Итак, сегодня было двадцать девятое мая, пятница, последний день рабочей недели, а на выходные можно было махнуть на побережье. У Майка была новая подружка по имени Люсия, на восьмую часть мулатка, но это почти не было заметно. Люсия была начинающим юристом, но в постели выписывала такие пируэты, какие Майк не видел ни от одной своей сокурсницы, ни от одной девчонки на родине. Именно с ней Майк собирался сесть на самолет – его жалованье вполне позволяло летать внутренними малобюджетными рейсами хоть каждый день – и махнуть на побережье, чтобы немного погреться на солнышке. Но пока нужно было отработать пятничный день и предупредить мистера Каррузерса, что его не будет здесь в выходные.
Итак, утром Майк вышел из дома, где снимала комнату Люсия, насвистывая, направился к своему «Фольксвагену», который оплачивала фирма и который стоил совсем недорого. Последней его машиной в Штатах был «Мустанг», восьмицилиндровый зверь красного цвета, и на его фоне «Фольксваген», старая европейская модель, производство которой перенесли сюда, был не лучшей заменой. Но в нем был кондиционер, он потреблял мало топлива и хорошо переносил езду по не самым лучшим местным дорогам – поэтому Майка вполне устроила эта машина.
Майк сел в машину, завел мотор – старый движок зачихал, но все-таки завелся. Выруливая на проезжую часть, – бразильцы водили машину как сумасшедшие, в первый месяц пребывания здесь он вынужден был обращаться к услугам автосервиса три или четыре раза, – он едва не столкнулся с большим седаном «Шевроле», который неуверенно вел себя в транспортном потоке. Поскольку молодой американец уже прижился здесь, он сделал именно то, что сделал бы бразилец – показал вытянутый средний палец и обозвал водителя другой машины педерастом. И когда он сделал это, он понял – что-то не то…
В машине повеяло неприятной прохладой – хотя кондиционер он не включал.
Что-то не так… Что?!
Машина? Розыск? Водитель?
Водитель!
Водитель «Шевроле» ехал, опустив боковое стекло, чтобы хоть немного продувало машину
[70]
, и Майк узнал его. Он не помнил точно, кто это, но он точно видел его. ЦРУ рассылало внутренние циркуляры для ознакомления, там были фотографии и фотороботы лиц со смешными именами и фамилиями, подозреваемых в совсем не смешных деяниях – убийствах, финансировании терроризма, подготовке терактов. Они просматривали все это, иногда шутили над самими собой – кому в этой чертовой Бразилии придет в голову что-то взрывать, но у Майка была особенная память. Его отец был трейдером с Уолл-стрита, и трейдером очень удачливым, а одна из отличительных черт хорошего трейдера – отличная память, отец Майка мог вспомнить результаты биржевых торгов, состоявшихся год назад. Кое-что от него унаследовал и Майк, и сейчас он понял, что этого парня, точнее что-то похожее на него… фоторобот – он видел, и видел в ориентировках на розыск.
А потом он понял еще и то, что он стоит, а этот парень – уезжает.
Ирония судьбы – саргорда Арада Бешехти не было ни в каких ориентировках, иранцы специально это проверяли и если бы увидели, что он в них есть – его никуда не послали бы. В ориентировке был похожий человек, подозреваемый в организации взрыва на индонезийских курортах, у американских спецслужб не было его фотографии, только фоторобот. Его-то и вспомнил сотрудник ЦРУ Майк МакКален.
Отчаянно сигналя и даже, кажется, кого-то стукнув, Майк вырулил со стоянки. Со всех сторон неслись ругательства и проклятья.
Да отвяжитесь вы! У меня важное задание, неужели не видите!
Телефон! Надо позвонить в офис! Предупредить!
Майк МакКален сунулся за телефоном, начал тыкать по клавишам – но телефон не отзывался, и тут он понял, что забыл его зарядить. Как всегда.
Три раза черт!
Бросив телефон, Майк потянулся к бардачку машины, в этот момент его подрезали, и он чудом не разбил машину. Но не разбил – ему удалось открыть бардачок и вытащить револьвер, короткоствольный «Доберман» тридцать восьмого калибра, дешевая аргентинская дрянь с рукояткой из местного дерева. Прикосновение к рукоятке пистолета придало ему уверенности.
Через три светофора ему удалось догнать «Шевроле». Водитель, казалось, никуда не торопился, ехал расслабленно.
Куда он едет? В Президенте Франко?
К мосту. Он едет к мосту.
Следом за неизвестным он выехал на мост через реку Парана, движение там было довольно затрудненным, потому что через мост одновременно шли и пешеходы и автомобили. Было заметно, что водитель «Шевроле» никуда не спешит.
Майк, что ты делаешь…
Проехали мост. «Шевроле» повернул влево, он за ним, искреннее надеясь, что он не обнаружен. Все это походило на игры времен холодной войны, только в тропической, удушливой жаре. На Ферме они отрабатывали и слежку, и уход от слежки, вот только учебное задание это одно, а самое настоящее – совсем другое…
«Шевроле» снова свернул. Потом остановился.
Как его учили на Ферме – Майк проехал чуть дальше «Шевроле» и тоже припарковался, места почти не было, и пришлось сделать это намного дальше, чем следовало бы. В зеркало заднего вида он видел водителя «Шевроле» – обычный малый, чуть выше среднего роста, одетый так же, как одет и он сам – куртка, джинсы. В чем же дело, что показалось ему подозрительным?
Он видел, куда пошел водитель «Шевроле». И решил пойти за ним. Профессионал бы никогда этого не сделал. Стоит только представить, как нелепо выглядит на улице бразильского захолустья ведущий слежку всклоченный американец с револьвером в кармане. Нужно было зайти в любой бар, попросить телефон, можно было попросить телефон у любого из прохожих, набрать номер резидентуры и эзоповым языком сообщить о ситуации. Потом вернуться в машину и спокойно ждать. Если преследуемый на машине и он до сих пор не заметил слежку – он никуда не денется от машины, а если даже и заметил, решил отрываться пешком – сама по себе машина это тоже ниточка, которая поможет выйти на него потом. Вместо этого Майк сунул в карман свой Доберман, пригладил волосы, вышел из машины и пошел туда же, куда пошел этот неизвестный. В толпе он выделялся так же, как аквариумная рыбка – в пруду.
И он нашел неизвестного, нашел на свою беду. Неизвестный стоял к нему спиной в грязном, заплеванном проходе между зданиями и набирал какой-то номер на сотовом телефоне. Майку не удалось сделать все тихо – неизвестный обернулся и увидел его.
Четверо из пяти американцев в этом случае пойдут ва-банк. Они не попытаются прикинуться пьяными, ищущими тихое местечко, где бы отлить. У американцев, да и вообще у англосаксов в крови стремление тайное делать явным, стремление гласно и открыто разбираться со всем непонятным. Вот почему русские в искусстве шпионажа выше американцев на голову.
– Ты кто такой? – спросил его Майк МакКален, делая шаг вперед.
