Однако вечером никто из ребят не пришел. Только к утру, когда уже стало светать, мы услышали условный сигнал. Это пришел Широков. Он был ранен в плечо. И в бедре у него засел осколок от мины. Поэтому шел он медленно и часто останавливался отдыхать. Гриша не пришел. Игорь рассказал нам, что Горбачев отстреливался до последнего. Немцы накрыли его позицию из минометов, и Гришу ранило в ногу. Когда Широков подобрался к нему, он еще был жив. Он сказал Игорю уходить.
— Так и сказал: «Иди, у тебя есть шанс! А я со своими простреленными коленями дальше пяти метров отсюда не уползу. Так не один ли хрен, где помирать: здесь или в соседнем кусте?» — Игорь глотнул воды из фляги и покачал головой. — Я оставил ему свои гранаты и пополз к лесу. Горбачев еще долго стрелял. Я уже почти было ушел. Только и меня на поле зажали. Накрыли из минометов, стали от леса отрезать. Ну, думаю, все! Зазря он погиб, не сумел я оторваться от фрицев. Да… Тут немцам кто-то во фланг врезал. Хороший стрелок оказался, сразу троих положил. Вот немцы на него за это и окрысились. И пока они всей толпой его по лесу гоняли, я под шумок и уполз. Отлежался в лесу, раны кое-как перевязал и вот к вам пришел.
Командир покачал головой.
— Да уж, не повезло вам… Как ты думаешь, кто немцу во фланг ударил?
— Я уж думал, это вы, товарищ майор. Больше-то кому? Маринка с документами ушла, а больше и не было тут никого.
— Это ты, мил друг, маху дал. Судя по всему, немцам на хвост наступил тот, кого мы разыскиваем — Леонов.
— Да ну?
— То-то и оно. Маринка его в деревне видела и даже разговаривала. Знаешь, кто нас все это время по лесам гонял?
— Немцы, кто же еще?
— Не просто немцы. Всем этим делом заправлял небезызвестный тебе гауптман Борг!
— Тот самый?
— Похоже, что да. В деревне его ребята были.
— Были?
— Именно так. Застрелили Борга. Леонов и застрелил. Да Маринка ему помогла. Так вот сообща и уконтрапупили.
— А не до хрена их там для Борговских-то ребятишек? Тех ведь всего взвод, а за нами не меньше роты гонялось.
— Это за вами рота гонялась. А Маринку с Леоновым в деревне как раз взвод и прессовал.
— И как — успешно?
— Это уж смотря для кого! Вон, сам ее и порасспрашивай.
Игорь повернулся ко мне.
— Ну, ты даешь, Котенок! Тихая-тихая, а такого волка ухлопать умудрилась! Давай, делись опытом, как это ты так сподобилась?
— Да это не я, это Леонов его застрелил. Я только перед этим всех немцев на землю положила, так что они стрелять не могли.
Мне пришлось еще раз рассказать обо всем происходившем в деревне. Повторяя этот рассказ еще раз, я вспоминала про себя все самые мельчайшие подробности. Меня не покидало ощущение, что я что-то упустила, чего-то не заметила. Какая-то невысказанность словно бы повисла в воздухе. Я еще и еще раз вызывала в памяти облик Леонова. Совершенно точно я не видела его никогда раньше. Тем не менее он вел себя так, будто расстался со мной всего лишь недавно. И этот вопрос про раненую ногу… Как он вообще мог об этом узнать? Командир говорит, что он старшина. Немец называл его подполковником, против чего Леонов не возражал. Ну, хорошо, пусть подполковник. Откуда он может знать такие вещи? Судя по тому, какая тогда суматоха развернулась вокруг этих несчастных бумаг, добытых дядей Сашей, засекретить все обстоятельства дела наши должны были самым тщательным образом. В том числе и обстоятельства получения мною ранения. А словесный пароль, который назвал Леонов, — откуда он мог знать про это? И как он меня узнал? С момента попадания в спецгруппу наши внешние контакты были сведены к минимуму. Среди тех, с кем я общалась за последнее время, никого даже отдаленно похожего на него не было.
Радиограмма
Михайлову.
Объект поиска был обнаружен нами в деревне Волохово. При личном контакте с радисткой группы им был передан образец специального рациона, используемого для подготовки немецких диверсантов. Леонов особенно подчеркнул, что данную пищу ни в коем случае нельзя принимать обычным людям. Более конкретно пояснить не успел. В деревне была организована засада. Руководил засадой гауптман Борг. В ходе перестрелки Барсовой и Леонова с немцами большая часть группы Борга была уничтожена, а он сам убит. Прибывшее к противнику подкрепление силами до роты пехоты предприняло попытку захвата объекта и членов группы. В завязавшейся перестрелке объект был отрезан от основного состава группы, и его местонахождение в настоящий момент неизвестно. С нашей стороны имеются потери. Погиб старший лейтенант Горбачев. Один из членов группы ранен и может передвигаться с трудом. Документация и образец спецпайка находится у нас. Жду дальнейших указаний.
Роман.
Роману.
В квадрат 36–12 в ближайшее время будет выслан самолет для вашей эвакуации. В какое время вы сможете прибыть в указанное место?
Михайлов.
Михайлову.
В точку встречи смогу прибыть через три дня. Подвижность группы сильно ограничена наличием раненого. На прежнем месте оставаться опасно: немцы проводят интенсивные поиски по всей округе. В связи с этим передвижение в светлое время суток затруднено.
Роман.
Роману.
Самолет будет через три дня. Поиск объекта прекратить.
Михайлов.
ГЛАВА 22
Кап…
Кап…
Кап…
Дождь идет уже второй день. Казавшийся надежным шалаш давно уже промок. Натянутая между его стенками плащ-палатка провисла под тяжестью набравшейся в нее воды. Тонкие струйки стекают по стенам и постепенно превращают пол шалаша в болото. Если бы не ветки и сено, которые набросаны на пол, то давно бы уже промок и я.
Ненавижу дождь… Во всех его проявлениях. Но отсюда никуда не денешься. Пока. А может быть, и совсем…
После второго дня беготни по лесам я оторвался-таки от немцев. Вернее, это они наконец-то плюнули на упрямого русского и убрались восвояси. Унося с собой своих раненых. Их, благодаря моим стараниям, за последние сутки прибавилось.
Надо сказать, что ушли они вовремя. Я уже был на последнем издыхании. Собирался найти место получше и принять последний бой. Навряд ли он был бы слишком долгим. У меня оставалось всего одна обойма к СВТ и три патрона к нагану. Была еще граната, так сказать последний аргумент. Пистолеты были все пусты, патроны к ним я расстрелял еще около деревни, прикрывая отход Котенка. Кто ж знал, что немцы еще и в обход пустят целый взвод? Вот и пришлось обозначить свое присутствие, оттянуть их на явного и зримого противника. Оттянул… даже слишком хорошо… Ладно хоть Марина ушла, все на сердце легче станет.
Еще там, на опушке, зоркий минометчик положил мину так, что меня шибануло спиною об дерево. Здорово приложило, так, что даже отключился на время. В себя только пришел, а немцы — вот они! Метров десять до меня уже осталось. Тут я и выдал им сольный номер — стрельбу из двух стволов. Пулемет к тому времени уже где-то в деревне валялся, патроны кончились. СВТ в траве лежала, вот и взялся я за пистолеты. Удивил троих аж до смерти. Остальным тоже прилетело. Кому в руку, кому в ногу. Подхватил винтовку и ходу. Вот и бегал… до позавчерашнего дня…
