Видели бы вы, как вытянулась рожа у этого сасовца… Сфотографировать бы. Обнаружить, что твой начальник выходец из флота и старше тебя по званию. Такое дано пережить не каждому.
– Из земноводных
[63]
, – с саркастической улыбкой протянул Грей.
– Сейчас я ничего не слышал. Еще раз услышу что-то подобное о моряках Ее Величества – наваляю. Серьезно наваляю. В конце концов, суша занимает четверть территории земли, а три четверти – океан, так что поуважительнее, сапог. Теперь. О ситуации местной знаешь – что здесь творится?
– Из газет.
– А на черта сюда-то приехал? – изумился я.
– Да сам не знаю… – ухмыльнулся мой новый напарник. – Я с детства люблю неприятности.
Так я тебе и поверил, мистер «я из Лондона».
— Аналогично. Тогда пошли. Посмотрим, как там дела на улице…
– Не пристегивайся.
– Что?
– Не пристегивайся, сказал. Если начнется обстрел, ты должен быстро выскочить, здесь никто не пристегивается.
– Так вот почему у вас такая смертность на дорогах… – невесело ухмыльнулся Грей.
– Вот именно. Трудно не совершить ДТП, особенно когда какой-нибудь хрен хлещет по тебе очередями из автомата или в паре десятков метров от тебя поднялся на воздух автомобиль. В бардачке – автомат «Инграм», поэтому, если что… Умеешь пользоваться?
– Умею… Где взял – обычно «Стерлинги»… ах да, забыл, ты же с флота…
– Вот именно. У нас они есть, закуплены.
– У нас – тоже.
– Тем лучше, стрелять умеешь.
Грей не поленился – открыл бардачок, проверил…
– Куда мы едем?
– Повидать одного парня. Не поверишь – этой ночью мне пришла в голову гениальная идея. Ее надо проверить – переговорить с этим парнем и понять, что он знает. Ты меня прикроешь.
– Есть, босс…
– А по дороге – слушай. Кое-что расскажу тебе про ИРА.
– Весь внимание, босс…
Как оказалось, за констеблем Греем был закреплен «Лендровер», причем новой модели, не «глазастый», а с квадратными фарами, только что пошедший в серию. МИ-5 к гадалке не ходи. Машину эту мы оставили на стоянке – слишком заметная. Пока – сойдет и моя «Мондео»…
– Так вот, слушай… ИРА – это целая армия. У нее есть отделения по ту сторону границы, у нее есть отделения в САСШ, где после определенных событий оказалось несколько миллионов ирландских эмигрантов
[64]
. Что бы они ни говорили – все они люто ненавидят британцев. В любом ирландском пабе в САСШ идет сбор пожертвований на нужды ИРА, остановить это просто невозможно. Невозможно и выиграть эту войну, можно просто установить и поддерживать определенный порядок. Операции сдерживания – тебе знакомо, что это такое?
– Знакомо…
– Вот именно этим мы и занимаемся. Строим плотину и искренне надеемся, что она окажется выше надвигающейся на нас волны. Далее. По ту сторону границы, во всех приграничных графствах у них логова. Какую ферму ни возьми – там либо убивают, либо содержат разыскиваемых, либо хранят оружие, либо еще что. Там работают твои бывшие сослуживцы, но неофициально и без какой-либо поддержки. Разведсети там практически никакой. Все дело в том, что у ирландского языка – чертова тьма диалектов, может быть так, что в деревнях, в каждой из которых по двадцать-тридцать домов и отстоящих одна от другой всего на пару километров, говорят на разных диалектах, а некоторые диалекты имеют хождение всего в одной деревне. Если ты пойдешь туда под прикрытием – тебя разоблачит любой местный, просто поговорив с тобой пару минут. А местные неохотно идут на контакт – понимают, что с ними будет в случае провала и что мы ничем не сможем им там помочь. ИРА с той стороны существует почти легально и пользуется безоговорочной поддержкой населения.
И еще, по эту сторону границы ИРА разбита на бригады. Самая мощная бригада – это Белфастская, существуют также «Бригады Ольстера», «Бригады графства Армаг», «Бригады Лондондерри» и еще немало. Бывают и отдельные группы, но их мало.
Основными органами управления ИРА являются Совет Армии – туда входят только командиры боевых групп, и Исполнительный совет – это политические деятели и умеренные. Исполнительный совет скрывает свою деятельность под крышей политической партии Шин-Фейн
[65]
, на словах выступающей за примирение. На самом деле – это не более чем удобная ширма.
В ИРА существует разведка и контрразведка. И то, и другое работает. Случаи, когда раскрывали людей в полиции, работающих на ИРА, уже были. А сколько провалено и зверски убито агентов – не сосчитать. В последнее время уровень и разведки, и контрразведки, и боевых бригад ИРА значительно вырос. Ты знаешь, что такое «Шмель»?
– Кажется, русский гранатомет?
– Огнемет. Противотанковый. Совсем недавно кто-то сильно рассерженный на полицию выстрелил из такого огнемета по полицейскому участку. Остался только пепел, хоронить было нечего…
Грей присвистнул.
– И это здесь есть?
– Есть. Здесь есть все – автоматы, гранатометы, огнеметы, снайперские винтовки. Все – русское, если раньше все оружие отбивалось у нас либо доставлялось из САСШ – то теперь оружие в основном русское. И если раньше любое оружие тщательно береглось, по проведении акции уносилось – ИРА рисковала даже тем, что ее люди попадутся при переноске оружия – то теперь оно все чаще бросается на месте акции. У нас уже целый контейнер с трофейными русскими автоматами накопился. А это означает…
– Что оружия у них столько, что они могут позволить себе его бросить, – закончил за меня Грей.
– Вот именно…
Впереди что-то произошло – автомобильный поток заметно уплотнился, машины продвигались рывками, то и дело вспыхивали рубиновые стоп-сигналы…
– Что это?
– Черт его знает…
В пробке пришлось ждать минут двадцать, сирену я не включал, не желая привлекать к себе внимание. Дождался, пока мы подъедем к наспех установленным переносным заграждениям, высунулся из окна. Увидев меня, ко мне подошел полицейский, поздоровался за руку. Меня он знал.
– Что тут?
– Bomb Scare
[66]
, сэр…
– Лаборатория? – спросил я, глядя на фургончик взрывотехников и на то, как торопливо устанавливают переносные антивзрывные заграждения около одной из лавок.
