подряды по всему югу России, хапнул при распиле денег, выделяемых на Олимпиаду, и даже через подставных лиц умудрился получить подряды на восстановление каких-то объектов на Украине. С Украины же шло оружие, в очень больших количествах, в основном натовское – президент исповедовал принцип «Аллаху молись, но осла привязывай». Оружие никогда лишним не бывает.
На столе в одном из непримечательных кабинетов без таблички на двери и без окна стоял только нарзан – подобные разговоры на пьяную голову не говорятся. У двери – охрана, вооружение и снаряжение такое, что американские частные военные компании нервно курят в сторонке, одни автоматы FN SCAR и пистолеты-пулеметы KRISS с лазерными прицелами и глушителями чего стоят – президент приказал все это купить после того, как поиграл в Modern Warfare 2. Когда генерал Рзаев вошел в кабинет, – он прибыл последним, – Зелимханов развалился на стуле, Дикаев шумно пил воду, как верблюд после перехода через пустыню, а президент метался по маленькому кабинету из угла в угол, как тигр в клетке. Увидев Рзаева, он хлопнул в ладоши.
– А-а-а-а! Салман, заходи, дорогой! Хорошо, что не опоздал!
Рзаев прошел к стулу, предназначенному для него, с достоинством занял свое место.
– Ты нам скажи, Салман, что теперь со всем с этим делать?
– Ничего, – спокойно ответил Рзаев.
– Ничего? – как это обычно и бывало в таких случаях, заговорил Зелимханов. – Салман-эфенди, ты даже не представляешь, каких проблем ты нам доставил.
Зелимханов, помимо депутатства, занимал неофициальную должность куратора чеченских спецслужб.
– Проблема – это если не пришли деньги из Москвы. Вот это – проблема.
– Видно, в тебя не бросили яйцом, Салман! – недовольно сказал президент. Он все-таки оставался чеченцем в душе, и если, к примеру, бросить яйцо в русского депутата – он утрется и дальше будет вещать. А чеченца это изнутри есть будет.
– Что, собственно, произошло? – пожал плечами Салман Рзаев. – Ну, завалили этого одноногого странника, и что с того? Это в плюс нам, и в большой плюс, работа сделана. Какая разница, кто ее сделал, я или другой человек?
– Его убили русские! – нервно сказал президент.
Вероятно, ты так и не забыл, как носил одноногому чай…
– Ну и что? Так даже лучше. Не будет кровной мести. Пусть русские воюют с кавказцами, а кавказцы воюют с русскими. Пока льется кровь, льются и деньги, ты это знаешь, Рамзан, не хуже меня… – спокойно ответствовал Рзаев. – Вы что, посмотрели, что творится в Интернете?
– А ты не смотрел? – спросил Дикаев. Он всегда присоединялся, когда кого-то обличали или гнобили, такая была натура у этого человека. Подлая, типично русистская, он и выглядел-то как русист…
– Смотрел. И что? Я не боюсь людей, которые сидят перед монитором и долбят по клавишам. Я не боюсь людей, которые бегают по улицам с флагом, каким бы этот флаг ни был. Пошумят – и успокоятся. Я больше боюсь людей, которые тихо и методично убивают, вот чего я боюсь. Зачем сюда пришел Одноногий?! – вдруг резко спросил Рзаев.
Дикаев просто смотрел на него. Президент остановился на полушаге. Зелимханов осклабился.
– Это ты нам скажи, Салман…
Вопрос был победой Рзаева – задав его, Зелимханов признавал, что никаких других источников разведывательной информации, кроме него, Рзаева, у них нет. А значит, и наказывать его каким-либо образом нельзя.
– Одноногий приходил для того, чтобы освободить американских и польских военнопленных. Он приходил сюда для того, чтобы сражаться за чужие интересы! Это и есть правда, которую мы должны сказать чеченскому народу.
– Никто не поверит, – мрачно сказал Зелимханов.
– Надо, чтобы поверили! Да, сначала не поверят. Но капля камень точит. Людям нужны герои. А нам нужны оплеванные герои!
В комнате наступило молчание. Тяжелое, душное, тут не было кондиционера, но дело было не в этом. Все-таки каждый человек всегда хоть на каплю остается человеком, даже если он старательно делает все, чтобы им не быть. Собравшиеся в этой комнате люди убивали, воровали, предавали, подкупали, откатывали, постоянно лгали – но что-то человеческое в них не могло не остаться, хотя бы совсем немного. И сейчас, после хлесткой фразы генерала Рзаева об оплеванных героях, каждый почему-то почувствовал себя так, как будто это ему плюнули в лицо. Каждый почувствовал ненависть и презрение к себе и к окружающим его людям, стыд от того, что он вообще находится здесь и в таком обществе.
