Тут Колька странно дернулся и замер, а суровый голос за моей
спиной приказал:
— Руки за голову, лицом к стене, ноги шире… дернешься,
и я из тебя мозги вышибу.
Я ошалело обернулась, увидела мужчину в маске, с автоматом в
руках, и мысленно чертыхнулась: денек — зашибись! Нет, Колька мне нравился
больше.
Мужик с автоматом — это уже чересчур для моих нервов.
По-моему, оружие выглядело настоящим. Я попятилась по коридору и оказалась
против двери в комнату: зрелище, открывшееся мне, было впечатляющим:
Восемь человек лежали на полу лицом вниз, держа руки на
затылке. В кресле сидел еще один тип в маске, тоже с автоматом, что-то
насвистывая, легонько пиная носком ботинка кучу оружия, сваленного у его ног.
Тихая Сонька с глупым лицом, поджав ноги, тосковала на
диване. Колька устроился на полу рядом с остальными; тип в кресле махнул Соньке
рукой, и та подошла ко мне, двигаясь словно во сне. Мы покинули комнату,
закрыли дверь, и один из замаскированных типов повесил на ручку штуковину вроде
болванки веселенького синего цвета.
— Мужики, — проронил он на прощание, — до
двери дотронетесь — бабахнет!
После чего стащил с себя маску. Сначала я удивилась тому,
что его лицо мне знакомо, удивление возросло, когда я поняла, что вижу перед
собой молодого человека по имени Валера, который вчера заходил в кабинет Глеба.
Второй тип тоже лишился маски, и я уже без удивления узнала Глеба.
— Пошли, — сказал он. Мы покинули дачу, метрах в
пятистах в кустах стояла машина. Только мы в нее сели, как со стороны дома
что-то бабахнуло, из разбитого окна повалил черный дым.
— Что за люди, — покачал головой Валера, —
ведь предупреждали.
Минут через десять мы въехали в город.
Сонька к этому времени пришла в себя и смогла сказать:
— Глеб, ты, что ли? Откуда взялся?
— Как откуда? С кладбища. Решил вам немного помочь. Не
возражаешь?
— Какое там. Зрелище редкое: три секунды и мужички
ровными рядками улеглись. Посмотреть — одно удовольствие.
— Рад, что тебе понравилось.
— Это у вас работа или развлечение? — подала я
голос, обращаясь к Валере.
— Глеб Григорьевич попросил помочь.
Всегда рад послужить справедливому делу.
А когда женщины в беде — и разговору нет.
— Не хило, — покачала я головой. — Автоматы,
маски и эта штуковина на дверь…
— Позаимствовали ненадолго, — лихо улыбнулся
Валера, а Глеб начал хмуриться.
— Между прочим, — сурово заявил он, — героине
положено броситься на шею своему спасителю, а не устраивать допрос.
— Да я роль плохо выучила. Ты как нас нашел?
— Поехал следом. Убедился, что вас держат на даче,
позвонил Валере, и вот… Кстати, где твоя сумка?
— Что? — не поняла я.
— Сумка, обыкновенная дамская сумочка, с которой ты
обычно ходишь.
— Вот она, а что?
Глеб засмеялся:
— Ты потрясающая женщина. В такой ситуации и не забыть
сумку.
— Это хорошо или плохо? — не поняла я, а Сонька
тут же влезла:
— Немецкая аккуратность. Хоть бы раз утюг не выключила,
ни-ни. Мне бы так.
— Я не понимаю, почему ты заговорил о сумке?
— Просто увидел ее в твоих руках и удивился. Я даже не
помню, в какой момент ты ее взяла.
— И что? Это так важно?
— Нет, конечно. Я просто спросил. Или это наводит на
размышления?
— Мне непонятен этот разговор.
— О, Господи! Дернул меня черт. Марго, ты слишком
подозрительна. Мы вытащили вас из скверной передряги, на огромную благодарность
я и не рассчитывал, но подозревать-то меня в чем?
— Надо Витьке позвонить, — заметила Сонька. —
Где его козлы, мать их! Прошляпили все царство небесное.
— Может быть, я наконец узнаю, что происходит? —
спросил Глеб. Мы промолчали.
— Не мое дело, девчонки, — заметил Валера, —
но вы играете в очень опасные игры.
— А то нас спрашивают, — огрызнулась
Сонька. — Куда мы, кстати, направляемся?
Может, нам все-таки Витьке позвонить? Я и телефончик вижу.
— Глеб, останови, — попросила я.
Дозвониться до Витьки оказалось делом непростым, нам
отвечали разные мужские голоса, наконец послышался нужный нам, резкий, с
хрипотцой голос.
— Ну, что там?
Я кратко обрисовала ситуацию. Особого впечатления мой
рассказ не произвел. Это становилось обидным.
— Так, — Рахматулин помолчал, — сейчас мне не
до вас. Поезжайте домой. Как освобожусь, подъеду.
— Аа… — начала я, но он меня перебил:
— Охрана возле подъезда. — Он повесил трубку.
— Вот сволочь! — покачала головой Сонька. —
Какой подъезд он имел в виду?
— Очень сомневаюсь, что это не очередная выдумка. Едем
ко мне. Я есть хочу, а у тебя, как всегда, холодильник пустой.
— Холодильник пустой, и есть я тоже хочу. Едем.
Глеб отвез домой Валеру, а потом и нас с Сонькой.
— Мне остаться? — спросил он. Я покачала головой:
— Не надо.
— Эти типы могут вернуться.
— Вряд ли. И у меня есть телефон. Вызову милицию.
— Киска, будет лучше, если я останусь.
— Не думаю. Не следует тебе влезать в эту историю.
Спасибо, что помог, и до свидания.
Глеб с минуту смотрел на меня, потом отвернулся и тихо
произнес:
— Обещай хотя бы позвонить, если вдруг…
Возле моего подъезда, загораживая проезд, стояла светлая
«БМВ», мордастый парень при виде нас сурово нахмурился, второй выглядел точной
копией первого.
— Вы, что ли, охрана? — полезла Сонька. —
Мужики, на посту не спать. Уж расстарайтесь.
— Иди, несчастная, — прикрикнула я.
