— Тип один возле тебя вертелся, следил то есть, а я за
ним.
— Дела. Прямо хоть из дома не выходи. А не рвануть ли
нам на Багамы, Гретхен?
— Багамы подождут. Слушай, тип этот высокий,
широкоплечий, рыжеватый блондин, стрижка ежиком, одет в джинсы и коричневый
кожак, зеленая водолазка и кроссовки «пума».
— Мент, — ахнула Сонька, — век свободы не
видать, ну, тот, второй, крашеный сукин сын.
— Говоришь, медальоном интересовался?
— Ну да. Знаешь, что я думаю, Гретхен?
Не дружок ли он нашего гостя, что помог ему возле амбара
лечь? Видели мы одного, а ты говорила, их двое было. Так?
— Может, и так. Откуда мне знать.
— А вдруг это Оборотень? Об этом паскуднике даже думать
неохота. И чего он за мной, а не за тобой следит?
— Хочешь, я у него спрошу?
— Не волнуй меня. Лучше скажи, что делать? Дома сидеть?
— Наоборот, броди побольше, пусть помучается.
— Вот мы решили, что он плохой, а может, он и вправду
мент и у него расследование.
— Не я, а ты бубнила: липовый. Зачем менту волосы
красить?
— Иногда я могу погорячиться.
— Если он вдруг объявится, сразу же позвони мне.
— Как теперь по улицам ходить, — заныла Сонька, но
я уже вешала трубку.
Рыжий мент не шел из головы, и я решила немного прогуляться.
Время самое подходящее.
Здание выглядело унылым, как все казенные учреждения. Стены
выкрашены синей краской, на полу зеленый линолеум. За высокой стойкой тоскующий
дежурный. Я подошла, выдала по возможности обворожительную улыбку и
поинтересовалась:
— Тарасова Евгения Павловича где найти?
— А он что, вызывал вас?
— Нет. Я по личному делу.
— Да? — милиционер смотрел настороженно. Я
потупила глаза и запечалилась. — В отпуске Тарасов, с десятого числа.
— Извините. — Я начала пунцово краснеть, вранье
всегда давалось мне с трудом. — У него есть машина, «Жигули» третья
модель?
— У Тарасова «Запорожец», ему лет сто, и на нем при
всем желании никуда не поедешь. А в чем дело-то?
— Он подвозил меня как-то раз, обещал позвонить и…
Глаза дежурного заметно округлились.
— А это точно он был?
— Что значит «точно»? — удивилась я. —
Рыжеватый блондин, высокий…
— Нет, — обрадовался дежурный, — какой
высокий? Да он метр с кепкой и лысый. Вы документ его видели?
— Нет, — испугалась я.
— Кто-то вас здорово разыграл, девушка.
Тут я ресницами захлопала и спросила жалобно:
— А у вас нет такого: высокий крепкий блондин, ходит в
коричневой кожаной куртке и джинсах, у него желтая «трешка»?
— Нет. Ни на кого нашего не похож.
— Извините, — пролепетала я и направилась к
выходу.
Выходит, мент вовсе не мент. А удостоверение? Впрочем… люди
доллары подделывают, а тут удостоверение…
— Ну и как? — услышала я и едва не подпрыгнула от
неожиданности: из-за кустов возникла Сонька.
— Ты чего здесь? — нахмурилась я.
— А ты? Мент-то и вправду липовый… Встретила я
Тарасова.
— Какого Тарасова? — начала злиться я.
— Настоящего. Евгения Павловича. Подхожу к дежурному,
про Тарасова спрашиваю, он говорит, в отпуске Тарасов. Пока я прикидывала, как
половчее о его внешности узнать, сам Тарасов появился, деньги за отпуск
получать приехал. Вот и встретились.
— И что ты ему сказала?
— Я глаза таращила. Спрашиваю: вы такой-то? Он: да.
Говорю, с мужчиной встречалась, он вашим именем назвался, сказал — здесь
трудится. И пропал.
— Ясно. А я гадаю, чего это у дежурного глаза круглые.
— Выходит, мент не мент вовсе? Не зря у меня зубы
болели.
— Ты, убогая, почто сюда пришла? А если он следил за
тобой?
— Я петляла.
— Представляю.
Сонька запечалилась и принялась громко сопеть.
— Ладно, выследил, значит, выследил.
В конце концов и за мной могли следить.
Посмотрим, что он теперь делать будет.
— У тебя план есть? — уважительно поинтересовалась
Сонька.
— Поехали к Гоше, пожалуй, его помощь понадобится.
Гоша тосковал возле окна, истребляя сигареты. Нам
чрезвычайно обрадовался, только радость его была недолгой.
— Гошка, у тебя отмычки есть? — спросила я.
— Какие?
— Обыкновенные, замки открывать.
— Что я, домушник, что ли? — обиделся он.
— А еще бандит, — съязвила Сонька. — Паршивых
отмычек не имеет.
— А достать можешь? — не теряла я надежды.
— А чего надо-то? — стал злиться Гоша.
— Надо в квартиру войти.
— Что значит «войти»? За это, между прочим, срок
полагается.
— Слышь, Гретка, — развеселилась Сонька, — во
бандит пошел, нас, бедных обывателей, сроками стращает.
— Вы чего затеяли?
— Надо квартиру осмотреть, — терпеливо пояснила я.
— Когда?
— Когда хозяина дома не будет.
— Срочно, что ли?
— Выходит, срочно.
— Достать не проблема, сделаем. Только не нравится мне
все это.
— А кому ж нравится? — удивилась я.
— Вот совершим кражу со взломом — и на Багамы, —
хохотнула Сонька.
— Когда на дело пойдем? — Гоша был серьезен.
— Если повезет, то завтра. С утра сбежишь из больницы,
с Натальей я договорюсь… Машину достать сможешь?
— Так у меня ж есть…
— Твой «Мерседес» как бельмо на глазу, для такого дела
совершенно непригоден.
— Да что делать-то?
