— Разве вы дадите объяснить? Сплошные дополнительные
вопросы. — Оба замерли и на меня уставились. — Утром на машине
займешь позицию возле Сонькиного дома, а ты, богоизбранная, часов в десять
выходи и начинай кружить по городу, постарайся таинственности напустить,
сможешь?
— А то. Идти-то куда?
— Куда хочешь. В кино, например, можешь на два сеанса
подряд.
— А мне что делать? — забеспокоился Гоша.
— Твоя задача проверить: следят за Сонькой или нет.
Если следят, то и ты за ним последи. И поаккуратней. Сможешь?
— Смочь то смогу, только…
— Все. Не заводись, — пресекла я дискуссию. —
Хочешь помочь — помогай, не хочешь — в больнице обследуйся… Если вдруг что
интересное — звони мне.
— У меня вопрос, начальник, — хмуро сказал
Гоша. — Если этот тип, ну, который следить будет, от Соньки отлипнет, мне
за ним?
— Конечно. Только осторожней. Все поняли? — Оба
кивнули, Гоша хмуро, Сонька с энтузиазмом. — Значит, завтра в десять. Я на
телефоне.
Рано утром я посетила поликлинику и взяла больничный. Вид у
меня цветущий, а глаза кристально чистые, то есть честные.
Врач верил глазам и от работы освободил.
К десяти я замерла возле телефона с книгой в руках, книга
была интересной, но телефон занимал меня больше.
Гоша позвонил в 13.15, голос дрожал от возбуждения.
— Грета, за Сонькой хвост. Рыжий, высокий, в
кожаке. — Чувствовалось, что игра в сыщиков пришлась ему по душе, год
назад Гоша явно пошел не по той дороге.
— Где Сонька?
— В кино, как ты велела, и этот там. Чего теперь?
— Сиди, жди.
— Ага… вон выходит…
— Гоша, осторожней, — торопливо напомнила я.
Через час он позвонил снова.
— Ну? — меня слегка подтрясывало.
— В 13.30 рыжий встретился в кафе на площади Свободы с
парнем.
— Как выглядит, описать сможешь?
— Еще бы… это Вовка Косырев, мы с ним вместе в дзюдо
ходили. Слышь, Грет, он рахматулинский…
— Кто? — не поняла я.
— Вовка. Это я знаю точно. Не раз встречались… по
делам. У нас еще прикол такой:
«Здоров, конкурент».
— Так, — протянула я, с трудом соображая, что к
чему. Я надеялась кое-что прояснить, а выходило, что запуталась еще
больше. — Как они встретились? Как друзья, как враги?
— Вовка суетился, вроде как боялся. Оба делали вид, что
случайные люди за одним столиком. Только все туфта, толковали о чем-то они. И
этот Рыжий на Вовку имеет что-то, тот хоть и сильно нервничал, но уйти не
посмел.
— Говорили долго?
— Минут пять. Потом Вовка ушел. Рыжий еще немного
посидел и к кинотеатру направился, сидит в своей тачке, наверное, Соньку ждет.
— Молодец, — похвалила я, — осторожней, не
высовывайся, чтоб он тебя не засек.
Следующий звонок был в три.
— Рыжий к Соньке направился. Машина на стоянке, в двух
кварталах от ее дома. Чего делать?
— Приезжай за мной. Жди на остановке, чтоб тебя мать не
увидела. Я выхожу.
Прежде чем покинуть квартиру, я позвонила Соньке:
— Отвечай односложно: да, нет. Говорить можешь?
— Да.
— Он у тебя.
— Да.
— В комнате?
— Да.
— Ты говоришь из кухни?
— Да.
— Чего тогда заладила?
— Так сама велела.
— Ладно. Задержи его хотя бы на час.
Делай что хочешь, хоть поперек порога ложись.
— А…
— Все. У тебя самое ответственное задание.
Я положила трубку и бросилась на остановку. Гоша ждал в
потрепанных «Жигулях».
— Куда? — спросил он. Я дала адрес.
— И быстро, у нас на все про все пятьдесят минут.
Старушка в палисаднике отсутствовала, детишки усердно
раскатывали на велосипедах. Мы вошли в подъезд. Дверь третьей квартиры была
обита светлым дерматином, замок обыкновенный, автоматический. Гоша, дико
озираясь по сторонам, извлек какую-то проволочку и вставил ее в замок.
— Подожди, — опомнилась я, — сначала
позвонить надо.
Мы позвонили и продолжили возню с замком. Толку от этого не
было. Гоша попробовал еще раз. Сначала у него дрожали руки, теперь он трясся
весь, целиком то есть.
— Перестань нервничать, — прошипела я.
— Ага, — усмехнулся Гоша. Положительно, взломщик
он был никудышный. Я начала свирепеть и оттеснила его от замка.
— Ну-ка, дай сюда!
Открыть замок без ключа дело, по-моему, безнадежное. По
крайней мере у меня ничего не вышло.
Тут в квартире наверху открылась дверь.
Я усердно давила кнопку звонка. Появилась женщина с
хозяйственной сумкой, равнодушно на нас взглянула и отправилась на улицу. Лоб
Гоши покрыла испарина, я покачала головой:
— С такими нервами и в бандиты…
Замок упорно не желал отпираться.
— Идем отсюда, — канючил Гоша, — в двух
дверях «глазки». Вдруг смотрят, милицию вызовут.
Я попробовала еще раз, чертыхнулась и вынула проволочку,
признавая поражение.
Мы покинули подъезд.
— Куда его окна выходят? — вслух подумала я.
— На дорогу. А кухонное должно быть с торца. А чего?
Я с любопытством свернула за угол: расстояние между двумя
домами было небольшое, занятое клумбой, разбитой в форме звезды. Клумба заросла
кустами сирени, в середине возвышалась яблоня, старая, раскидистая, ветви
доставали до шиферной крыши. От стены дома клумбу отделяла узкая
асфальтированная дорожка.
— Два окна — вторая квартира, — считала я, —
а это, должно быть, его.
Я стала окно разглядывать и форточку.
Форточка мне особенно понравилась, пролезть в нее для меня
дело пустяковое. Если повезет. Повезло: я толкнула створку, и она подалась.
