В обычном случае на это и можно было рассчитывать, но сейчас, пробираясь на машине по узкой овечьей тропе – мы уже прошли границу, наскоро спрятав труп террориста – я размышлял, что они знают про О’Доннела? Как он провалился – с этим будем разбираться потом, самое главное, что они знают? Знают ли, что он просто предатель, или знают и то, что конкретно он был на связи у меня. Если первый вариант – это проще. Тогда они будут собирать народ на «фильм ужасов», на это уйдет время. Потом они будут долго и изощренно пытать. Как раз мы к этому времени и нагрянем. В живых я никого оставлять не собирался – ни палачей, ни зрителей. Все они одним миром мазаны, да и свидетелей оставлять нельзя – одно преступление мы уже совершили. Что касается Грея – я был уверен, что он будет молчать. Во-первых, потому что соучастник, во-вторых – сасовцы и сами людей теряли под пулями боевиков ИРА и никакой жалости к ним не испытывали.
А вот если знают… Знают, что О’Доннел конкретно на связи у меня… Тогда дело плохо. Тогда они попытаются причинить ему максимум боли за минимум времени, а потом кончат. И свалят. Потому что в кругах ИРА я уже приобрел недобрую репутацию «гробовщика», человека, который стреляет, не задумываясь – пользуясь русской военной терминологией, одиннадцать «двухсотых» за три с небольшим года службы. Все знали – шутки со мной плохи…
Ферма, которую я намеревался проверить в первую очередь, располагалась чуть севернее деревушки Скайхилл, которая, в свою очередь, находилась западнее Дандалка. Маленькая, числившаяся заброшенной ферма, но кровью там воняло изрядно. Я рассудил, что они не будут излишне разборчивыми и займут ближайшее, пригодное для таких целей место. Если его не окажется здесь – значит, поедем дальше на запад и будем проверять другие…
– Приехали…
Машину придется оставить – к ферме просто так не подберешься.
– Ты это собираешься здесь оставить? – кивнул Грей на винтовку.
А ведь точно… Какой-нибудь прохожий провос увидит такую большую и красивую черную машину, вскроет ее – а там винтовка пятидесятого калибра. Тоже большая, красивая и заряженная. И получится, что спереди у нас будут как минимум три вооруженных ублюдка, а сзади – этот гаврик с винтовкой, которая машину насквозь пробивает. Вот так и погибают безвременно…
Винтовка, если винтовка, то и патроны, хотя бы штук двадцать. Это пятнадцать килограммов. Плюс автомат, боеприпасы. Черт…
– Придется тебе два рюкзака тащить. Дотащишь?
– Выживу, босс…
Машину закрыли, на сигнализацию ставить не стали, еще взвоет. Просто я достал провод из-под капота и положил в карман. Случись чего, быстро уехать уже не получится, но и с колесами останемся гарантированно.
Шли обычной цепочкой, дистанция десять метров. Местность – зеленые холмы, кустарник, речки. Раньше тут скот пасли, теперь не до скота было – где-то частные пансионы для отдыхающих построили, где-то просто все заброшено. На вид – ничего опасного. Впрочем, это только на вид. Вотчина ИРА самая настоящая…
– Слушать! – Грей замер на месте, присев. – Слышал?
– Слышал…
Ветер донес до нас отголосок крика – в горах вообще ветер творит удивительные вещи. Иногда за десять метров человека не слышишь, иногда за километр хорошо слышно. Ветер принес едва слышный крик. Нечеловеческий. Душераздирающий…
– Он?
– Возможно. Поторапливаемся…
Первого мы обнаружили примерно в километре от фермы – сидел на валуне и курил. Мы как раз снизу на него выходили, он нас не заметил. Хорошо, что тут они такие беспечные. Видимо, из местных.
– Вижу оружие. Автомат.
– Проконтролируй.
Стрелять из простой винтовки нельзя, тут уже можно пользоваться только бесшумным оружием. Встал на колено, прицелился – перекрестье прицела поставил выше, с поправкой. Аккуратно дожал спуск. Винтовка толкнула в плечо – оно еще помнило отдачу пятидесятого калибра, и эта показалась почти незаметной. Лязг затвора, дославшего новый патрон в патронник, был громче звука выстрела…
– Цель упала влево и лежит без движения. Цель не двигается. Цель поражена! – вынес, наконец, вердикт мой напарник.
– Помалу вперед.
Боевик и впрямь оказался молодым – совсем пацан в грубой брезентовой зеленой ветровке, с каким-то полудетским лицом. Но рядом с его изогнувшейся в мгновенной агонии рукой лежал старый американский «Томпсон» с большим барабанным магазином, еще, наверное, времен «сухого закона». В те годы Ирландия была одним из основных поставщиков виски в САСШ, и оружия гангстеры в обмен на виски немало завезли. И – громоздкая старая рация у камня, работающая на прием. Маленький солдат безумной войны, идущей сквозь годы и десятилетия.
– Теперь тихо, – глушитель я снимать не стал, – идем максимально осторожно, ферма рядом. Если что – ты меня прикрываешь.
– Понял, босс.
Ферма – раньше это и в самом деле была овечья ферма, заброшена уже лет двадцать – с тех пор, как местных фермеров-овцеводов окончательно подкосили поставки огромных партий тонкорунной шерсти из Австралии, где ее производство обходилось куда дешевле. Таких ферм множество – и многие облюбовала ИРА. Сейчас в крыше уже зияли прорехи, а хозяйский домик и вовсе был без крыши. «Форд» и впрямь стоял у распахнутых ворот, и он был черным, и надо было идти, но я почему-то медлил. Смотрел в оптический прицел и медлил.
И не зря медлил! Из хозяйского домика, верней, из развалин хозяйского домика, потягиваясь, вышел здоровенный рыжий детина, одетый в синий рабочий комбинезон. На плече у него висела дулом вниз короткая «Стерлинг-Армалайт» с дополнительной передней рукояткой и длинным, на сорок патронов, магазином. Помимо этого на поясе в самодельных ножнах был большой нож, каким режут овец. Не глядя по сторонам, детина потянулся, как будто только что спал, и полез в карман.
Щас покурим…Что там про третьего говорилось? Сейчас и первому прикуривать опасно.
Пока детина щелкал зажигалкой и раскуривал сигарету-самокрутку, я оценил, что из окошек-бойниц фермы его не видно. Да и мимо него нам все равно не пройти. Поднимут тревогу они только в том случае, если кто-то выйдет из ворот фермы и направится к машине. Но тогда мы с Дорианом снимем его из двух стволов, и внутри останется один. Он наверняка подумает, что ферму окружили бойцы САС, и попытается использовать заложника, чтобы прорваться. Там – по обстановке…
Когда детина сделал первую могучую затяжку, я выстрелил. Два раза, для верности. Детина сломался, упал набок, где стоял. Даже с расстояния я заметил, как синий комбинезон стремительно буреет от крови.
– Цель упала назад и не движется…
Я задержал прицел на рыжих волосах, снова нажал на спуск. Плеснуло красным…
– Цель поражена.
– Перебежками, вперед! Смотри за бойницами!
Короткими перебежками, прикрывая друг друга, добежали до фермы, прижались к сырой, ноздреватой стене. Я знаками показал Грею – обойди с той стороны и «три минуты». Согласно кивнув, держа перед собой винтовку и согнувшись в три погибели, он пошел обходить ферму – мой же путь был гораздо короче. К дверям. Пользуясь моментом, быстро открутил глушитель – с ним тяжелее стрелять с близкой дистанции, перевел переводчик-предохранитель вверх, на автоматический огонь.
