– Принял! Немой – всем! Делаем по выстрелу Кота! Крот, Дух, Аист, Зверь, Башкир – выстрел плюс один
[49]
, огонь по «Большому-один». Стерх – страхуешь их! Остальные – выстрел плюс пять. Кот, работай!
Снайпер открывает огонь не по команде – снайпер открывает огонь, как только будет готов и как только сложатся благоприятные условия для выстрела. У снайпера нет и не может быть командира, снайпер всегда сам себе командир. Любая попытка покомандовать снайпером до добра не доводит.
Кот выстрелил на третьей секунде – эти три секунды ему понадобились для того, чтобы учесть все поправки – на расстояние, на ветер, на разницу высот, на атмосферное давление – Кот их учитывал по какому-то наитию. Вот и сейчас, прицелившись в воображаемую точку над головой пулеметчика второй машины, он плавно дожал спуск. Винтовка гулко грохнула – для стрельбы на такие расстояния глушитель неприменим – изображение в прицеле на какой-то момент размылось под воздействием отдачи. А когда картинка снова стала четкой, Кот увидел, как пулеметчик недвижно лежит на крыше машины, обнимая свое грозное оружие.
В отличие от тех террористов, что находились вдали, те, что были около первой машины, сразу поняли, что это был выстрел, и даже сообразили, откуда примерно он произведен. Пулеметчик начал разворачивать свое оружие, чтобы вести огонь по снайперу. Ему нужно было развернуть свой пулемет не меньше, чем на сто восемьдесят градусов. Развернуть он успел только на тридцать – пуля Башкира попала точно в цель, голова террориста взорвалась кровавым облаком. Часто захлопали еще четыре автомата, трое упали сразу, как подкошенные, орошая своей кровью придорожную пыль. Еще секунды три пожил четвертый – успел спрятаться от бесшумной смерти за машиной, но сглупил, на мгновение высунулся из-за борта, чтобы оценить обстановку. Две пули нашли и его…
Кот передернул затвор, прицелился. Вновь. Помощь Стерха с его мощным пулеметом не потребовалась…
– Кот – Немому! «Большой-два» умер.
– «Большой-один» нейтрализован!
– Немой – всем! Свободная охота!
Винтовки и автоматы нацелились на человеческие фигурки вдалеке, на нижних террасах. Бухнула винтовка Кота…
В отличие от всех, Зверь не стал стрелять из своего штатного «Волка» – он придумал кое-что получше. Закинув неудобный, длинный автомат за спину, он, вооружившись пистолетом, бросился к внедорожнику с пулеметом. Те пятеро, что были рядом с машиной, уже мертвы – но один Зверю не понравился, поэтому он его «проконтролировал» – выстрелил в голову. Уцепился за релинги на крыше, подскочил на багажник – и через две секунды был уже у пулемета…
Пулемет был измазан какой-то серой с бурым жижей, воняло просто отвратительно, но он был исправен, и патронов в ленте оставалось больше половины. Спихнув в салон внедорожника труп пулеметчика, Зверь вытер липкие от крови рукоятки руками, руки наспех обтер о форму. Прицел был уже выставлен правильно, ему оставалось только развернуть пулемет. Там, вдалеке, уже поняли, откуда примерно ведется огонь, больше половины лежали ничком на земле, окропляя ее кровью, кто-то стрелял, продолжая сопротивляться, кто-то – пытался убежать. Зверь прицелился по пляшущему в зелени огоньку – ему показалось, что это пулемет, – нажал на гашетку, отсек короткую очередь. Пулемет гулко рокотнул, заглушая все звуки боя, пули угодили точно в цель, огонек погас. Зверь перевел прицел своего «аппарата» на другую цель…
Последний террорист не выдержал, вскочил, побежал – и сразу на нем скрестился огонь нескольких стволов. Непонятно даже, кто его убил – то ли Кот, желающий попрактиковаться в стрельбе по бегущей цели, то ли Зверь, пули которого едва не разорвали террориста пополам, то ли еще кто. Как бы то ни было – последний террорист упал на террасе – без руки, головы и нашпигованный свинцом. Разом стало тихо…
– Немой – всем! Доложить!
– Кот, норма, целей не вижу!
– Стерх, норма, никого не вижу…
Вот так. Минута боя – и все, с одной стороны ни одного даже легко раненного, с другой – полное уничтожение. Это и есть – работа спецназа.
– Немой – всем! Зверь, оставайся у пулемета, страхуй! Стерх и Кот – тоже. Остальные – рассредоточиться, начать прочесывание!
Больше всего при таком прочесывании спецназовцы опасались змей – в прохладе виноградников их много, сползаются на прохладу, на воду. Обнаружить ее в зарослях сложно, некоторые ползучие твари даже взбираются на виноградную лозу, хватают прилетевших полакомиться виноградом птиц. И среди них попадаются такие поганые виды – типа гюрзы, которая не предупреждает приближающегося человека шипением о своем присутствии, не дает возможности разойтись, а нападает, чаще всего бесшумно. Пропустил змею, не умрешь – противозмеиная сыворотка у каждого в аптечке, и что делать при укусе, каждый знает, но подставишь себя и группу. Глупо выйти из строя из-за какого то озверевшего шланга. Поэтому длинную хворостину в руки и предел внимания.
Один из террористов решил, что он очень хитрый – прикинулся мертвым и вознамерился врезать из автомата, подпустив спецназовцев поближе. Но реакцию противника он недооценил. Дух и Толстяк выстрелили одновременно, почти не целясь – и все их пули попали в цель. Толстяку пуля угодила в бронежилет…
– Выходи, кто там есть! – заорал Немой. – Выходи, гранатами забросаю!
Молчание. Спецназовцы уже заняли позиции, готовые к открытию огня. И хотя цель находилась выше них и на первый взгляд была довольно «крепкой», пригодной для обороны – все равно, долго она не продержится…
– А ты кто?! – крикнули оттуда. Вроде русский кричит…
– А тебе не один ли хрен?! – разозлился Немой.
– Не один!
– Я русский офицер! Сдавайся, сейчас же!
Ситуация была довольно глупой, Тихонов это понимал. По сути, его группа сейчас находилась на захваченной террористами территории, имела четкую задачу на разведку мест сосредоточения боевиков, определение подходящих мест высадки десанта, уничтожение мелких групп террористов, координацию огня ВВС. Одним из условий выполнения данной задачи было скрытное передвижение, они даже военную форму сняли, чтобы не демаскироваться. А тут он стоит и орет на все окрестности, что он русский офицер…
– Я выхожу!
– Один выходи! Оружие брось!
Из-за укрепления – старого, но грамотно сделанного, на господствующей высоте, только минами и подавишь, вышел голый по пояс казак. Было видно, что он ранен и не раз, но двигался он довольно твердо и на раны внимания не обращал. В опущенной руке у него была штурмовая винтовка, то ли британская, то ли североамериканская. Не наша.
– Какой же ты русский офицер? – недоверчиво вопросил он, глядя на «прикид» Немого – единственного, который стоял открыто. Агрессивности, впрочем, он не проявлял.
