Генеральный атторней кивнул, соглашаясь с условиями, передвинул диктофон так, чтобы он лежал на равном расстоянии между ним и мной.
– Итак, сегодня двадцать четвертое августа две тысячи второго года, четырнадцать часов одиннадцать минут по восточному поясному времени, офис триста одиннадцать, здание департамента юстиции по адресу Пенсильвания-авеню, 950, Вашингтон, округ Колумбия. Я, генеральный атторней САСШ Гай Дэвидсон, в присутствии начальника управления внутреннего взаимодействия Августа Фрея веду опрос контр-адмирала Российского флота Воронцова Александра с целью установления фактов, имеющих отношение к угрозе национальной безопасности САСШ. С целью контроля разговор записывается на цифровой диктофон. Прежде всего, давайте повторим на диктофон – ваше имя, сэр – Александр Воронцов и вы контр-адмирал Российского флота?
– Правильнее будет – Флота его Императорского Величества Николая Третьего. В остальном все верно.
– Сэр, это ваши настоящее имя и должность?
– Да… – Я начал раздражаться.
– Вы обещаете говорить правду?
– Да, сэр, с теми оговорками, которые были сделаны мною ранее.
– Хорошо. Вы въехали в САСШ легально?
– Полагаю, что да, у меня дипломатический паспорт, и я могу проходить через зеленый коридор таможни, не ставя никаких отметок.
– Вы являетесь представителем Российской Империи?
– Сэр, любой дипломат является представителем Российской Империи.
– В настоящее время вы находитесь на дипломатической службе?
Интересный вопрос.
– Полагаю, что да.
– Сэр, вы не могли бы уточнить свой ответ на последний вопрос?
– До недавнего времени я являлся послом Его Императорского Величества при дворе шахиншаха Персидского. Потом я вместе с иными лицами был эвакуирован из Тегерана в связи с известными событиями, но от исполнения обязанностей посла меня никто не освобождал, и следовательно, я могу считать себя лицом, находящимся на дипломатической службе.
– Хорошо, сэр, мы вас поняли. Могу ли я утверждать, сэр, что вы являетесь посланником Императора России Николая Третьего?
– Нет, сэр, потому что никто не давал мне таких полномочий.
– Хорошо. Каким образом вы въехали в САСШ?
– Через Сальвадор.
– Откуда вы прибыли в Сальвадор?
– Из Берна, в Берн я прибыл из Санкт-Петербурга.
– В Сальвадоре вы пытались установить контакт с сотрудниками североамериканских правительственных структур?
– Да.
– С кем именно?
– Марианна Эрнандес, сотрудник посольства САСШ, советник.
– Почему именно с ней, сэр?
– Мы знакомы лично.
– Уточните, когда и при каких обстоятельствах произошло знакомство.
– В Лондоне, в девяносто шестом году. На тот момент мисс Эрнандес работала в Секретной службе САСШ и занималась охраной президента.
– В каком качестве там находились вы?
– Сэр, я не могу ответить на этот вопрос.
– Нам известно, что вы в тот момент были сотрудником российской разведки. Вы по-прежнему им являетесь? – резко спросил Фрей.
Добрый полицейский – злой полицейский. Знакомая картина.
– Сэр, я не могу ответить на этот вопрос. Могу сказать только то, что с моей помощью мисс Эрнандес удалось предотвратить убийство вашего президента.
– Сэр…
Взмахом руки генеральный атторней САСШ остановил своего не в меру разошедшегося подчиненного.
– Господин Воронцов, нам известно, что вы приняли немалое участие в судьбе нашего президента, были тяжело ранены при задержании покушавшегося на жизнь президента террориста и долгое время проходили лечение в Бетезде. Мне даже известно, что вы отказались от награды. Только это заставляет меня воздерживаться от предъявления вам уголовных обвинений. Потому что закон вы нарушили – будучи российским агентом, вы обязаны были зарегистрироваться в таком качестве в министерстве юстиции.
– Сэр, позвольте заметить, что у меня имеется в наличии дипломатический паспорт, а я что-то не знаю о том, что сотрудники посольства обязаны регистрироваться в минюсте.
– Сэр, вы хотите сказать, что вы прибыли сюда в качестве сотрудника российского посольства?
– Именно это я скажу в суде.
Генеральный атторней какое-то время раздумывал молча, потом кивнул, признавая во мне достойного противника.
– Хорошо. Вы имеете какое-либо отношение к российской разведке сейчас?
– Сэр, на этот вопрос я так же не могу ответить.
Потому что не знаю ответа – достойный повод не отвечать.
– Вы прибыли сюда с намерением нанести вред Североамериканским соединенным штатам? – в лоб спросил меня Фрей.
– Нет.
– Вы владеете информацией, имеющей отношение к национальной безопасности Североамериканских соединенных штатов?
– Да.
– Вы вышли на контакт с лицами, работающими на правительство САСШ с тем, чтобы передать эту информацию?
– Да.
– Вы можете сообщить ее нам?
– Да, сэр, могу. Если вы те, за кого себя выдаете.
Генеральный прокурор уже с явным раздражением достал свое удостоверение – оно у него выглядело как пластиковая карточка, – перебросил его мне.
– Мы вас слушаем, господин Воронцов.
– Информация заключается в том, господа, что у нас есть серьезные основания полагать, что лица, имеющие отношение к террористическим организациям, проповедующим агрессивный ислам, ввезли на территорию Североамериканских соединенных штатов одно или несколько ядерных взрывных устройств с намерением совершить с их помощью террористические акты на территории САСШ. Это все, что мы имеем вам сообщить.
– Мы – это кто? – сразу спросил Фрей.
– Мы – это Морской Генеральный штаб Российской Империи, – отговорился я, – получилось так, что эта информация попала к нам.
– Передача нам этой информации санкционирована властями Российской Империи?
– Да, иначе бы меня здесь не было.
– Почему именно вам поручили передать эту информацию?
– Я вызвался добровольцем.
– Эти ядерные взрывные устройства были похищены с ваших складов? Они принадлежали вам, военным структурам Российской Империи?
– Нет, это самодельные устройства.
– Каким образом вам стала известна эта информация?
– Сэр, на этот вопрос я также не могу ответить.
Генеральный атторней покачал головой, пододвинул к себе диктофон.
