Впрочем, ждать пришлось не долго. Меньше чем через час – а за это время девочки успели раздеть англичан, куртки и обувь будут не лишними, снять скальпы, собрать оружие и боеприпасы – появился Всеслав с группой индейцев. Я же все это время просидел в охранении, найдя удобное место, с которого хорошо просматривались возможные направления подхода англичан.
Когда мы вернулись в лагерь, нас ждало печальное известие. Осмотрев Эллен, Шоно покачал головой и развел руками:
– Закрытая черепно-мозговая и, похоже, с кровоизлиянием. Шансы невелики.
К сожалению, он оказался прав. Через два дня Эллен Колтон скончалась, не приходя в сознание. Мы похоронили ее на мысу, у прохода в залив Бодега. Крест над могилой был виден издалека, служа своеобразным маяком. Табличка на нем гласила: «Эллен Колтон. 23 октября 1790 г. Боже, покарай Англию, иначе это сделаем мы».
Конди пришла в себя только к середине зимы, но еще долго сторонилась мужчин. Салли окончательно вписалась в нашу команду, а вот Аманда и Моника некоторое время пребывали в замешательстве. Коллекция скальпов, собранная нашими индианками, их шокировала. Хотя, надеюсь, они тоже поймут, что такова жизнь в эти времена, и чтобы что-то изменить, надо работать рука об руку, строя новый мир, который будет лучше сгинувшего в ядерном огне.
Лагерь английских карателей
– Сэр! – Полог палатки откинулся в сторону, и в проеме показался сержант Дженкинс. – К вам парламентер от русских, сэр!
– Припекло? – злорадно хмыкнул Роджерс. – Сразу прибежали… Давайте его сюда, сержант.
– Он не один, сэр! С ним еще два человека, и один из них в офицерском камзоле. Нашем, сэр!
– Кто-то из флотских хочет стяжать наши лавры? – недобро усмехнулся капитан. – Он забыл, что здесь командую я? Пусть обождет снаружи, сержант!
– Вы примете их капитуляцию, сэр? – поднялся с места лейтенант Бридли. – Но как же так, ведь у нас приказ…
– Успокойтесь, лейтенант! У меня нет таких полномочий, да и следовало ли для этого тащить сюда столько народу? Хватило бы и сотни стрелков…
Полог палатки откинулся снова, и внутрь вошел человек в неприметной серой одежде. Уважительно поклонившись присутствующим, он повернулся к капитану:
– Вы являетесь здесь старшим офицером, сэр? Позвольте представиться – лейтенант Рыбаков.
– Здесь – да! Но экспедицией командую не я, а коммодор Бигелоу.
– Об этом у нас будет время поговорить позднее. В данный момент у меня предложение к вам.
– Вот как? И какое же?
– Я бы хотел обсудить с вами условия капитуляции, сэр…
– Боюсь, вы с этим запоздали. Раньше надо было об этом думать!
Рыбаков удивленно поднял брови.
– Боюсь, капитан, вы неверно меня поняли… Кому бы мы стали предлагать капитуляцию раньше? Ведь вас тут не было?
Офицеры переглянулись. Русский не походил на шутника. Говорил он спокойно и уверенно и на человека, пришедшего сдать свой форт, походил мало.
– Э-э-э… Что-то я вас не понимаю, лейтенант. Потрудитесь изъясняться точнее!
– Охотно. На каких условиях вы, капитан Роджерс, готовы сложить оружие?
– Что!!!
Все повскакивали с места. Рыбаков обвел офицеров спокойным взглядом, и некоторые из них сели на свои места.
– Я плохо говорю по-английски?
– Вот что, лейтенант, сейчас не время для шуток… Потрудитесь немедленно пояснить свои… возмутительные слова, или…
– Или – что?
– Или вы и ваши люди жестоко в них раскаетесь!
– Ради бога, сэр! Вы зашли достаточно далеко, чтобы суметь возвратиться назад без потерь. Ваш обоз с припасами захвачен нами. Флот пущен на дно, а единственный уцелевший фрегат захвачен нашими абордажниками. Так что морем вы уйти не сможете. В лесу ждут своего часа около трехсот индейских воинов. Разумеется, они не будут нападать на ваш лагерь, зачем? На сколько дней у вас продовольствия, капитан? Как долго выдержат ваши люди без еды?
– Вы… блефуете, лейтенант!
– Хотите убедиться сами? Не вопрос… – Рыбаков приоткрыл полог и что-то крикнул по-русски. – Сейчас у вас будет такая возможность… Распорядитесь, чтобы сюда пропустили вашего морского офицера.
– Эй, кто там?! – крикнул капитан, не оборачиваясь. – Пропустите моряка!
Снаружи затопали башмаки, и в палатку вошел флотский офицер. Когда-то щегольский мундир на нем теперь выглядел далеко не лучшим образом. Плечо лейтенанта было перевязано.
– Боже мой, Гаттеридж! – Удивлению Роджерса не было границ. – Что с вами, лейтенант? Вы ранены? Где коммодор? Мистер Джефферсон? Где флот?
Лейтенант устало опустился на стул.
– Флот… на дне, сэр… все уцелевшие – в плену. Уилкок убит, он пытался сопротивляться этим… Бигелоу, Джефферсон – все в плену.
Если бы посередине палатки упало ядро, то это не так потрясло бы всех присутствующих. Наступило гнетущее молчание.
– Мне требуется представить вам дополнительные доказательства, сэр? – нарушил молчание Рыбаков. – Или вы просто прогуляетесь на берег и посмотрите на все своими глазами? Мы можем и подождать… В отличие от вас мы у себя дома и никуда не спешим.
– Уходите, лейтенант… Ответа не будет. Мы не сдадимся. Готовьтесь к битве!
– Могу я попросить всех присутствующих выйти наружу? – Лейтенант был абсолютно невозмутим.
Все офицеры вышли вслед за ним из палатки. Порывистый ветер пытался загасить костер, трепал ткань палаток и задирал полы мундиров у часовых. Вокруг лагеря никого не было, только чуть поодаль стоял всадник, державший в поводу двух лошадей. По-видимому, это был второй парламентер. Рыбаков сломал веточку с ближайшего дерева и отошел за линию постов на несколько метров. Проведя ею линию на песке, он возвратился к офицерам, недоуменно наблюдавшим за его действиями.
– Первый, кто попробует выйти за эту черту, будет мертв. Немедленно! Подумайте над моими словами, капитан. И все вы, джентльмены! Засим имею честь откланяться. У вас есть два часа, господа офицеры…
Поклонившись, он неторопливо зашагал к своему товарищу. Присутствующие проводили его взглядом, и все обернулись в Гаттериджу.
– Лейтенант! Расскажите подробнее – что случилось! На вас напали? Кто? Испанский флот?
– Нет. Никакого флота не было. Внезапно взорвалась «Лань», следом за этим взрывы произошли и на других кораблях… Взрывы были явно подводными и очень сильными. Суда буквально разломило пополам. На кораблях возник пожар. Хорошо еще, что шлюпки были уже спущены на воду, иначе потери были бы и вовсе ужасающими. Мы приблизились к берегу, и вдруг откуда-то повыскакивали эти чертовы русские, да еще и индейцев прибежало не менее полусотни. И все с ружьями! Нас пообещали расстрелять в упор, если мы не бросим оружие в воду. Бигелоу приказал это сделать. Он сказал, что вся надежда – только на вас, сэр!
