Шейх бежал в авангарде. Вот джунгли ожили, деревья зашевелились, и навстречу хлынула черно-желтая волна хамелеонов. Мансуров закричал:
– Из подствольников, минуя арку! Три! – он остановился. – Два! – прицелился. – Один! Пли!
Со свистом вырвались гранаты, Шейх понесся за ними. Упал, когда они взорвались, расшвыривая ошметки хамелеонов, перезарядил гранатомет, вскочил и рванул к телепорту. Взрывы остановили тварей лишь на время. Перелезая через останки своих собратьев, хлынула волна огромных черных пауков. Шейх скомандовал:
– Три! Два! Раз! Огонь!
И снова тварей отбросило назад. Главное, выиграть время. Черт! Пауки, что были за аркой, уцелели, переползли «монету» и ринулись в атаку.
– Огнеметы к бою! Гранаты не использовать – рядом телепорт.
Два огненных языка лизнули наступающих пауков, но те продолжали двигаться, объятые пламенем. Один хамелеон пронзил жалом солдата с огнеметом, второй боец бросил свое оружие и убежал, паук резко развернулся и ударил жалом Марину. Все произошло молниеносно, Шейх даже вскрикнуть не успел. Девушка схватила тварь за хвост, сжала пальцы, усиленные экзоскелетом, и сломала хитин, как ветку. В это время хамелеона парализовали шокером.
Мансуров добежал до телепорта, лег за «монетой» и принялся бить из подствольника по хамелеонам. Рядом улегся Росс и поддержал огнем.
Астрахан закричал:
– Опасность с неба!
Шейх едва успел прошить очередью здоровенного безголового дракона, потом ударил из подствольника – в лицо брызнуло липкой желтоватой жижей. Краем глаза он наблюдал, как Марина активировала телепорт.
Небо над лесом потемнело от драконьих крыльев. Шейх перезарядил подствольник и сказал:
– Сейчас начнется бойня. Снимаем рюкзаки со взрывчаткой, ставим на белую плиту. Остальные, вашу мать, не спим, стреляем в воздух!
Гранаты полетели в небо, достигли целей и взорвались – брызнули в стороны внутренности драконов, тех, что позади, посекло осколками.
Шейх, Росс и Астрахан сдерживали пауков. На поляне вырос целый холм из их трупов, но они не заканчивались, мало того, со стороны деревни змееглазых вылезли мохнатые многорукие твари.
К этому времени в середине красного глаза возник зрачок, сначала – Марина, за ней Астрахан исчез в черноте портала. За ним – Рэмбо. Потом уже – солдаты с рюкзаками. Шейху некогда было следить за бойцами, его задача – прикрывать тыл.
Людей на поляне становилось все меньше. Хамелеоны перли все агрессивнее. Шейх последним нырнул в сужающийся зрачок.
Здесь было жарко. Грохали выстрелы. На миг ослепший, Мансуров приник к полу, разлепил веки и вскочил, прижимаясь к стене. Его чудом не растоптали свои же. Люди толпились у входа и палили по тварям, которые сыпались с потолка. Было их несметное множество, и падали они прямо на головы. Судя по хрипам, среди людей были тяжело раненные. Кто пострадал, Шейх не видел за спинами.
Запахло паленой шерстью – задействовали огнемет. Стрелять из подствольника в замкнутом помещении самоубийственно – тебя же взрывной волной и расплющит, потому приходилось работать шокерами и тесаками. К счастью, у этих тварей не было ядовитых жал, только когти, от которых спасали кевларовые жилеты.
Где кто находится, сколько раненых и убитых, Шейх не знал. Возле телепорта погибли двое, здесь – неизвестно. Вскоре ругань стихла – перебили всех тварей и, переступая через трупы хамелеонов, двинулись по коридору к просвету, сияющему красным. Выяснилось, что погиб один молодой парень. Шейх нагнулся, вынул паспорт из его нагрудного кармана и по узкому душному коридору зашагал вперед, откуда доносился мерный рокот. Мансуров предположил, что там – огромный зал.
Так оно и оказалось. Люди рассредоточились по узкому козырьку и замерли, впечатленные увиденным. Зал, озаренный алым светом, напоминал огромное круглое сердце, оплетенное трубками сосудов. В его середине, зажатый овальными металлическими пластинами, висел красный шар. Ну, точно звезда класса красный карлик, вокруг которой, с едва различимым гудением, вращались светящиеся белым сферы.
Данила Астрахан уже нацепил рюкзак со взрывчаткой и на четвереньках полз по узкой черной трубе, тянущейся к пластине.
Рэмбо протиснулся к Шейху и объяснил:
– Это генератор.
Мансуров повернулся назад и прикоснулся к стеклянным трубкам, по которым струилась полупрозрачная алая субстанция.
– Мы хотели стекло раздолбать, – продолжил Рэмбо. – А оно противоударным оказалось.
– Ничего. Сейчас тут все взлетит на воздух. Ты лучше не трепись, а второй рюкзак подай Астрахану. А вы, – полковник обратился к остальным бойцам, – следите, чтобы ничего не вылезло из телепорта.
Пока наемник по стеночке пробирался к рюкзаку, подвиг Астрахана повторил один из военных. Данила уже распотрошил первый рюкзак и прилаживал к детонатору часовой механизм. Диверсант. Настоящий профессионал.
Вот и второй рюкзак на месте. Военный, обливаясь потом, на четвереньках вернулся за третьим. Данила крикнул, привлекая к себе внимание:
– Полчаса нам хватит, чтобы убраться?
– Должно хватить, – кивнул Шейх и уже хотел выдохнуть, довольный проделанной работой, но Астрахан воскликнул: – Черт! Часовой механизм не пашет. Сейчас попробую второй.
Шейх сжал кулаки и переспросил:
– Точно? Мы все проверяли, они исправны.
– Да блин, точно, бро!
Мансуров закрыл глаза и только сейчас ощутил, какое здесь пекло. Наверняка и излучение есть. Вполне возможно, что тут не заработает ни один механизм. Надежда подыхать отказывалась и твердила, что просто таймер повредился при транспортировке. Ничего. Минута, и все будет ясно.
* * *
В это время Альфред Готфилд, законопослушный афроамериканец сорока лет от роду, набрал код на круглой бронированной двери. Потянул за ручку, напоминающую руль. Дверь не поддалась. Тогда он послал сигнал сообщности и получил картинку: повернуть руль три раза. Так он и сделал. Точнее, сделало его тело. Личность Альфреда перестала существовать в тот момент, когда его измененный биотином организм отреагировал на Зов.
Дверь поддалась, приоткрылась, Готфилд протиснулся в узкий лаз и двинулся мимо приборных панелей. Два его отражения плыли в стеклах справа и слева.
Он никогда не имел доступа к красной кнопке, которая усиленно охранялась, но теперь это было неважно. Все, что знает один, доступно всем. Даже если бы Альфред очень захотел и проник сюда, когда царило человечество, ему не удалось бы стереть с лица земли русский Санк-Петербург, на который были нацелены ракеты. Его действия одновременно должен повторить еще один человек, иначе ракеты не полетят.
Миновав широкий коридор без окон, Готфилд очутился в небольшой рубке, где за стеклом был рычаг, похожий на вентиль газового баллона, а чуть ниже – кнопка, скрытая черной коробкой.
