Видя это, есаул по-доброму улыбнулся.
— Да не вешайте нос раньше времени, сотник. Я тут уже третью командировку кувыркаюсь — и нормально. А если бы я взял все то, что мне предлагали, — наверное, самым богатым человеком на Дону был бы. Сейчас вас на довольствие поставим — и отдыхать до вечера. Сегодня в двадцать часов — оперативное совещание офицерского состава, там вас представим офицерам части. Оружие вы свое привезли?
Сотник первый раз сталкивался с тем, что оперативное совещание проводят не утром, а вечером, под ночь, считай. Но ничего говорить не стал.
— Так точно.
— Это хорошо. А машину я вам дам. Даже две. У меня тут с техникой нормально.
— Как насчет вертолета, господин есаул? — решил наглеть до конца сотник.
Есаул мрачно посмотрел на нового подчиненного.
— Дяденька, дай закурить, а то так жрать хочется, что переночевать негде? Так, что ли?
— Виноват!
— Вот-вот, — есаул немного задумался, — в разумных пределах обеспечим, конечно. Но заявки заранее подавать, а то всем «вчера» надо — на всех не напасешься. Понял?
— Так точно.
Есаул пошарил на столе, нащупал рацию.
— Витренко? Ты где ходишь там? Ко мне зайди.
Через несколько минут в кабинете появился толстяк — видимо, всем зампотылам
[15]
на роду написано быть толстыми — в новенькой форме и с роскошными запорожскими усами.
— Сотник Витренко, зам по тыловому, — представил своего зама есаул, — а это сотник Велехов. На усиление к нам прибыл.
Офицеры кивнули друг другу.
— На все виды довольствия поставь на сегодня, их всего четыре человека. Посели поближе к воротам, им часто выезжать придется. И дай две машины. Небольшую, и… у тебя тот «Выстрел»
[16]
с ремонта пришел?
— Так точно.
— Ну, вот его и дай. Да ты не колотись, сотник. Машина новая совсем, просто подорвалась, ее на ремонт отправили. Пока ремонтировали — мы новую успели получить. Новую же я у людей отнимать не буду, а отремонтировали нормально.
Подорвалась?!
Этими словами есаул хотел успокоить сотника, мол, с машиной мучиться не придется, но получилось так, что только больше обеспокоил.
— «Егерь» тебе на повседневные разъезды, а «Выстрел», если куда с группой усиления надо будет ехать или откуда чего вывезти. Да и бронированный он как-никак.
— Вас понял, — машинально ответил сотник, думая о своем.
— Тогда — вставай на довольствие и отдыхай до вечера. Осматривайся. Завтра — с утра у меня… И да… финаттестаты начфину сдай. Третья палатка, спросишь хорунжего Краснова.
Сотник Витренко хозяйствовал в большом, отделенном рядом колючей проволоки быстровозводимом ангаре. Тут же, рядом, был мехпарк — просто навесы для техники, не более того. Зимой, наверное, тут несладко — не Сибирь, но все же.
— Сначала с размещением разберемся или как? — осведомился Витренко.
— С размещением.
Сотник достал толстый, засаленный гроссбух, с преувеличенно важным видом его полистал — тыловики любят строить из себя центр вселенной.
— В третьем модуле места есть, тебе как?
— Там народа много?
— Как раз четыре места свободные. Могу палатку дать — просторнее, но…
Ага…
— Не надо палатку. Модуль нормально.
Витренко записал что-то в гроссбухе, захлопнул его.
— Матчасть сегодня будешь принимать или до завтра терпит?
— А чего тянуть? Разместимся, пожитки бросим — и примем.
Сотник Витренко покачал головой, будто недовольный чем-то.
— Как вам будет угодно. Идемте.
Модуль был не новый, но в хорошем состоянии, судя по внутренностям — крыша не подтекала. Вместо настежь открытой двери — легкий полог против насекомых. Кондиционера нет, душно. Велехов с тоской вспомнил Аравию — там в каждом модуле кондиционер и баллон с водой стоит. Потому как жарко…
— Которые?
— Вот эти четыре.
Конечно же, у самого прохода. Так всегда и бывает — последними занимаются места у самого прохода — беспокойнее всего здесь спать, люди ходят, да и слышно все через дверь. Для пластунов же — в самый раз. Может, придется выходить из модуля ночью, да и не думают те, кто дальние места занимает, что, может, придется покидать модуль под обстрелом.
У каждого — примитивная кровать, свет, наподобие штурманского, с одной стороны — деревянный шкаф для личного имущества, с другой — железный, запирающийся — для оружия. Как и во всей армии — у казаков оружие старались держать поближе к солдату, Восточные территории научили жизни.
— Размещаемся. Пять минут.
Привычные к кочевой жизни казаки справились и быстрее — раскидали часть содержимого рюкзаков, заперли оружие в сейф — с пулеметом наперевес целый день таскаться не самое легкое занятие.
— Теперь за матчастью, — решил сотник.
Неспешно прошли к мехпарку, народу по пути попадалось мало — видимо, все в поле. Встречные офицеры на новеньких не обращали никакого внимания.
— Многие спят еще, — пояснил Витренко, — по ночам в поле ходят, днем спят. Правда, в последнее время и днем таскают контрабанду, обнаглели совсем.
Откуда-то тянуло дымом…
Сотник Велехов хмыкнул, но ничего не сказал.
Мехпарк на выезде охранялся всего двумя казаками. Витренко махнул им рукой и прошел, на остальных они и вовсе не обратили внимания — в форме, и ладно. Все было по-простому, на Востоке меры безопасности намного строже.
— Так… — Витренко сделал вид, что задумался, а может, и в самом деле задумался, — машину, пожалуй, эту берите…
«Егерь», в который сотник Витренко ткнул пальцем, стоял вторым от выезда. С виду — нормальный, не ушатанный, хотя проверить надо.
— Певцов, Чебак — проверьте машину. Двигатель погоняйте.
— Есть!
Ключи от машин висели совершенно открыто, на гвоздике, на столбах, поддерживающих пологи. Без ключей — нельзя, угонят на выезде и на запчасти разберут, не посмотрят, что армейская машина.
— А «Выстрел» где?
