Момент первый спрыгнул на гравий, сказал:
– Бро, я моментом все проверю, ворота открою, махну рукой – вы и едьте, а я по дороге к вам заскочу.
Гена двинулся к мосту. Данила, спрыгнув на землю, закурил. Кондрат тоже. Чуб встал рядом с Данилой. Марина покрутила головой, принюхиваясь. В воде было искажение – особо пакостное. Впереди, на железной дороге, тоже что-то было, но далеко – степень опасности не оценить.
Здесь вообще все кажется недружелюбным. Будто ночной Сектор просочился со своими страхами в яркое утро, будто следят из зарослей и вот-вот схватят…
– Астрахан, – Рома тоже закурил, – а как вы с центром связь поддерживаете? На заставе как раз удобно записку оставить, патруль пройдет – возьмут.
– Не понял. Какой центр?
– MAC, какой еще. Не на армию же вы работаете.
– Ни на кого мы не работаем, Чуб. Сами по себе. Если перед кем и отчитываться, то только перед моим отцом.
– Да ладно, – Рома широко улыбнулся. – Слушай, ну я понимаю – секретка. Но мне-то не заливай! Я-то знаю, что Гена на MAC работал чуть не с того дня, как в Сектор попал. Чем-то они его держат, уж не знаю, чем.
– На Министерство Аномальных Ситуаций? – сигарета выпала из пальцев Данилы. – Ты что несешь?! Доказательства есть?
– Какие еще доказательства, очнись. Конечно, на них… Да я точно знаю, это все равно, как ты знаешь, что небо вон вверху сейчас голубое, а трава под ногами зеленая. Так и я про Гену знаю. Говорю же: они его чем-то держат. Он просто «соскочить» не может.
– Значит, так. Так, значит… – Данила рубанул воздух ребром ладони. Марина удивленно смотрела, как он вытаскивает пистолет. – Я у него спрошу. Я у него, паскуды, спрошу, и он мне ответит.
Гена, кажется, не справился с воротами в одиночку и возвращался обратно.
– Придется помочь, чуваки! – крикнул он издалека. – Там все так схватилось от старости… Эй, бро, ты чего?!
Марина никогда не видела такого лица, как у Данилы в этот миг. Он медленно поднял пистолет и прицелился. Гена продолжал идти вперед, размахивая руками, что-то выкрикивая. Подошел совсем близко – теперь между ними оставалось метра два.
– Стой, – приказал Астрахан.
– Стою, бро, стою как столб. Ты что, параноику словил? Мариночка, он в параноику не вляпался?
Взгляд Момента перебегал с Астрахана на молчащего Чуба и обратно. Гена трепался, но в голосе его ясно чувствовался страх и уголки губ чуть подрагивали.
– Руки за голову. Ты знаешь, я успею выстрелить. Давай, Гена, рассказывай. Давно ты на MAC работаешь?
– Я?! – ненатурально удивился проводник, закладывая руки за голову. – Ты что, бро?!
Марина глянула на Данилу: тот готов был выстрелить.
– Эй, бро, Астрахан, погоди! Я объясню. Все не совсем так, бро, ты же сто лет меня знаешь. Я объясню, успокойся. Я никогда бы тебя не предал. Понимаешь, бро, я не могу от них уйти, просто не могу!
– Из-за тебя нас чуть не убили. Навел, значит? Сдал? Давай-ка, спиной повернись. В рожу тебе смотреть не хочу.
Гена начал поворачиваться – медленно, картинно. Сейчас Данила выстрелит. Сейчас голова Гены дернется, дреды окрасятся кровью и, наверное, закричит Марина.
Не из-за смерти этого смешного предателя. Не из-за крови.
Из-за отчужденного, спокойного лица Данилы, убивающего своего друга.
* * *
Хоббит очнулся еще вчера вечером. Стонал всю ночь, а потом захрапел. Шейху не спалось. Он все думал, почему бездействует информатор? Раньше оставлял знаки, теперь исчез. Убит? Рассекречен? Уснуть удалось ближе к рассвету, Рэмбо же застыл изваянием с винтовкой наготове на случай, если местные набегут.
Никто не напал. И бородач, обещавший транспорт, исчез – похоже, забыл о заказе. Когда он все же пришел, солнце близилось к зениту, и Шейх уже порывался идти разбираться. Позади бородача был Кук, старый проходимец.
– Карета подана, – пошутил бородач и махнул лапищей.
Хоббит, к тому времени оклемавшийся, смотрел на гостей и часто моргал.
– Я в порядке уже, братаны, – прохрипел он, потянувшись за стаканом воды на тумбочке. – Шейх, спасибо, что не бросил.
Сказал он это так прочувствованно, что сентиментальный человек пустил бы слезу, но Алан лишь проворчал:
– День потеряли. Так где «карета»? Показывай.
– Только вы капюшоны опять накиньте или платки нацепите, чтоб лица прикрыть.
Они с Рэмбо и Хоббитом пошли вслед за местными, к северным воротам. Шейх внимательно глядел по сторонам. Домишки в Икше облупленные, электричества, можно сказать, нет. Вода – в колодце, ведрами таскать надо. Постоянная опасность, но что-то же заставляет людей здесь жить. Тянет к себе Сектор, привлекает…
За воротами Рэмбо сел на корточки в тень и сунул в зубы травинку. Хоббит плюхнулся на зад, опершись о рюкзак, Шейх завел руки за спину и прищурился на солнце.
– И где транспорт?
– Сейчас будет, – пообещал бородатый и убежал.
Не было его минут пятнадцать. Солнце припекало. Над головой, чирикая, носились стрижи, из леса тянуло прохладой. В горле пересохло. Алан выпил воды из фляги, и тут появился обещанный транспорт: бородатый вел под уздцы клячу. Отгоняя насекомых, животное било себя хвостом по впалым бокам. Позади поскрипывала расшатанными колесами кибитка.
Рэмбо оторопел, приоткрыл рот, травинка выпала.
– При… приплыли, – уронил Хоббит. Взлохматил волосы и указал на клячу. – Да она искажение почует и даст стрекоча. И сюда же прибежит.
– Ты что такое нам припер? – спросил Шейх грозно, шагнув навстречу.
– Двести баксов всего! – Бородач, струхнув, отступил слегка, но потом расправил плечи и хлопнул клячу по крупу. – До вечера еще часов шесть. Вы проедете, время сэкономите, все ж не на горбу поклажу тащить. Потом отпустите ее, и она до темноты вернется.
– Хоть честно сказал, – заметил Хоббит. Рэмбо басовито рассмеялся и спросил:
– А кто-нибудь умеет управлять этим устройством?
– Я умею, – кивнул Хоббит. – Правда, давно за рулем не был. «Сидеть на козлах» называется.
Шейх хмуро разглядывал клячу. Бородатый налегал:
– Довезет вас куда надо, мамой клянусь! И нет у нас тут другого… транспорта, ну, нету просто! Значит, и у вас вариантов нет, понимаете?
В конце концов, Алан, глянув на бородача так, что тот сразу опустил цену с двухсот долларов до сотни, кивнул.
В телегу погрузили рюкзаки. Шейх уселся рядом с Рэмбо на свежее сено. К деревянным бокам телеги с обеих сторон вертикально крепились по две доски, а на них натянули латаный-перелатаный брезент.
– Если гнать не будем – не перевернемся, – заверил Хоббит, принимающий поводья из рук бородача. – И хорошо, что я рулю, заодно и искажения буду высматривать, хотя лошадка их лучше меня чует.
