— За кудыкину гору — воровать помидоры! К нашим беги, куда ж еще-то? Расскажешь, что тут да как…
— Михалыч, а как же ты?
— Староват я, Мишка, для беготни-то… Ты топай давай! А я уж понемногу устрою тут фрицам кой-чего…
Перехватив поудобнее винтовку, боец, засунув в карманы шинели оставленные Мишкой гранаты, зашелестел ветвями кустарника, пробираясь поближе к дороге.
— Лесник — Инженеру!
— На связи Лесник.
— Выдвинулись на исходный рубеж, готовы к атаке. Прошу уточнить расположение противника.
— Сейчас птички закончат свою работу, и вы можете начинать движение. Когда они пойдут на последний заход, дам вам знать. Остатки противника сосредоточились в роще на краю поля, сейчас птички их клюют.
— Инженер принял.
Боец осторожно полз по кустам, понемногу приближаясь к стоящим на дороге танкам. Уже были слышны голоса немецких солдат, прошипела и что-то прокашляла радиостанция. Вот уже в прогалах между редкой листвой хорошо видны танки и суетящиеся вокруг них немцы. Эх, еще бы с десяток метров проползти! Опасно… могут заметить. Но если рискнуть?
Осторожно продвинувшись на несколько метров, красноармеец замер. Гогочущие фрицы были совсем рядом — только руку протяни. Да и до ближайшего танка совсем недалеко. Пользуясь передышкой, два танкиста переливали из канистры в бак топливо. Самый момент… когда еще так подфартит? Оттянув рукоятку на гранате, боец приподнялся — бросок! Не дожидаясь разрыва, он подхватил с земли еще одну, заблаговременно приготовленную гранату. Секунда — и она полетела прямо в гущу столпившихся между танками солдат. Осталась еще одна… И ее туда же!
Строенный взрыв разметал пехотинцев, смахнул с брони обоих танкистов. Вспыхнул разлившийся бензин.
«Славно! Такую канонаду уж точно должны услышать наши, — подумал боец. — Однако же пора и мне в этот бардак дровишек подбросить…»
Вскинув винтовку, он трижды выстрелил в мечущиеся по дороге фигурки. Кто-то там упал.
«Во как! Знай наших! Эдак-то я и уйти отсюда смогу… пока у них тут неразбериха такая…»
Довернув вбок башню, стоявший неподалеку танк послал в кусты два снаряда…
— В чем дело, Ройзман?! — Выскочивший из башни танка майор был взбешен. — Вы что, совсем ума лишились? Кто дал приказ на открытие огня?
— Извините, герр майор… — свесился из башни стрелявшего танка унтер-офицер. — Но наша маскировка уже полетела коту под хвост! Вон, посмотрите… — И он ткнул рукой в сторону горящей машины.
— Что там? — уже заметно остывая, проворчал офицер.
— Красные бросили из кустов несколько гранат, подожгли Нормана. Да и пехотинцам прилетело изрядно… Они знают про нас, герр майор. Что мне оставалось делать? Ждать гранаты или бутылки с бензином?
— Ладно, Ройзман… Минутой раньше — минутой позже… Радист! — обернулся он к своей машине. — Радио Леснику! Обнаружены постами противника, атакованы, имеем потери. Я выступаю немедленно!
Осадчий приложил к глазам бинокль.
Лес… ничего не видать. Но что-то же грохочет там? А вот и дым повалил!
— Старшина! Развернуть пушки назад!
Затопали ногами бойцы, выполняя приказ. На какое-то время даже рев самолетов слегка стих. Старший лейтенант обернулся. Нет, не показалось — самолеты уходят. Ну что ж, теперь ждем всех прочих…
— Товарищ старший лейтенант!
Старшина указывает на дорогу.
По ней, загребая пыль, изо всех сил спешит одинокий боец. До него еще метров триста. На бегу он что-то кричит и показывает рукою себе за спину.
— Это из бокового охранения! — Старшина уже рядом. — Видать, заметили чего…
— Там что-то горит, старшина. У нас там никакой техники не осталось — вся тут. Это немцы. Передать по цепи — к бою!
Хр-р-р… Бабах!
И неподалеку от бегущего бойца встает столб разрыва.
Еще один…
Красноармеец делает несколько шагов. Ноги его заплетаются, и, пройдя пару метров, он садится на землю. Голова бессильно опускается на грудь. Все…
— Не стрелять никому! Всем ждать команды!
Бойцы замерли в укрытиях, которые наспех успели приготовить. Залегли за стволами деревьев. Над головой, треща пулеметами, в последний раз прошлись штурмовики. Брызнуло осколками и посыпалось разбитое стекло в грузовике, вскрикнул раненый боец.
— Самолеты уходят, товарищ старший лейтенант!
— Вижу… значит, сейчас другие гости пожалуют… А вот и они…
Над пригорком показались башни наступающих танков.
— Один, два, три… одиннадцать… Так, старшина, похоже, что приплыли мы. Вон еще и пехота показалась. Да, до хрена их там… Пулеметчикам передай — патронов не жалеть!
— Сделаю, товарищ старший лейтенант. — Перехватив автомат, старшина выскочил из окопа.
Проводив его взглядом, Осоргин еще раз приложил к глазам бинокль. Нет, с другой стороны немцев не видно, стало быть, вся атака будет отсюда. Справа и слева холмы, техника там не пройдет, разве что пехотой ударят…
Ладно, пора уже и к пушкам, мое место там.
— Хайнц, не зарывайся! Дистанцию держи!
— Слушаюсь, герр лейтенант! Сейчас чуток приторможу…
Выпущенный с короткой дистанции снаряд проломил бортовую броню, и вырвавшийся вперед танк исчез в пламени разрыва. Сдетонировали боеприпасы, и его башню отбросило в сторону.
— Ахтунг! Пушка в кустах справа!
Развернувшиеся в сторону выстрела орудийные стволы выплюнули снаряды. Взлетела земля, рухнуло несколько поваленных деревьев.
— Гофман! Подгоните пехоту!
— Слушаюсь, герр лейтенант!
Новый снаряд, прилетевший с той же стороны, заклинил башню одного из танков.
Затрещали танковые пулеметы, прочесывая густой подлесок.
Сбитая снарядом, вытянулась по земле гусеница ближайшего Т-2. А он сам, завертевшись на месте, подставил свой борт другому орудию и тут же превратился в чадящий костер.
— Ронге! Еще одно орудие прямо по курсу!
И часть танков развернулась в этом направлении.
— Фогель — Леснику!
— На связи Фогель!
— Танкисты завязли у рощи! Там окопались пушки красных. Накройте их минами, а то они успеют слегка подпалить им шкуру!
Выбежав из леса, расчеты сноровисто развернули и установили батарею пятидесятимиллиметровых минометов. Подносчики уложили рядом ящики с минами и откинули их крышки, готовясь к открытию огня.
— Фойер!
Задрав в небо стволы, они выплюнули несколько мин… еще… и еще…
